Практический совет. Не могу выкинуть это из головы
Анна Вольдман оказалась в тупике. Они с сыном работали над созданием сборника песен под названием «Глаз сокола» на основе ее стихов. Занимаясь отделкой песен, она поняла, что не может избавиться от одной фразы, крутившейся у нее в голове. Это буквально сводило ее с ума. Почему эта строка так упорно не хочет забываться?
Беспокоившая ее фраза – это пример запомненной последовательности, которые занимают важное место в наших воспоминаниях. Мы все время вспоминаем последовательности – от движений, необходимых для произнесения своего имени или приготовления утреннего кофе, до названий улиц, идущих перед нужным вам поворотом, за которым будет наш дом. Без способности вспоминать последовательности многие аспекты повседневной жизни были бы невозможны.
Когда мы думаем об отрывке песни или речи, наш мозг может повторять последовательность, усиливающую относящиеся к этой фразе связи. В результате повышается вероятность того, что мы вспомним эту фразу, что затем приведет к еще большему усилению связей. Подобный цикл повторяющегося воспоминания может быть необходим для нормального процесса откладывания воспоминаний.
Однако в случае Анны повтор помогал сформировать позитивную петлю подкрепления и порочный замкнутый круг. Сначала она вспомнила фразу специально, но затем та стала всплывать непроизвольно. Назойливая фраза оказалась той самой, над которой Анна активно работала, и поэтому она обладала сильным эмоциональным влиянием. Эмоции могут подчеркнуть некоторые аспекты полученного опыта и увеличить вероятность того, что они останутся в памяти.
Как оборвать этот бесконечный цикл повторов? Один из способов – вспомнить другую последовательность, чтобы подавить подкрепление первой. Вспоминая вторую песню, вы получаете возможность забыть первую. Анна попыталась переключить свою память на что‑то другое, прослушав оперу Пуленка по пьесе Жана Кокто. Это лучшее лекарство, которое мы можем предложить: найдите другую «заразную» песню и надейтесь, что она не станет еще более раздражающей, чем первая.
В 1949 году канадский нейропсихолог Дональд Хебб предположил, как может происходить изменение Джеймса. Он полагал, что основным компонентом обучения была активность нейронов, включавшихся в определенном порядке, заданном синапсами. Согласно его гипотезе усиление и ослабление синаптических соединений между нейронами может стать основой определенной последовательности активации нейронов. Более 20 лет спустя Тердже Лемо и Тимоти Блисс доказали, что Хебб был прав: синапсы действительно могут надолго менять свою силу после того, как были активированы (что мы обсуждали в главе 13). Этот феномен, названный долговременной потенциацией, с того времени находили у самых разных животных, в том числе у приматов, крыс, кроликов, слизней, насекомых, птиц и даже осьминогов. Эти изменения длятся от считаных минут до нескольких часов. В более длительных случаях соединения могут перегруппировываться, могут даже появляться новые связи, возможно, ведущие к структурным изменениям подобно тем, что мы видели в мозге лондонских таксистов.
Какое отношение эти идеи имеют к гиппокампу? Многочисленные нейроны в гиппокампе активизируют соседние клетки, которые, в свою очередь, активизируют соседние – возможны длительные последовательности во всем гиппокампе. Это очень напоминает видение Хеббом последовательности действий как средства проигрывания полученного опыта. Возможно, замкнутые петли возбуждения гиппокампа позволяют создавать такие последовательности.
Замкнутые петли возбуждения также могут играть роль и в том, почему гиппокамп и височная доля столь склонны к эпилепсии. Если у этих структур есть тенденция формировать замкнутые петли с позитивным подкреплением, то они могут инициировать эпилептические судороги, являющиеся периодами вырвавшейся из‑под контроля мозговой активности. В коре головного мозга тоже немало внутренних соединений, и в ней нередко начинаются судорожные припадки.
Дата добавления: 2016-10-26; просмотров: 1178;