Классический этап развития юридической науки

Классическая наука формируются в эпоху модернизации, перехода от аг­рарного традиционного общества к обществу индустриальному модернизиро­ван­ному, соответственно от феодализма к капитализму. Основания классиче­ского научного рационализма складываются в эпоху ранних буржуазных рево­люций (Нидерланды, Англия), в контексте такого широкого общественно-по­литического движения как Просвещение. Просвещенческий проект социаль­ного переустройства базировался на таких принципах как: рациоцентризм – представление о разумном, основании и рациональном устройстве мира; про­грессизм – вера в возможность преобразования и улучшения окружающей со­циальной и материальной среды посредством развития человеческого разума; гносеологический оптимизм - вера в абсолютную познаваемость законов миро­здания с целью обретения власти над вещами, природой; сциентизм – квали­фикация научного знания как ведущей формы культуры и главной производи­тельной силы общества.

Актуализация рационального отношения человека к миру была обуслов­лена кризисом традиционализма, наращиванием темпов модернизации, накоп­лением креативных смыслов в культуре. Развитие производства и промышлен­ная революция, становление буржуазных отношений и урбанизация, выделение третьего сословия и демократизация радикально изменяют представления о смысле человеческого существования. Героем культуры модерна является homo faber - человек производящий, обязанный своим благополучием, не на­следуемым сословным привилегиям, а своему труду, бережливости, предпри­имчивости и изобретательности. Человек начинает осмысливаться, как, при­званное господствовать над природой, разумное существо. Развитие нововре­менного рационализма во многом было инициировано утилитарными (с пози­ций пользы) стимулами. Утилитарное мировосприятие проявлялась в отноше­нии нововременного человека к природе как неисчерпаемому резервуару ре­сурсов, предназначенному для удовлетворения его растущих потребностей. С утилитарных позиций оценивалось знание как средство обретения власти над природой. Основанное на чувстве неудовлетворенности миром утилитарное отношение к миру способствовало формированию особого инструментального разума. Его специфика заключалась: во-первых, в дистанцировании от тради­ционных ценностей; во-вторых, в абсолютизации инструментально-технологи­ческой сферы культуры как базисной, в-третьих, в направленности на техноло­гическое усовершенствование природной и социальной окружающей среды.

Дистанцирование от традиционных ценностей достигалось за счет секу­ляризации (освобождение от церковного влияния) культуры, которая прини­мала разные формы, имела различную интенсивность. Крайним проявлением независимости разума от истин религиозного откровения был атеизм. Однако более распространены были: растворяющий бога в природе пантеизм и утвер­ждающий, что бог, сотворив мир, не принимает в нем какого-либо участия и не вмешивается в закономерное течение событий, деизм. Минимизируя функции религиозных догм деизм и пантеизм способствовали развитию свободомыслия.

Абсолютизация инструментально-технологической сферы культуры вела к формированию новых культов - культа науки и техники. Ростки техницизма можно обнаружить в учениях французских просветителей. Оригинальной осо­бенностью французской энциклопедии, например, было повышенное внимание к технике, ремеслам, применению научных открытий и изобретений в про­мышленности.

Опирающийся на союз науки и практики, инструментальный разум мери­лом ценности знания полагал приносимую им практическую пользу. При этом не только элитарное, но и массовое сознание приобретало прагматический ха­рактер - здравый смысл, предпринимательский успех, деловая инициатива и трезвый расчет вытесняли схоластически-авторитарный стиль мышлений.

Деятельностное отношение к миру требовало познания его природы и конструирования способов управления ею. Именно эти честолюбивые цели ле­жали у истоков интеллектуального движения, зачинателем которого стал Ни­колай Коперник (1473-1543 гг.), а основными «идеологами» - Галилео Галилей (1564-1642 гг.), Иоганн Кеплер (1571-1630 гг.), Френсис Бэкон (1561-1626 гг.), Рене Де­карт (1596-1650 гг.), Исаак Ньютон (1643-1727 гг.). Речь идет о научной революции. Понятие «научная революция» интерпретируется двояким образом.

С одной стороны, научная революция есть целый ряд эпохальных откры­тий, важнейшие из которых: учение Николая Коперника, развенчавшее религи­озно-теологические геоцентрические представления о Вселенной и месте чело­века в ней, заложившее основы новой астрономии и физики; учение Галилео Галилея, заложившего основы экспериментально-теоретического естествозна­ния и классической механики (принцип относительности движении, идея инер­ции, закон свободного падения тел), сконструировавшего телескоп и сделав­шего важные астрономические открытия (горы на Луне, солнечные пятна, фазы Венеры…); учение Иоганна Кеплера, создавшего теорию солнечных и лунных затмений, установившего три закона, по которым совершаются движения пла­нет в Солнечной системе; учение Исаака Ньютона, объединившего физику Га­лилея и физику Кеплера, сформулировавшего понятия и законы классической механики, создавшего математическую формулировку закона всемирного тяго­тения.

С другой стороны, под научной революцией можно понимать формиро­вание сложной системы идей и принципов, составляющей, с одной сто­роны, основу классической научной картины мира, с другой стороны, ключе­вые когнитивные структуры его познания.

В качестве исходного принципа классической научной картины мира по­зиционировался натуроцентризм (от лат. natura – природа).Природа выступала как единый универсальный принцип объяснения всего су­щего, как весь мир в многообразии его форм. Соответственно, в рамках нату­роцентризма социальные и культурные явления и процессы отождествлялись с природными.

Из идеи натуроцентризма вытекали, по крайней мере, три важных прин­ципа классической науки – принцип теоретической гомогенности научного знания, принцип методологического монизма и принцип дисциплинарного син­кретизма.

Что касается теоретической гомогенности (однородности), то таковая была обусловлена монопарадигмальностью классической науки. Классическая научная культура базировалась на представлении о единстве теоретической ос­новы научного знания. Развитие знания рассматривалось как экстенсивный процесс, накопления истин без изменения теоретических оснований и принци­пов.

Суть методологического монизма заключалась в квалификации естест­веннонаучного метода как единой, общеобязательной и безальтернативной технологии научного исследования. В сущности, методологический монизм от­талкивался от идеи целостности природного универсума, т.е. как познаватель­ная установка он был укоренен в самой классической научной картине мира. Нововременные методологические изыскания были направлены на поиск не­коего универсального научного метода. Так сформулированная Ф. Бэконом ме­тодологическая программа эмпиризма позиционировала эмпирический метод как единственно надежный, не имеющий конкурентов инструмент познания. Необходимо отметить, что на самом деле нововременной методологический монизм носил скорее номинальный характер, поскольку реально классическая методология содержала определенный программный дуализм. Наряду с беко­новской программой эмпиризма существовала не менее авторитетная методо­логическая программа рационализма Р. Декарта. Однако подобно Бэкону Де­карт рассматривал сформированный им дедуктивный метод как универсаль­ный, единый для всех наук.

Дисциплинарный синкретизм – нерасчлененное единство научного зна­ния - вытекал из самой классической научной картины мира, которая была на­туроцентристской - человек, общество, культура представали как части при­родного универсума. Соответственно, отсутствовала дисциплинарная диффе­ренциация и спецификация научного знания, а основной формой классифика­ции наук была иерархия, разделяющая высшие формы знания, обладающие та­кими качествами как всеобщность, достоверность, доказательность и низшие, характеризующиеся вероятностью, проблематичностью, гипотетичностью.

Таким образом, идея натуроцентризма служила своего рода базисом для целого ряда когнитивных (познавательных) принципов и норм. Тогда как сама эта идея встраивалась в некоторую смысловую конструкцию, объединяющую натуроцентрическую идею с другими, сопряженными с нею и конкретизирую­щие ее идеями.

Дело в том, что природа в классической научной культуре понималась особым образом. Классическая научная картина мира имела в своем основании гипотезу о самосохранении и сохранении структуры бытия. Мир представал как закрытая, малая система. Такая система есть ничто иное, как механистиче­ское устройство. Классический рационализм как метод упорядочения мира был неотделим от идеи механицизма – понимания мира как механической системы и, соответственно, редуцирования всех систем к механическим. В рамках меха­ницизма Вселенная позиционировалась как агрегат, состоящий из мельчайших частиц – корпускул, неизменных и неделимых, абсолютно твердых, переме­щающихся в абсолютном пространстве с течением абсолютного времени. Ос­новы механистического объяснения природы заложил Ньютон, рассматриваю­щий мир как большой, созданный Богом механизм(3). Механистический под­ход распространяется носителями классической научной культуры на живую природу, общество, человека. Например, Декарт рассматривает растения как механизмы подобные часам, с той только разницей, что их пружины более тонки и точны(4). Идею человека как особого рода механической системы вы­двигает Ламетри(5). Механицизм можно квалифицировать как ключевую константу классической науки и как ключевую когнитивную установку. Необ­ходимо отметить, что механицизм как дисциплинарная матрица изучения при­роды, общества, человека был неотделим от утилитарной ориентации на прак­тическую переделку мира, с тем, чтобы поставить его на службу человеческому здоровью и благоденствию.

Механистическое понимание мира включает в себя представление о под­чиненности мира законам механики, т.е. законам динамического типа, дающим предсказания точно определенного, однозначного характера. Важнейшим смы­словым элементом классической научной культуры становится механистиче­ский детерминизм. Признающий лишь однозначную, жесткую детерминацию явлений, механистический детерминизм отвергал существование случайности в природе. Представители классической научной парадигмы были убеждены, что по начальным описаниям состояния мира можно предсказать его конечное со­стояние и, наоборот, из конечных состояний можно было заключить о началь­ных. Таким образом, по сути, артикулировалась идея обратимости времени. Необходимо отметить, что механистический детерминизм становится образцом понимания развития не только природы, но и общества, которое рассматрива­ется как статический агрегат, подчиненный общим, единым для всей материи законам.

Механистическое понимание объекта исследования определяло специфи­ческое толкование и его субъекта. Субъект научного познания рассматривался как гносеологически чистый, не обусловленный никакими предпосылками без­личный индивид, как отделенный от объекта исследования наблюдатель. Клас­сическая научная культура неотделима от принципа гносеологического объек­тивизма, который можно расшифровать как принцип суверенности разума, объективности и предметности знания, достигаемой за счет исключения всего того, что относится к субъекту и процедурам его познавательной деятельности. В таком толковании субъект научного познания предстает как объективиро­ванный субъект. Надличностный статус знания, в видении «идеологов» клас­сической науки, служил залогом его достоверности. Представление о познаю­щем разуме как разуме «беспристрастном» развивается Бэконом, который соз­дает учение об очищении разума, его освобождении от различного рода пред­взятых мнений - «идолов», сковывающих ум человека. Мыслитель полагал, что для того, чтобы обнаружить истинный порядок природы, необходимо изба­виться от извечной склонности опережать эмпирическое исследование соору­жением различного рода умозрительных построений, приучить разум к смире­нию и самообузданию(6).

Классическая юриспруденция является неотъемлемой частью классиче­ской науки. Эпоха Нового времени ознаменована подлинным рассветом юри­дической мысли. Это было связано с общей модернизацией и рационализацией культуры и общества, переходом от традиционного сословного общества к об­ществу либеральному гражданскому, становлением демократических институ­тов и, наконец, вытеснением теологического мировоззрения юридическим. Правоведение Нового времени с полным основанием можно назвать наукой о праве, поскольку таковое: во-первых, окончательно порывает с теологией и твердо встает на рельсы рационализма; во-вторых, отказывается от умозри­тельных, спекулятивных построений и утверждает в качестве методологии ис­следования опытное познание; в-третьих, юридическая наука оформляется как социальный институт, на рационалистических началах перестраивается препо­давание юриспруденции в университетах. Классический период в развитии юридической науки представлен именами: голландского юриста, правового мыслителя Гуго Гроция (1583-1648 гг.), автора фундаментального труда «О праве войны и мира», заложившего основы классической юридической науки в целом и науки международного права в частности; английского теоретика права То­маса Гоббса (1588-1679 гг.), автора работы «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского», создателя оригинальной тео­рии общественного договора; английского правового мыслителя Джона Локка (1632-1704 гг.), автора работы «Два трактата о правлении», создателя концепции естественных неотчуждаемых прав человека, одного из зачинателей либера­лизма; голландского философа, теоретика права Баруха (Бенедикта) Спинозы (1632–1677 гг.), автора работ «Политический трактат», «Богословско-политиче­ский трактат», разработчика идеи народного суверенитета; французского пра­вового мыслителя Жана Жака Руссо (1712-1778 гг.), автора сочинений «Об обще­ственном договоре», «Проект конституции для Корсики», «Соображения об об­разе Правления в Польше и о проекте его изменения», создателя оригинальной концепции общественного договора и народного суверенитета; француз­ского правоведа Шарля Луи Монтескье (1689 -1755 гг.) автора фундаментальной работы «О духе законов», создателя теории разделения властей, основателя юридической социологии; и др.

Рождение юридической науки стимулируется, с одной стороны, разви­тием философии права, с другой стороны, расширением юридической прак­тики. Однако юридическая наука не рождается как теоретическая надстройка над юридической практикой. Равным образом она не возникает как ответвление философии права. Юридическая наука формируется в результате отделения на­учного рационализма как способа познания мира от рационализма философ­ского. Для того чтобы такого рода отделение совершилось, необходима была санкция философии, т.е. наука как таковая появляется с одобрения философии. В философии XVII века появляется тенденция, связанная с критикой схоласти­ческих отвлеченных бесплодных рассуждений, умозрительного спекулятивного мышления. Происходит переориентация философских интересов от метафи­зики к физике в широком смысле слове - физическому миру в многообразии его проявлений. Соответственно, от умозрительного отвлеченно абстрактного зна­ния к знанию конкретному, позитивному, основанному на опыте. В философии намечается смещение рефлексии с общих вопросов мироздания и общества как элемента мироздания к вопросам, касающимся конкретных форм социального бытия. Например, Ф.Бэкон считал, что необходимо отказаться от пустого тео­ретизирования и обратиться к изучению частных конкретных явлений и заме­нить «философию слов» «философией дела». Такого рода переориентация фи­лософии создавала условия для отделения науки от философии, а также отде­лению научного творчества от философского. Разумеется, такого рода отделе­ние не является одномоментным, оно процессуально. Именно поэтому первые ученые «совмещали» научное творчество с философским. Это относится к Де­карту, Ньютону, Гроцию, Локку и др. Однако главным отличием правоведения Нового времени является его направленностью на опытное познание. Ведущие ученые - юристы XVII – XVIII вв. Г. Гроций, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ш.Л. Мон­тескье, Ж.Ж. Руссо стояли на позициях эмпиризма, т.е. выстраивали свои тео­рии на основе опыта.

Вместе с тем, юридическая наука Нового времени имела свои особенно­сти, настолько специфические, что ряд исследователей не квалифицирует пра­воведение Нового времени как науку. Дело в том, что правоведение Нового времени развивалось под эгидой классической научной парадигмы, в нем на­шли воплощение все принципы этой парадигмы, в частности: натуроцентризм, механицизм, механистический детерминизм, методологический монизм, сциен­тизм, гносеологический объективизм. Рассмотрим более детально как «рабо­тают» эти принципы в юридической науке.

Натуроцентризм. Природа – центральное понятие, вокруг которого вы­страиваются рассуждения правоведов классической эпохи. В критике феодаль­ного сословного общества и присущего ему авторитарного мышления они апеллировали к природе, которая, в их рассуждениях, выступала как главный аргумент в защите идеи равноправия людей и ценности рационалистического мышления. Центральный принцип классической науки натуроцентризм, суть которого заключается в позиционировании природы как универсального прин­ципа объяснения всего сущего, в юридической науке XVII - XVIII веков отли­вается в форму концепции естественного права. Под естественным правом по­нималась совокупность прав, правил, ценностей, продиктованных естественной природой человека и независимых от конкретных социальных условий и госу­дарства.

Одним из основателей нововременной школы естественного права и классической юридической науки является Гуго Гроций. Гроций полагал, что для придания юриспруденции научной формы, необходимо отделить в простран­стве права то, что возникло путем установления, от того, что вытекает из самой его природы. Гроций был убежден, что следует различать естественную, неиз­менную часть права - естественное право и волеустановленные формы права - божественное право, государственные законы, право народов. Гроций утвер­ждал, что научно может быть оформлено только то, что вытекает из самой при­роды вещи и всегда пребывает тождественным самому себе, т. е естественное право. Волеустановленное право, в видении Гроция, изменчиво во времени, различно в разных местах и, подобно всем остальным единичным вещам, не подлежит оформлению в какую-либо научную систему. Таким образом, Гро­ций демонстрирует свою приверженность классическому принципу натуроцен­тризма. Важно, что Гроций определяет естественное право как рациональное установление, он позиционирует естественное право как «предписание здра­вого разума». Источником естественного права является, согласно Гроцию, во­все не чья-либо выгода, интерес или воля, а сама разумная природа человека. Таким образом, концепция естественного права Гроция опирается не только на принцип натуроцентризма, но и на принцип рационализма. Он закладывает традицию выводить постулаты естественного права исключительно из челове­ческого разума, исключая ссылки на Бога. Симптоматично поэтому утвержде­ние Гроция, что естественное право столь незыблемо, что не может быть изме­нено даже самим Богом. Справедливость определяется Гроцием посредством апелляции к естественному праву - справедливым, по Гроцию, является воле­установленное право соответствующее естественному праву. Необходимо от­метить, что Гроций не ограничивается теоретизированием на тему происхож­дения и сущности естественного права, как это делали многие его предшест­венники. Он направляет свои усилия на создание юридической системы, поло­жения которой можно было бы применять к конкретным реальным ситуациям. Таким образом, исследования Гроция носят не умозрительный, но конкретно-научный характер.

Принцип натуроцентризма – стержень учения Б.Спинозы. Спиноза рас­сматривает права человека с позиций естествоиспытателя. Он сравнивает чело­века с рыбой. Рыбы, в его представлении, существа предназначенные природой к плаванию, а большие рыбы, помимо этого, к пожиранию малых рыб. Природ­ное предназначение, по мнению Спинозы, и есть естественное право. Рыбы по своему естественному праву владеют водой, а большие рыбы – правом пожи­рать малых рыб. Человек, в представлении Спинозы, такая же частица природы как рыбы, следовательно, на него распространяются все естественные законо­мерности и необходимости. В понимании Спинозы, естественное право чело­века – это право на самосохранение. Показательно, что Спиноза полагал, что в гражданском состоянии естественное право человека не прекращается, т.к. в каждом из этих состояний человек действует по законам своей природы. Таким образом, Спиноза обосновывает идею естественных неотчуждаемых прав чело­века.

Натуроцентрическая идея присутствует в творчестве Т. Гоббса. Человек для Гоббса – часть природы и не может не подчиняться ее законам. Естествен­ный закон, по Гоббсу, есть предписание или найденное разумом общее пра­вило, согласно которому человеку запрещается делать то, что пагубно для его жизни или что лишает его средств к ее сохранению, и упускать то, что он счи­тает наилучшим средством для сохранения жизни. Естественное право, со­гласно Гоббсу, есть свобода всякого человека использовать свои собственные силы по своему усмотрению для сохранения своей собственной природы, т.е. собственной жизни и, следовательно, свобода делать все то, что по его собст­венному суждению и разумению является наиболее подходящим для этого средством. Необходимо подчеркнуть, что, подобно Гроцию, Гоббс понимает естественное право как рационально установленное человеком право, естест­венный закон как найденное разумом общее правило. Таким образом, в творче­стве Гоббса натуроцентризм соединяется с рационализмом.

Идеей натуроцентризма вдохновлялся Дж. Локк, обосновавший с ее по­мощью триаду неотчуждаемых прав человека. Ученый полагал, что в естест­венном – природном состоянии людям принадлежат естественные права - право на жизнь, право на свободу, право на собственность. Дж. Локк считал, что государство должно признать неотчуждаемый характер этих прав.

Натуроцентрична по своей сути концепция естественного права Ж.Ж. Руссо, связанная с идеализацией природного состояния, которое он определяет как «прекрасная дикость». Естественный человек, по Руссо, категория помо­гающая понять современного человека и его деформации. Природа выступает критерием справедливости. Руссо утверждает, что человек рожден свободным, но он в оковах. Руссо утверждает, что существующее общественное устройство далеко от природного идеала, таким образом. он фиксирует противоречие ме­жду естественным и общественным состоянием. Мыслитель предлагает спо­собы устранения этого противоречия. Природоцентризм выступает у Руссо как способ обоснования идеи народного суверенитета.

Натуроцентрично учение Ш.Л. Монтескье. Применительно к человеку законы природы (естественные законы) трактуются Монтескье как законы, ко­торые «вытекают единственно из устройства нашего существа». К естествен­ным законам, по которым человек жил в естественном (дообщественном) со­стоянии, он относит следующие свойства человеческой природы: стремление к миру, к добыванию пищи, к отношению с людьми на основе взаимной просьбы, желание жить в обществе. Монтескье не согласен с Гоббсом, приписывавшим людям изначальную агрессивность и желание властвовать друг над другом. Напротив, человек, по Монтескье, вначале слаб, крайне боязлив и стремится к равенству и миру с другими.

Натуроцентризм присущ учению С. Пуфендорфа. Исходным пунктом концепции Пуфендорфа является представление о естественном, догосударст­венном обществе. Пуфендорф в отличие от Гоббса считал, что в естественном общежитии нет «войны всех против всех». Потребности людей удовлетворя­ются, отсутствует стеснение естественного равенства и свободы, здесь над ин­дивидами не довлеет принудительная сила. Увеличение численности населе­ния, возрастающая неуверенность в обеспечении права, наконец, страх перед возможным злом приводят к тому, что человечеству приходится распрощаться с первоначальной идиллической формой общежития и приступить к созданию государства.

Таким образом, основатели классической юридической науки стояли на позициях натуроцентризма. Натурализм как исследовательский подход всегда несвободен от редукционизма – сведения законов социального развития к зако­нам природы. Именно этот прием был присущ классической юриспруденции. Натуроцентризм не был пустой абстракцией – он служил средством доказа­тельства не божественного характера государства, равноправия людей. С его помощью осуществлялось преобразование существующего права.

Механицизм.Принцип механицизма, суть которого заключается в пози­ционировании мира и его элементов как простых малых закрытых механиче­ских систем также нашел достаточно широкое воплощение в нововременной юридической науке. Нововременным правоведам в целом было свойственно рассматривать право и государство как закрытые системы, изолированные от различного рода социальных, культурных, исторических и т.д. влияний. Меха­ницизму присуще отрицание качественной специфики сложных (социальных) систем, сведение сложного к простому, целого к сумме его частей.

Механицизм более всего проявлен в концепции общественного договора. Идея общественного договора вытекает из представления о естественном чело­веке как атомизированном индивиде. Общественный договор в таком контексте предстает как соглашение, конвенция, ведущая к формированию государства. Государство, таким образом, предстает как продукт механической солидарно­сти, как результат сложения атомизированных индивидов. Такого рода упро­щенно-механистический, игнорирующий исторические, культурные и др. фак­торы, подход к пониманию государства во многом был оправдан тем, что он выступал в качестве альтернативы идеологии божественного происхождения государства. Механистический подход противостоял теологическому и космо­логическому подходам, соответственно, использовался как для критики фео­дальных политико-правовых порядков, так и для конструирования новых бур­жуазных форм политико-правового бытия.

Элементы механистического понимания происхождения государства присутствуют в учениях Г. Гроция, Б. Спинозы, Дж. Локка, Ж.Ж. Руссо, кото­рые детально разрабатывают теорию договорного происхождения государства. Государство мыслиться ими как агрегат – совокупность индивидов, объединен­ных стремлением к «миру», «благополучию», «сохранению собственности», «защите интересов», «удобству», «безопасности», «спокойной и приятной жизни», «взаимной выгоде», «общей пользе». Такого рода «механическая со­лидарность» легко может быть разрушена, например, Б. Спиноза полагал, что каждый индивид связан общественным договором до тех пор, пока он приносит ему пользу; по устранению этой пользы договор сразу прекращается и стано­вится недействительным.

Наиболее выпукло принцип механицизма представлен в творчестве Т.Гоббса, который рассматривал государство как механизм подобный часам. Английский правовед подходит к государству как к «искусственному чело­веку», т.е. как к целесообразно, искусно сконструированному людьми из раз­личных пружин, рычагов, колес, нитей и проч. механизму-автомату. При этом механистическое видение государства не противоречило у Гоббса уподобле­нию государственности живому организму. Дело в том, что Т.Гоббс считал саму природу, мироздание в целом устроенным и функционирующим по типу механизма. Т.Гоббсом закладывается весьма стойкая в западноевропейской политико-правовой культуре традиция понимания государства как машины.

Показательно в этой связи понимание суверенитета государства рядом представителей классической юридической науки как ничем не ограниченной власти. Так по Гроцию до момента заключения договора суверенитет принад­лежит народу, а после его заключения – государству. Гроций полагал, что на­род не должен иметь права низлагать и карать государей, которые злоупотреб­ляют своей властью. Аналогично, Гоббс полагает, что, заключив однажды об­щественный договор, индивиды утрачивают возможность изменить избранную форму правления, высвободиться из-под действия верховной власти. Им за­прещается протестовать против решений суверена, осуждать его акции. Тогда как прерогативы суверена относительно подданных чрезвычайно обширны. Обладатель верховной власти никаким договором со своим народом не связан и потому ответственности перед ним в принципе не несет. Такого рода авторита­ризм есть отличительный признак закрытого общества (закрытой системы), управляемого авторитарной властью.

Механистический детерминизм–важнейший элемент классической научной парадигмы, суть которого заключается в признании однозначных, же­стких причинно следственных связей явлений мира, в нововременной науке становится образцом понимания развития не только природы, но и общества, которое рассматривается как статический агрегат, подчиненный общим, еди­ным для всей материи законам. Признание однолинейной, жесткой зависимо­сти между причиной и следствием фактически означало утверждение предо­пределенности всего случившегося в мире. Механическое понимание причин­ности в рамках науки о праве оборачивается фатализмом. Распространение фа­тализма на область социальных явлений ведет к отрицанию человеческой сво­боды. Именно таких воззрений придерживался, например, П. Гольбах. Пред­ставители юридической нововременной науки также понимали ограниченность человеческой свободы. Для Гоббса, Спинозы типично представление о свободе как познанной необходимости.

Например, для Т.Гоббса деятельность человека есть механический про­цесс, в котором сердце - это пружина, нервы - нити, суставы – колеса. Природа, по Гоббсу, движется путями, которые предсказуемы и неизбежны, человече­ские существа - часть этой причинной системы. Поэтому человеческая свобода не может быть понята как свобода от причинной необходимости. Напротив, Гоббс полагает, что человеческая свобода совместима с причинной необходи­мостью. Для иллюстрации этого положения Гоббс использует пример с текучей водой: «Свобода и необходимость совместимы. Вода реки, например, имеет не только свободу, но и необходимость течь по своему руслу. Такое же совмеще­ние мы имеем в действиях, совершаемых людьми добровольно... Так как доб­ровольные действия проистекают из воли людей, то они проистекают из сво­боды, но так как акт человеческой воли... проистекает из какой-нибудь при­чины, а эта причина - из другой в непрерывной цепи... то они проистекают из необходимости».

Методологический монизм–квалификация естественнонаучного ме­тода как единственно истинного – существенная особенность юридического мышления Нового времени. Последовательным сторонником рационалистиче­ского метода познания был Г.Гроций. Рационализм Декарта служил ориенти­ром творчества Спинозы, который полагал, что единственно подходящим, аде­кватным способом рационального познания природы (а человек и общество рассматривалось как части природы), где все совершается по необходимости, является дедуктивно-аксиоматический математический («геометрический») ме­тод. Спиноза стремиться изучать человека и его действия как геометр. Он ут­верждал, что необходимо рассматривать «человеческие действия и влечения точно также, как если бы вопрос шел о линиях, поверхностях, телах. Т. Гоббс стремился внедрить в науку о праве и государстве элементы математического метода, в частности, действия сложения и вычитания однопорядковых величин. Он полагал, что в политике можно вычислить отношения государств, если суммировать договоры между ними; в юриспруденции – определить права или правонарушения, если сложить закон и факт. Желанием поставить изучение го­сударства и права на рельсы естественнонаучного анализа были обусловлены широко применявшиеся Т. Гоббсом аналогии государства с человеческим орга­низмом. Строение государства он уподоблял устройству живого организма: су­верена – душе государственности, тайных агентов – глазам государства, граж­данский мир – здоровью, мятежи и гражданские войны – с болезнью государ­ства, влекущей за собой его распад и гибель. Огромное влияние на Монтескье оказало естествознание, он широко использовал методы наблюдения и сравне­ния.

Гносеологический объективизм – принцип объективированного субъ­екта также находит выражение в исследованиях нововременных ученых-юри­стов. Наиболее последовательным его выразителем был Дж. Локк, который вы­ступил с критикой идеи врожденности человеческого разума. Он утверждал, что ум человеческий представляет собой «tabula rasa» - «чистую доску». Един­ственный источник идей, по Локку, опыт, который подразделяется на внешний и внутренний. Внешний опыт, согласно Локку, это ощущения, которые запол­няют «чистую доску» различными знаками и которые мы получаем посредст­вом зрения, слуха, осязания, обоняния и других органов чувств. Внутренний опыт, в видении Локка, это идеи о своей собственной деятельности внутри себя о различных операциях нашего мышления, о своих психических состояниях - эмоциях, желаниях и т.п. Все они называются рефлексией, размышлением.

Дисциплинарный синкретизм – нерасчлененное единство научного зна­ния, обусловленное натуроцентристской научной картиной мира, в рамках ко­торой человек, общество, культура представали как части природы – в полной мере проявил себя в юридической науке. Последнюю в классический период отличало стремление следовать нормам естественнонаучного знания, подра­жать точным наукам. Соответственно, дисциплинарная специфика науки о праве была осмыслена мало, что, собственно и является причиной того, что юридическая наука этого времени зачастую не рассматривается как наука. Од­нако все дело в том, что юридическая наука классического периода несет на себе ярко выраженные черты естественнонаучного знания. Она была дочерью своего – Нового времени, когда наукой наук было естествознание. Остальные науки для того, чтобы доказать свой научный статус должны были прибегать к теоретическому аппарату естествознания. Юридическая наука не исключение – демонстрируя свою научность, она позиционировала себя как естественная наука, т.е. наука о природе. Например, основатель юридической науки Нового времени Г. Гроций считал, что для того чтобы придать юриспруденции «науч­ную форму» необходимо тщательно отделить то, «что возникло путем установ­ления, от того, что вытекает из самой природы», ибо в научную форму может быть приведено лишь то, что вытекает из природы - естественное право.

Естественное право проникает в пространство университетской юрис­пруд