Касситская Вавилония в Амарнскую эпоху

Около 1400 г. до н. э. вспыхнул ожесточенный конфликт между касситским царем Кадашман-Харбе и все еще обитавшими в Вавилонии аморейскими племенами – они подняли мятеж и разгромили ряд храмовых центров. Одновременно против царя восстал столичный Вавилон. Кадашман-Харбе подавил восстание, залив город кровью, а затем изгнал из Вавилонии на запад, за Евфрат, «многочисленных сутиев [амореев] от восхода до заката солнца и привел их воинскую силу к небытию». Преследуя отступающих амореев, Кадашман-Харбе пересек Сирийскую степь и подчинил вавилонской власти ее обширные пространства с центром в Тадморе, установив общую границу с египетскими владениями в Южной Сирии и Заиорданье.

Оттесненные касситами к оазису Дамаска, сутии-амореи составили ядро древнееврейской этнической общности. Обширные земельные угодья, занимавшиеся ранее в Вавилонии скотоводами-амореями, теперь достались земледельцам и были частично вовлечены в куплю-продажу Это было одним из источников экономического взлета и стремительного роста внутренней торговли, которые, как явствует из обилия деловой документации, произошли в Вавилонии в середине XIV в. до н. э. В 1-й половине XIV в. до н. э. вавилонским вассалом успел побывать, хотя и недолго, Ашшур.

Куригальзу I (ок. 1380 г. до н. э.) выстроил себе новую военно-служилую столицу – Дур-Куригальзу, где был полновластным хозяином. Вавилон остался священной столицей, имевшей самоуправление, а местопребыванием вавилонских царей, средоточием царской администрации стал Дур-Куригальзу. На востоке Куригальзу I громил эламитов, и однажды разграбил их столицу Сузы. На западе он прочно владел положением в Сирийской степи и на рубежах Сирии и был столь могущественным, что его власть едва не принял египетский Ханаан.

В письме более позднего вавилонского царя Бурна-Буриа-ша II египетскому царю сказано: «При Куригальзу, моем пращуре, ханаанеи, стакнувшись меж собой, написали ему: “На границу Египта мы пойдем с мятежом, и с тобой заключим союз”. Мой пращур написал им следующее: “Не ищите союза со мной! Если вы поведете вражду с царем Египта, моим братом, и захотите присоединиться к кому-либо другому, не приду ли я и не разорю вас, ибо он в союзе со мной?” Мой пращур ради твоего отца их не послушал!»

Правда, преемник Куригальзу Кадашман-Эллиль I (ок. 1370 г. до н. э.) занял довольно жалкую позицию в отношениях со своим египетским партнером Аменхотепом III. Его письма полны унылых попреков по поводу недостаточного уважения, оказываемого ему египтянами, вперемешку с униженными просьбами, прежде всего о подарках. Дошло до того, что вавилонянин попросил дочь фараона в жены, и, получив отказ на том основании, что «издревле дочь египетского царя не отдают замуж чужеземцам», не успокоился, а предложил иной выход: прислать ему любую египтянку, которую он мог бы выдать за египетскую царевну перед своими подданными! Фараон, разумеется, ответил отказом.

Однако уже его преемник Бурна-Буриаш II (ок. 1366–1340 гг. до н. э.) взял в обращении с фараонами совсем иной тон, твердо ограждая свое достоинство от какого-либо неравенства в отношениях, и наглядно продемонстрировал, что позиция Кадашман-Эллиля была продиктована его личной слабостью, а не слабостью его страны. Ему, правда, не удалось вернуть контроль над Ашшуром, который сначала признал вавилонский сюзеренитет, но потом отложился и в качестве независимого государства отправил послов в Египет. Бурна-Буриаш с негодованием писал по этому поводу египетскому фараону: «Теперь, вот, ашшурцы – мои вассалы, разве я не сообщал тебе, чего они хотят? Почему они пришли в твою страну? Если ты любишь меня, пусть они не сделают никакого дела. Отправь их назад с пустыми руками!» Фараон не исполнил этой просьбы.

Тем не менее правление Бурна-Буриаша II было апогеем касситского могущества. Воспользовавшись поражением Митанни в борьбе с хеттами, он захватил зависевшую до того от Митанни Аррапху – важную область в бассейне Среднего Тигра, установил союз с хеттским Суппилулиумой, за которого выдал дочь, ставшую великой царицей Хатти. Позднее Бурна-Буриаш II примирился с Ашшуром (царь Ашшурубаллит даже выдал за него замуж свою дочь) и, наконец, с относительным успехом отразил первое нашествие арамейско-ахламейских племен – новой волны семитских кочевников, обрушившейся на Средний Евфрат из Северо-Восточной Аравии. Однако Сирийскую степь при этом заняли ахламеи, и она была потеряна для вавилонян. В следующие три столетия ахламеи Сирийской степи постоянно угрожали караванам, двигавшимся вдоль Евфрата. Арамеи же поселились в Южной Сирии^[32].