Великая греческая колонизация

Каждая из греческих колоний становилась независимым полисом, но продолжала поддерживать тесные связи со своей метрополией. В то же время по темпам экономического и политического развития многие колонии Великой Греции опережали полисы Балканской Греции, быстро становясь богатыми и процветающими. Некоторые из них, в свою очередь, основывали новые города, превращаясь в метрополии. Подобному ходу событий способствовало то обстоятельство, что к основанию колоний подходили очень рационально: для поселений подыскивались наиболее удобные места, чтобы обеспечить благосостояние колонистов.

Наличие плодородных почв в Южной Италии и на Сицилии благоприятствовало развитию в греческих полисах Великой Греции земледелия, особенно зернового хозяйства. Этот регион со временем превратился в один из крупнейших поставщиков хлеба в Балканскую Грецию. (Не случайно на монетах Метапонта, одного из крупнейших городов Южной Италии, был изображен пшеничный колос.) Развитию экономики великогреческих полисов способствовали активные торговые связи с местными племенами, а также то обстоятельство, что большинство полисов находилось на важных морских торговых путях и становилось крупными центрами транзитной торговли. В результате некоторые города Великой Греции (например, Сибарис, Акрагант) прославились своим огромным богатством.

Интенсивной была и политическая жизнь западных греческих колоний. В полисах Южной Италии и Сицилии уже в VII—VI вв. до н. э. (порой раньше, чем в государствах Балканской Греции) появились первые своды письменных законов. Известны имена некоторых законодателей: Залевк из Локр Эпизефирских, Харонд из Катаны и др. Зачастую законы, написанные для какого-либо одного полиса, почти сразу же полностью или частично перенимались соседними.

Во многих городах Великой Греции нередко вспыхивали острые внутриполитические конфликты. В ряде случаев в полисе-колонии выделялась прослойка наиболее богатых и влиятельных граждан. Как правило, это были потомки первых поселенцев, получившие в свое владение самые обширные и плодородные участки земли. Естественно, люди, занявшие привилегированное положение, поставили колонистов, прибывших позднее, в менее выгодное положение, урезав их политические права. Это вызывало недовольство менее состоятельных граждан и порождало смуты, на волне которых к власти приходили тираны. В результате в большинстве западногреческих полисов еще в архаическую эпоху сформировались олигархические режимы.

Феномен Старшей тирании (см. гл. 7) проявился в Великой Греции (особенно на Сицилии) наиболее полно. Династии сицилийских тиранов (Дейномениды в Сиракузах, Эммениды в Акраганте и Пантариды в Геле) имели репутацию могущественных и блистательных правителей. Старшая тирания на Сицилии существовала долго: в первой половине V в. до н. э., когда в Балканской Греции с тиранами давно уже было покончено, многие сицилийские полисы еще находились под властью единоличных правителей.

Это во многом связано с тем, что историческая роль Старшей тирании на Сицилии была более позитивной, чем в Балканской Греции. В частности, для политики сицилийских тиранов всегда были характерны объединительные тенденции. Почти каждый правитель стремился распространить свой контроль на соседние города, создать крупную территориальную державу. Так действовали тираны из династии Дейноменидов, первоначально правившей в Геле. В начале V в. до н. э. тиран Гелон захватил Сиракузы и сделал их своей резиденцией, а в Геле поставил наместником своего младшего брата Гиерона. Затем Гелон захватил некоторые малые города Сицилии, создав мощное политическое объединение под своим главенством. Гиерон, ставший после смерти Гелона его наследником, продолжил расширение этой державы. Лишь в 466 г. до н. э. тирания Дейноменидов была ликвидирована, созданная ими держава распалась и входившие в нее полисы вновь стали независимыми.

Полисы Великой Греции испытывали большое влияние соседнего негреческого, «варварского» населения. Отношения с местными жителями складывались неоднозначно. В ряде случаев удавалось наладить с племенами взаимовыгодные экономические связи. Бывало, что греки подчиняли себе соседей – «варваров». Так, сикулы, жившие в окрестностях Сиракуз, были завоеваны и превращены в киллириев – категорию зависимого населения, обрабатывавшего земли граждан.

Но бывало и так, что «варварские» племена главенствовали на территории и оказывали постоянное военное давление на греческие полисы. В частности, города, основанные эллинами на западном побережье Италии, уже в V в. до н. э. попали под столь полный контроль луканов и самнитов, что со временем даже утратили свой греческий характер. В центральной части Сицилии в тот же период возник мощный союз сикульских племен (фактически раннее государство), представлявший значительную опасность для прибрежных греческих полисов. Однако сицилийским грекам пришлось столкнуться и с более серьезной угрозой. Финикийская колония Карфаген (она находилась на северном побережье Африки, на территории совр. Туниса) уже в конце архаической эпохи превратилась в самое сильное в военном отношении государство Западного Средиземноморья и в VIв. до н. э. предприняла экспансию на остров Сицилия. Карфагеняне сначала подчинили себе основанные финикийцами города на западе острова, а затем повели наступление на области, заселенные греками. Их агрессию временно остановил сиракузский тиран Гелон, который в 480 г. до н. э. нанес карфагенскому войску сокрушительное поражение. Впрочем, Карфаген от своих завоевательных планов так и не отказался.

Политическую жизнь полисов Великой Греции определяли многие факторы. Сильнейшие греческие государства Балканского полуострова в своей борьбе за гегемонию проникали и в этот достаточно отдаленный регион. Во время греко-персидских войн греки пытались, хотя и безуспешно, привлечь к созданному ими против персов союзу тирана Сиракуз Гелона. В V в. до н. э. наиболее тесные связи с Западным Средиземноморьем поддерживал Коринф, один из основателей Пелопоннесского союза. Афины также стремились превратить Великую Грецию в сферу своего влияния, однако предпринятая в 415—413 II. до н. э. знаменитая Сицилийская экспедиция окончилась полным провалом.

Источники

В Великой Греции, особенно на острове Сицилия, сложилась оригинальная школа историописания. Хотя большинство текстов сохранилось лишь во фрагментах, однако и из них можно получить немало ценной информации. Одним из первых сицилийских историков был Антиох Сиракузский (V в. до н. э.).

Уроженец Сиракуз Филист (первая половина IV в. до н. э.), видный политический деятель, сподвижник тирана Дионисия, написал «Историю Сицилии». Тимей из Тавромения (конец IV – начало III в. до н. э.) тоже интересовался историей своего родного острова. Известно, что Тимей уделял много внимания хронологии; именно он первым среди античных историков начал датировать события по Олимпиадам, что в дальнейшем стало в греческом мире общепринятым.

Историограф Диодор Сицилийский (I в. до н. э.) создал фундаментальный, но компилятивный труд «Историческая библиотека».

КЛАССИЧЕСКИЕ СИРАКУЗЫ. ТИРАНИЯ ДИОНИСИЯ

После свержения в 466 г. до н. э. Фрасибула – последнего тирана из династии Дейноменидов – в Сиракузах установилось демократическое правление. Сиракузская демократия имела немало несомненного сходства с современной ей афинской. В частности, в 454 г. до н. э. в целях предотвращения концентрации власти в руках политических лидеров и возрождения тирании был введен петализм – судебная процедура, скопированная с афинского остракизма (отличия были лишь в том, что при голосовании сицилийцы использовали не глиняные черепки, а листья оливкового дерева и что лицо, набравшее наибольшее количество голосов, изгонялось из полиса не на десять, а лишь на пять лет). Правда, если остракизм функционировал в Афинах почти столетие, то петализм довольно скоро признали неэффективной и вредной мерой и отменили.

В эпоху демократии, продолжавшуюся до конца V в. до н. э., в сиракузском полисе почти не прекращалась ожесточенная борьба между соперничающими политическими группировками. Впрочем, перед лицом внешней угрозы политикам порой удавалось, на время забыв разногласия, сплотиться для защиты государства. Лучше всего это показала оборона Сиракуз от крупномасштабной военной экспедиции Афин в 415—413 II. до н. э. Сиракузяне успешно выдержали длительную осаду со стороны огромного афинского флота и войска, а в конечном счете нанесли противнику сокрушительное поражение. Это подтвердило репутацию Сиракуз как одной из ведущих военно-политических сил Средиземноморья, лидера сицилийских греков. Однако почти сразу после столь большого военного успеха в полисе резко обострилось внутриполитическое положение. Борьба группировок приобретала все более ожесточенные формы. Сиракузская демократия переживала кризис, и это усугублялось угрозой нашествия карфагенян. В конце V в. до н. э. Карфаген в очередной раз начал активное наступление на греческие города Сицилии. В 409 г. до н. э. карфагеняне захватили Селинунт, а в 406 г. до н. э. – Акрагант, один из крупнейших экономических и политических центров региона. Опасность становилась все более реальной и для самих Сиракуз, которые, будучи крупнейшим греческим полисом Сицилии, считали необходимым возглавить борьбу живущих на острове эллинов против «варварского» нашествия. Однако сиракузское войско в борьбе с карфагенянами потерпело ряд поражений, что привело к нарастанию внутренней смуты.

Военные неудачи смог обратить в свою пользу молодой честолюбивый политик Дионисий, пользовавшийся популярностью у сиракузского демоса. После падения Акраганта он добился отстранения от власти стратегов, возглавлявших ополчение Сиракуз, и сам оказался в числе избранных на их место. Впоследствии, укрепив свое влияние в войске, Дионисий получил полномочия стратега-автократора – верховного главнокомандующего вооруженными силами. Вскоре после этого, в 405 г. до н. э., набрав отряд наемников, он осуществил государственный переворот в Сиракузах, ликвидировал демократию и сконцентрировал в своих руках единоличную власть, став тираном (впрочем, официально Дионисий носил титул архонта).

В течение своего многолетнего правления (он удерживал власть вплоть до своей смерти в 367 г. до н. э.) Дионисий четыре раза воевал с Карфагеном. На первых порах тиран добился впечатляющих успехов, почти полностью вытеснив карфагенян с Сицилии и распространив собственный контроль на освобожденные от врага территории. Правда, впоследствии, после ряда неудач на полях сражений, часть земель была потеряна, но и после этого под властью Дионисия осталось около половины территории острова.

Тиран Сиракуз проводил активную внешнюю политику не только на самой Сицилии, но также и в близлежащих регионах. Так, ему удалось включить многие населенные греками города Южной Италии (Кротон, Регий, Локры Эпизефирские и др.) в состав своей державы. Влияние Дионисия в период его наибольшей власти простиралось и на бассейн Адриатического моря, где этот правитель основал ряд поселений. Он поддерживал дружественные отношения со Спартой, Афинами и другими важнейшими полисами Балканской Греции.

В сфере внутренней политики Дионисий был наиболее характерным представителем Младшей тирании. При необходимости он не боялся проявить откровенное насилие, казнил и изгонял своих политических противников, конфисковал все ими нажитое. Свое могущество тиран основывал прежде всего на отрядах наемников, которые получали от него щедрые награды: права гражданства, земельные наделы и т. п. В то же время Дионисий создавал видимость функционирования органов полисного самоуправления, освобождал рабов, на время избавил государство от гражданских конфликтов. В результате с его фактически единоличной властью мирились все слои гражданского коллектива.При Дионисии значительно укрепилась военная мощь Сиракуз. Они располагали самой многочисленной в тогдашнем греческом мире армией, состоявшей как из гражданского ополчения, так и из отрядов наемников. В правление Дионисия в Сиракузах были сооружены грандиозные оборонительные укрепления, еще долго остававшиеся едва ли не лучшими в Средиземноморье. Сильным и прекрасно оснащенным был сиракузский флот, в который наряду с триерами входили пентеры – корабли с пятью рядами весел. При штурме вражеских городов стала применяться катапульта – метательное орудие, изобретенное, по некоторым сведениям, самим сицилийским тираном.

Талантливый и прекрасно образованный человек (он даже сочинял драмы), Дионисий понимал роль культуры в жизни общества и стремился использовать ее для упрочения своего престижа. Он превратил Сиракузы в крупный культурный центр, где работали многие видные мыслители и поэты. В 389—387 гг. до н. э. Сиракузы посетил великий философ Платон, задавшийся целью превратить сицилийского владыку в «идеального правителя». Но его попытка увлечь тирана своим политическим учением оказалась безуспешной. Не случайно в последующих сочинениях Платона (а затем и во всей античной исторической традиции) Дионисий предстает как образец жестокого деспота, управляющего государством с помощью террора и репрессий и живущего в вечном страхе заговоров. В то же время ему воздают должное за освобождение греческих городов Сицилии от карфагенской угрозы.

Держава Дионисия являлась, бесспорно, самым крупным и сильным государством в греческом мире первой половины IV в. до н. э. Она включала в себя как греческие полисы, так и территории, населенные местными племенами. Часто эту державу считают одной из предшественниц монархий эпохи эллинизма. Однако государство Дионисия оказалось непрочным, и это выяснилось вскоре после смерти его основателя. В греческом мире эпохи классики все объединения полисов были недолговечными, поскольку центробежные силы в конечном счете одерживали верх.

Наследником власти Дионисия стал его сын Дионисий Младший – правитель слабый, склонный к коварству и интригам. Видную роль в управлении державой играл вначале также родственник Дионисия – Дион, приверженец философских взглядов Платона. Почти сразу между Дионисием Младшим и Дионом началась борьба за первенство. Сначала Дион вынужден был покинуть Сиракузы, но в 357 г. до н. э. возвратился на родину и отстранил Дионисия от власти, отправив его в изгнание.

Однако вскоре Дион, пытавшийся осуществить платоновские утопии, утратил популярность у сограждан и был убит в результате заговора. В условиях смуты Дионисий Младший в 347 г. до н. э. захватил власть. Но к этому времени огромная держава начала распадаться, что привело к возникновению тираний в отдельных сицилийских полисах. Воспользовавшись разобщенностью греков, карфагеняне вновь начали успешное наступление на остров.

В этой ситуации полисные власти Сиракуз отказались подчиняться Дионисию Младшему и обратились за помощью к метрополии – Коринфу. В 344 г. до н. э. на Сицилию с небольшим войском прибыл коринфский полководец Тимолеонт. Он низложил Дионисия и отправил его в Коринф, где тот провел остаток жизни в качестве частного лица. В Сиракузах была восстановлена демократия. Ликвидировав тиранические режимы и в других полисах, Тимолеонт создал военно-политический союз равноправных сицилийских государств. Затем, возглавив союзные вооруженные силы, он нанес поражение карфагенскому войску, после чего отошел от государственных дел. На Сицилии вновь был установлен мир.

Вплоть до своей смерти в 337 г. до н. э. Тимолеонт пользовался огромным авторитетом и почитанием как освободитель и спаситель сицилийских греков. Впрочем, созданный им союз полисов Сицилии оказался непрочным, равно как не было стабильным и демократическое правление в Сиракузах. Сохранялась и опасность карфагенского нашествия.

ЭЛЛИНЫ НА БЕРЕГАХ ПОНТА ЭВКСИНСКОГО

Важным для греков регионом колонизации было побережье Черного моря (для греков – Понта Эвкшнского, т. е. Гостеприимного моря). Подавляющее большинство колоний здесь было основано ионийским Милетом; лишь изредка встречались города, населенные выходцами из Мегар, Теоса и других центров. Некоторые колонии уже вскоре после своего возникновения начали выступать в роли метрополий, выводя собственные колонии. Важнейшими греческими полисами, основанными в архаическую эпоху на Гостеприимном море и продолжавшими существовать и в последующие века, были: на южном побережье – Синопа, Гераклея Понтийская\ на восточном – Диоскуриада, Фасис; на западном – —стрия, Одесс, Месс'ембрия и др.

Говоря об особенностях исторического развития черноморских полисов, следует отметить, что к ним во многом применимы те же характеристики, что и к колониям Великой Греции. Многие колонии, расположившиеся в удобных бухтах Понта Эвксинского, быстро стали крупными, богатыми и процветающими полисами. Причерноморье с его плодородными почвами было зоной выращивания зерновых культур и важным центром экспорта хлеба в Балканскую Грецию. Торговля понтийских колоний с полисами метрополии осуществлялась исключительно морским путем. На первых этапах освоения Понта мореходы старались не удаляться от берегов, тем более что в Черном море практически нет островов. Но уже в V в. до н. э. через море, в самых узких его местах, было проложено несколько прямых маршрутов. Самый короткий из них проходил от южной оконечности Крымского полуострова к северному побережью Малой Азии.

Политическая жизнь причерноморских городов зачастую была весьма бурной. Там отмечалась борьба группировок, происходили государственные перевороты, в ходе которых менялись системы государственного устройства: в Причерноморье были как олигархические, так и демократические полисы. Видел понтийский регион и тиранов. Так, во второй трети V в. до н. э. в Синопе правил один из представителей Старшей тирании Тимесилей, впоследствии свергнутый афинянами. Наиболее известна правившая в Гераклее Понтийской династия тиранов, основанная в 364 г. до н. э. аристократом Клеархом, который наряду с Дионисием Сиракузским был одним из виднейших представителей Младшей тирании. Многие понтийские тираны (впрочем, как и сицилийские) стремились создавать крупные территориальные объединения, подчинять своей власти соседние города. В целом в Причерноморье малые и средние полисы всегда тяготели к более значительным. Это диктовалось наличием агрессивно настроенного «варварского» окружения.

Постоянные контакты черноморских греческих городов с племенным миром материковых областей оказывали огромное влияние на развитие античной цивилизации в этом регионе. Эллинам, жившим близ Понта, приходилось сталкиваться с самыми различными этносами, находившимися либо в условиях родо-племенных отношений, либо на стадии формирования государственности. На южном побережье Черного моря соседями греков были вифинцы, халибы и др.; на восточном – колхи и иберы; на западном – фракийские племена. Особенно неоднородным было «варварское» окружение греческих городов в Северном Причерноморье и в примыкавшей к нему Меотиде (регион Азовского моря), где обитали синды, ме оты, т авры. Но наибольшее значение имел мощный племенной союз скифов, уже перераставший в раннее государство.

Отношения греков с племенным миром носили самый разнообразный характер – от относительно дружественных до откровенно враждебных. Иногда грекам удавалось подчинить «варваров» и превратить их в зависимое население; именно так поступили жители Гераклеи Понтийской с вифинским племенем мариандинов.

Однако возможен был и другой исход, когда верх одерживали «варвары», распространяя свой контроль на тот или иной полис (в таком положении, например, оказалась Ольвия). Важное влияние на жизнь греческих городов Причерноморья оказывала и ахеменидская Персия, в VI в. до н. э. завоевавшая Малую Азию и получившая побережье Черного моря. Многие понтийские полисы в течение более или менее продолжительного срока существовали под персидским владычеством. В целом «варварское» окружение вносило в жизнь черноморских греков элемент постоянной напряженности.

Понтийский регион в еще большей степени, чем Великая Греция, стал в V в. до н. э. объектом экспансии Афин. Нуждаясь в хлебе, которым столь богато было Причерноморье, афиняне стремились установить свой контроль над морскими путями. После черноморской экспедиции афинского флота в 437 г. до н.э., возглавлявшейся самим Периклом, многие из понтийских полисов (Синопа, Ольвия, Нимфей и др.) были включены в Афинскую архе и должны были ежегодно выплачивать форос. Впрочем, власть Афин над такой отдаленной греческой периферией никогда не была по-настоящему прочной и всеобъемлющей.

Источники

Полисы Северного Причерноморья имели своих историков (например, в Херсонесе Таврическом в III в. до н. э. работал Сириск), но их было мало и их труды до нас не дошли.

В подобной ситуации особенное значение приобретают археологические, эпиграфические, нумизматические источники. На протяжении десятилетий интенсивно ведутся раскопки памятников античной цивилизации на северном побережье Черного моря. Учеными прекрасно изучены Ольвия, Херсонес, греческие города на берегах Боспора Киммерийского (Керченского пролива). Первое обобщающее издание открытых в этих городах надписей, образцовое для своего времени, было осуществлено на рубеже XIX– XX вв. В. В.Латышевым. В настоящее время существуют эпиграфические своды и по отдельным государствам Северного Причерноморья – Ольвии, Херсонесу, Боспорскому царству. Публикуются также работы, посвященные многочисленным находкам монет из этих полисов.

ГРЕЧЕСКИЕ ГОСУДАРСТВА СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ

Наиболее крупным полисом на западе северопонтийского региона была Ольвия – одна из древнейших греческих колоний, основанная на рубеже VII—VI вв. до н. э. неподалеку от впадения в Черное море реки Гипанис (совр. Южный Буг) выходцами из Милета. В классическую эпоху она была экономически развитым центром, который вел активную торговлю как с другими черноморскими городами, так и с Балканской Грецией. Археологические раскопки показали, что Ольвия была довольно благоустроенным городом, с большим количеством общественных построек.

Политическая история Ольвии известна слабо. С уверенностью можно признать лишь некоторые факты. Так, к середине V в. до н. э. над Ольвией был установлен скифский протекторат. Цари скифов посылали туда наместников и имели в городе свою резиденцию. Избавиться от «варварского» контроля полис смог после понтийской экспедиции Перикла (в 437 г. до н. э.), в результате которой Ольвия была введена в состав Афинской архе. В период Пелопоннесской войны в ольвийском полисе вновь установилось демократическое правление, что обеспечило общее усиление государства, в том числе и в военном отношении. Показателем силы Ольвии стали события 331 г. до н. э., когда город осаждало македонское войско: жители мобилизовали все силы для обороны, и осада окончилась безрезультатно.

Одним из крупнейших греческих полисов Северного Причерноморья был Херсонес Таврический, находившийся на юго-западной оконечности полуострова Крым (руины города и по сей день сохраняются на окраине Севастополя). Херсонес – это дорийская колония, выведенная из Гераклеи Понтийской; в основании города приняли участие также переселенцы с острова Делос. До недавнего времени датой основания колонии считался 422 г. до н. э. Однако на сегодняшний день данные археологических изысканий позволяют практически безоговорочно утверждать, что греческое поселение на этом месте возникло значительно раньше, в конце VI в. до н. э. Херсонес был основан на землях племени тавров, с которыми, впрочем, греки почти никаких контактов не поддерживали.

До середины IVв. до н. э. Херсонес оставался небольшим городом. Однако выгодное расположение этого полиса на оживленных морских торговых путях способствовало его росту. Неподалеку от Херсонеса начинался кратчайший путь из Крыма на южное побережье Черного моря. Став одним из важнейших центров греческой цивилизации в Северном Причерноморье, Херсонес начал расширять свои владения. Около середины IV в. до н. э. в состав херсонесского государства были включены обширные территории в Западном Крыму, в частности город Керкинитида (совр. Евпатория).

Резко увеличившиеся сельскохозяйственные владения Херсонеса – как «ближняя» хора, в окрестностях города, на Гераклейском полуострове, так и «дальняя», на вновь присоединенных землях – были разделены на несколько сотен одинаковых земельных наделов (примерно по 26 гектаров каждый) и розданы гражданам полиса. Так был создан мощный земледельческий комплекс, специализировавшийся главным образом на выращивании винограда и хлеба. Период высшего расцвета Херсонеса начался в IV в. до н. э. В этот период власть в полисе следует определить как умеренную демократию. По эпиграфическим памятникам известны названия существовавших в нем различных магистратур (архонты, стратеги и др.), а также текст присяги, которую приносили херсонесские граждане, принимая на себя обязательство подчиняться полисным законам и пресекать любые попытки свержения существующего строя.

Но центром греческого мира понтийского региона стали поселения на берегах Боогора Киммерийского. Здесь в V в. до н. э. возникло Боспорское царство, образовавшееся в результате объединения ряда древнегреческих полисов, которые были основаны в ходе Великой греческой колонизации на Керченском и Таманском полуостровах. Образование Боспорского царства обычно относят к 480 г. до н. э., хотя в действительности этот процесс растянулся на десятилетия.

Изначально объединение боспорских независимых полисов имело форму военно-политического и религиозного союза. Главной причиной создания союза являлась необходимость защиты от нападения скифских племен. Руководитель союза назывался архонтом. Вначале эту должность, ставшую на деле монархической, занимали представители династии Археанактйдов. В первой половине V в. до н. э. союз был еще небольшим и включал, кроме Пантикапея, ряд городов Таманского полуострова: Фанагорию, Гермонассу и др.

Видимо, с самого начала этот союз не был равноправным: среди других городов первенствовал Пантикапей – самая древняя и крупная греческая колония в данном регионе. Пантикапей фактически выполнял роль столицы формирующегося государства: в нем находились высшие органы власти, центральный монетный двор, главная святыня Боспора – храм Аполлона. Несколько крупных полисов европейского берега Боспора, в том числе Нимфей и Феодосия, не подчинялись правителям Пантикапея.

В 438 г. до н. э. в Боспорском царстве произошел государственный переворот. Наследственная должность архонта перешла к династии Спартокидов, управлявшей государством более трех веков. При Спартокидах на рубеже V—IV вв. до н. э. наступил период высшего расцвета Боспорского царства. Владения государства значительно расширились. На западе были присоединены греческие полисы Нимфей и Феодосия, а на востоке – территории негреческих племен сйндов, мебтов и др. На этих землях боспорскими правителями был основан город Горгиппия (совр. Анапа). По отношению к завоеванным племенам Спартокиды уже в IV в. до н. э. официально приняли титул царей, но для граждан греческих полисов, входивших в их владения, они оставались архонтами (лишь в эпоху эллинизма они стали царями для всех своих подданных).

Правители Боспора поддерживали обоюдовыгодные экономические и политические контакты с Афинами и другими крупными полисами. В позднеклассический период Боспорское царство было одним из самых сильных и богатых греческих государств. К тому же оно оказалось и достаточно стабильным и долговечным. На пантикапейском монетном дворе чеканилась местная монета, в том числе золотая, что было большой редкостью для греческого мира. Важнейшую роль для процветания боспорских городов играл вывоз хлеба в Балканскую Грецию. Для выращивания зерна греческие земледельцы использовали рабский труд.

Специфика Боспорского царства как государственного объединения заключалась прежде всего в том, что в его состав входили не только греческие полисы, но и земли, населенные «варварскими» племенами. Соответственно в общественном устройстве и культуре Боспора IV в. до н. э. наблюдался синтез античных и «варварских» начал, что позволяет считать это государство одним из предтеч эллинистической цивилизации. Определяя характер власти боспорских правителей, с наибольшей вероятностью можно говорить о том, что изначально власть Спартокидов была по своей сущности тиранической. Этой династии тиранов удалось чрезвычайно долго, по греческим меркам, не только удерживать власть в своих руках, но и упрочивать ее, что со временем позволило преобразовать ее в легитимную монархию.

В конце IV в. до н. э. в Боспорском царстве имела место кратковременная, но кровопролитная борьба за власть между несколькими претендентами на престол. Одержавший верх над братьями-противниками и возглавивший государство Евмел (правил в 309– 304 II. до н. э.) начал проводить энергичную экспансионистскую политику, добиваясь гегемонии в понтийском регионе. Однако его ранняя смерть воспрепятствовала осуществлению этих замыслов. Так завершилась для Боспорского царства классическая эпоха древнегреческой истории.

Историография

Одним из основоположников изучения античной Сицилии был русский ученый Ф. Ф. Соколов (XIX в.). И по сей день позиции российской науки в этой области традиционно весьма сильны.

Э. Д. Фролов исследовал социальные конфликты в архаических и классических Сиракузах, изучал тиранию Дионисия и историю созданной им державы. В работах В. И. Козловской анализируются процессы колонизации эллинами Великой Греции. Занимались аналогичными проблемами ученые Великобритании [Т. Данбэбин (T. Dunbabin), М. Финли (M. Finley)], Франции [Ж. Валле (G. Vallet), Л.Дюбуа (L. Dubois)] и, конечно, Италии [Ф. Гинатти (F. Ghinatti), Ф. Кордано (F. Cordano) и др.].

История греческих государств Северного Причерноморья всегда оставалась приоритетной для отечественной историографии. Наших ученых интересовали проблемы возникновения и развития северопонтийских полисов, их политического устройства и социально-экономической специфики их контактов с местным негреческим населением и т.д. Классические труды В.В.Латышева и М. И. Ростовцева были созданы в конце Х!Х – начале XX в. Крупнейшим специалистом по Северному Причерноморью был В. Д. Блаватский. Получили мировое признание и были переведены на многие иностранные языки исследования Ю. Г. Виноградова. В настоящее время в этой области плодотворно работают многие российские ученые (Г. А. Кошеленко, С.Ю.Сапрыкин, В. П. Толстиков, С. Р. Тохтасьев, Е. А. Молев, Н. А. Фролова и др.), а также их коллеги с Украины (С. Д. Крыжицкий, А. С. Русяева, М. И. Золотарёв и др.).

Возвышение Македонии. Конец греческой свободы

МАКЕДОНИЯ: СТРАНА И НАРОД

Древняя Македония, расположенная на севере Балканского полуострова, в своей южной части граничила с греческой областью Фессалия, от которой ее отделял горный массив. Македония преимущественно горная страна, богатая строевым лесом; впрочем, есть в ней и плодородные равнины, в основном в прибрежной полосе. Населяющие страну македоняне родственны грекам (многие античные авторы даже считали их одной из ветвей греческого этноса). Основными занятиями жителей Македонии являлись земледелие и скотоводство. Ремесла и торговля были развиты слабо. В подавляющем большинстве жители страны были свободными крестьянами, самостоятельно обрабатывавшими свои наделы. Они были объединены в сельские общины. Классическое рабство не получило в этом регионе широкого распространения.

Македония довольно долго находилась на стадии родо-племенных отношений. Процесс формирования государства в ней завершился лишь к V в. до н. э. Македонская государственность имела форму достаточно «примитивной» монархии, при которой власть царя была ограничена влиятельными аристократами. Представители высшей македонской знати именовались гетаирами (букв.– товарищами). Они входили в состав совета – органа, оказывавшего значительное влияние на принятие царем того или иного решения, занимали ключевые посты в войске, являлись наместниками окраинных областей, зачастую передавая свою власть по наследству. Фактически такие аристократы становились «полунезависимыми» правителями, лишь номинально подчинявшимися центральной власти.

Немаловажную роль в управлении страной по традиции играло также собрание войска, набиравшегося из свободных крестьян. Воля этого собрания, являвшегося пережитком «военной демократии», подчас становилась решающей при определении имени нового царя. Царский престол Македонии с VI в. до н. э. находился в руках династии Аргеадов (она считалась греческой по происхождению). Древнейшей столицей государства был город Эги, а в IV в. до н. э. этот статус перешел к городу Пелла.

Уже с начала классической эпохи Македония нередко вступала в контакты с греческими полисами, однако вплоть до середины IV в. до н. э. не играла сколько-нибудь значительной роли в политической жизни Греции. В период греко-персидских войн (с 492 до 479 г. до н. э., при царе Александре I) она была в вассальной зависимости от Персии. Затем в течение некоторого времени Македония, находясь под влиянием Афин, фактически входила в Первый афинский морской союз, но в годы Пелопоннесской войны пыталась лавировать между Афинами и Спартой. Основы экономического и военного усиления Македонии и повышения ее политической роли в греческом мире были заложены царем Архелаем I (правил в конце V – начале IVв. до н. э.), значительно укрепившим македонскую государственность и создавшим приближавшееся к греческим стандартам войско. Архелай прославился и как поклонник греческой культуры, многие выдающиеся представители которой (в том числе драматург Еврипид) работали, в частности, и при его дворе.

С этого времени грекам приходилось уже считаться с Македонией как с державой, но серьезными претендентами на гегемонию в Элладе македонские цари пока не являлись. Напротив, они сами еще порой подчинялись чужой власти. Так, в период возвышения Фив (70—60-е годы IV в. до н. э.) Македония находилась под их контролем.

РЕФОРМЫ ФИЛИППА II

Положение Древней Македонии в греческом мире резко изменилось в правление царя Филиппа II (правил в 359—336 гг. до н. э.). В результате его энергичной деятельности македонское государство за короткий срок стало сильнейшим на Балканском полуострове. В юности Филипп провел несколько лет в качестве заложника в Фивах и там познакомился с новаторской стратегией и тактикой великого полководца Эпаминонда, что в дальнейшем помогло ему в преобразовании македонской военной системы. В 359 г. до н. э. македоняне избрали Филиппа регентом при его малолетнем племяннике Аминте, а четыре года спустя Филипп полностью отстранил своего подопечного от власти и сам принял царский титул.

Уже в начале царствования Филипп II провел ряд важнейших реформ, направленных на укрепление военно-политической мощи Македонии. Центральное место в их системе заняли военные реформы. Созданная Филиппом прославленная македонская фаланга, вооруженная сарисами – копьями длиной до 6 метров, была более глубокой, чем греческая (она насчитывала до 24 рядов гоплитов) и при этом более маневренной благодаря лучшей выучке воинов и большому количеству подраз