Уровень верований, ценностей, убеждений.

Когнитивные вопросы: «Почему?», «Зачем?».

Это уровень установления закономерностей и целеполагания. На этом уровне феномены разделения внимания наиболее явственны: во-первых, в окружающей реальности вычленяются целые сектора, сово­купные контексты, т. е. целостные жизненные ситуации, что само по себе невозможно без привлечения прошедшего опыта и модельного конструирования, во-вторых, феномены реальности воспринимаются сквозь призму собственной линейной активности третьего уровня. При этом происходит привязка текущих событий к совокупному внутрен­нему состоянию.

Характерны высказывания типа: «Если можно зажечь сосновое по­лено и согреться, то с тем же успехом и теми же средствами можно зажечь, чтобы согреться, и березовое полено», «Я могу запрудить реку, чтобы установить колесо водяной мельницы и молоть муку», «Чтобы сэкономить деньги, я должен походить по магазинам и поискать цены пониже, но, если я хочу сэкономить время, я сделаю покупку в бли­жайшем магазине». Телесные проявления характеризуются дальнейшим углублением дыхания, замедлением темпа речи, уменьшением или полным прекращением жестикуляции. Телесные ощущения весьма глубоки, причем вполе перцепции начинает преобладать именно кине­стетическая составляющая. Нарастает состояние транса.

На этом уровне происходит формирование карт реальности по прин­ципу установления пространственно-временных и причинно-следст­венных связей в пределах выделенных контекстов, т. е. выработка убеж­дений. Важно понять, что карты принципиальным образом отличаются от линейных операционных схем третьего уровня. Это не расширение таковых, а принципиально иной способ отражения, полностью нелиней­ный. Карта характеризуется тем, что она полностью охватывает выбран­ный контекст, хотя может и не быть достаточно детализированной (абсо­лютно полная детализация принципиально невозможна); в любом случае это - модель конкретной жизненной ситуации или целого комплекса си­туаций. Карта обязательно включает конкретные пространственно-временные и причинно-следственные маркеры, от которых производится отсчет. Они в совокупности позволяют идентифицировать контекст и выбрать правила игры. В рамках одной и той же карты могут формиро­ваться разные цепочки действий, т. е. разные навыки, разные стратегии; более того, они могут не только перениматься, но и конструироваться с заданной целью, т. е. в дополнение к механизмам научения задействуются механизмы творчества. Говоря метафорически, карта позволяет, опре­делив исходную (оценка ситуации) и конечную (целеполагание) точки пути, вычислить траекторию движения, спланировать маршрут и ото­брать необходимые для его прохождения средства (формирование стра­тегии). Правила игры - принципы, по которым в рамках одной и той же карты бракуются или одобряются различные варианты стратегий; разу­меется, таких систем отбора в рамках одной и той же карты может быть несколько, но то, что мы называем картами, очерчено лишь контексту­ально, поэтому правила игры - это тоже карта, только целиком ориенти­рованная на внутреннюю деятельность. Ситуация выглядит следующим образом: человек действует в определенном контексте (к примеру, это контекст дружеской беседы) - такой контекст связан с внешней дея­тельностью. Но на четвертом логическом уровне внешняя и внутрен­няя деятельность параллельны. Таким образом, одновременно присут­ствует и контекст выбора правил игры. На четвертом уровне увязка карт между собой не осознается, и, соответственно, контекст выбора правил игры также остается за рамками осознания - правила игры являются «как бог из машины» и чаще всего также, в свою очередь, четко не осознаются.

Карты одновременно привязаны к пространственно-временным и причинно-следственным системам координат и топологически в первом приближении представляют собой упорядоченные пакеты плоско­стей, реализуемых в некотором многомерном пространстве. Правила игры, как дополнительная карта, управляющая внутренней деятельно­стью, позволяет из таких пакетов отбирать приемлемые плоскости, на которых и строится конкретная стратегия.

Ясно, что каждое человеческое существо пользуется неограничен­ным множеством карт, поскольку и контактов существует неограни­ченное множество. Рост и «прорисовка» конкретных карт происходит в течение всей человеческой жизни.

Здесь неизбежно встают вопросы о точности картирования, т. е. о соответствии карт и реальности (если такое соответствие отсутствует, карта неизбежно порождает ошибочные стратегии, ведущие к плачев­ным результатам), о точности идентификации контекста - (неверное разделение контекстов также приводит к сбоям отреагирования) и, на­конец, о выборе правил игры. В процессе восприятия карты действуют подобно специфическим фильтрам: включенные в них маркеры позво­ляют классифицировать новый опыт, помещать его в уже существую­щую ситуационную модель. Опять-таки, если карта, выступающая как фильтр в процессе отражения, дефектна, новая информация может восприниматься неверно или просто не находить себе места - и целые секторы реальности могут как бы не замечаться, выпадать из зоны осознания. Будем называть неверные карты ложными, неверное опре­деление контекстов - смешением таковых.

Таким образом, оценку системы убеждений можно вывести за пре­делы пустого резонерства и морализаторства. Можно вовсе не обсуж­дать их идеологическое содержание, сосредоточившись на проблемах аутентичности и достоверности.

Важно понимать, что на четвертом логическом уровне не происходит позиционирование карт относительно друг друга, а личность распадается на ряд контекстуальных масок. Это уровень обобщения опыта, локального моделирования реальности и творческого конструирования.