Б) Судоходство в XVIII – первой половине ХIХ в.

В известной бурлацкой песне «Дубинушка» есть слова, говорящие о том, что «англичанин-мудрец» изобрел паровую машину, а русский мужик – дубину. В словах этих – горькая ирония. На самом же деле «русский мужик» Ползунов раньше англичан Фултона и Фитча изобрел паровую машину. Да только она не получила поддержки царского правительства.

А еще раньше «русский мужик» создал и другие приспособления для облегчения труда бурлаков. Член Российской Академии наук И.И.Лепехин, путешествуя по Волге, так писал о виденном: «они выдумали махину, состоящую из колеса и вала, в которой ходили быки; однако сие механическое облегчение вскорости было оставлено, по-видимому, за неудобством».[12]

В 1804г. изобретатель Иван Петрович Кулибин создал усовершенствованное «водоходное судно», двигавшееся против течения с грузом в 136 тонн быстрее, чем все имеющиеся до сих пор суда. Однако, снова правительство не оценило перспектив судна, и в 1808г. оно было продано на слом.

Судно Кулибина продолжал совершенствовать мастер Огурдинского лесопильного завода Александр Иванович Дурбажев. В движение его судно приводилось лошадьми. Коноводная машина представляла собой плоскодонное судно с отвесными штевнями и бортами. Над нижней палубой устраивалась вторая палуба, на которой стоял шкив, и где сосредотачивалась вся работа. Механизм был простой: он состоял из деревянного вала и колеса с рычагами. К каждому рычагу привязывалось по четыре лошади в ряд. Якорь с канатом завозился вперед, затем выбирался, наматываясь на колесо, с помощью лошадей. Скорость продвижения составляла от 15 до 30 км в сутки. Существенным недостатком судна была его громоздкость. Кроме того, судно имело большую осадку, что создавало опасность посадки на мель.[13]

Идеями Дурбажева и Кулибина воспользовался французский инженер Жан Батист Паудебар (его сын в середине XIХ в. будет владеть несколькими пароходами на Каме) и сумел создать проект, который одобрило царское правительство и получил на него в 1814г. привилегию. Однако спустя пять лет крепостной крестьянин Михаил Сутырин создал еще лучшую конструкцию коноводного судна. Оно оказалось не только лучше управляемое, но и дешевле в изготовлении: 500 рублей против 5000 у француза. Коноводка Сутырина получила распространение, на Каме и Волге было построено около двухсот «коноводок». Но вскоре они были вытеснены пароходами.

Почти одновременно с пароходами на Волге и Каме появились кабестаны. По своему типу и способу работы кабестаны были теми же коноводками, с той лишь разницей, что движущей силой у них были не лошади, а паровые 40-сильные вороты. Громадина-кабестан брал воз из пяти-шести барж с грузом в 500-600 тыс. пудов. Правда, пароход, шел быстрее кабестана, который делал лишь около 30 км в сутки. Поэтому кабестаны, как и коноводки, не имели широкого распространения, и в 60-х годах ХIХ в. прекратили судоходство.

Всем известно, что первый русский пароход[14] был построен в Петербурге в 1815г. владельцем меха­нико-литейного завода Карлом (по другим источникам – Чарльзом) Бердом. Особенность постройки парохода состояла в том, что в деревянную тихвинку были установлены изготовленные на заводе паровой котел и балансирная паровая машина Уатта мощностью 4л.с. Движителями были борто­вые гребные колеса.

*Существует версия, подтверждаемая даже специалистами по истории судостроения, о том, что на пароходах Берда были кирпичные паровые трубы. Однако есть и противники этой версии, ссылаясь на то, что ошибка пошла из-за неграмотности художника, изобразившего для английской газеты этот пароход именно с кирпичными трубами. Автор данной работы больше склонен верить второй версии, так как часто сталкивался со смешными, на взгляд понимающих людей, ошибками художников в изображении судов.

Не смотря на выданную Берду монополию, русские специалисты также начали строить пароходы. Сохранились сведения, что еще в 1816 и 1817г.г. (по данным Н.Дубилет и А.Пак – в 1815г.) с Елизавето-Пожевского (сейчас – Пожвинскогого машиностроительного) завода, принадлежавшего А.Всеволожскому, вышли в плавание два парохода. «Весною 1819г.г. пермские жители были удивлены появлением на Каме двух пароходов г. Всеволожского. Чудные судна, после нескольких рейсов перед городом поплыли на Волгу и не возвратились оттуда».[15]

Модель одного из первых пароходов Пожвинского завода. Из музея завода.

По свидетельству Сюзева П.В., один из первых пароходов был мощностью в 36 л.с., а другой в 6 л.с. Творцами этих пароходов были мастера и механики братья Казанцевы, Данила Вешняков, Павел Чистяков, Георгий Шестаков, Николай Беспалов.[16]

А в 1820г. Берд, не справлявшийся со строительством судов для русского судоходства, был вынужден официально уступить право постройки судов заводам Всеволожского. «Я, Берд,- писал владелец монополии,- согласно данной мне 1817 года июня 9 дня привилегии, позволю ему, г-ну Всеволожскому, построить два парохода такой величины, какой по удобности он заблагорассудит».[17] И на Елизавето-Пожевском заводе в 1821г. был построен третий пароход с двумя паровыми машинами в 16 л.с., ходивший по Каме и Волге до Рыбинска.

В честь этих событий у проходной завода был установлен монумент «Благородным предкам от благодарных потомков. 1994г.».

Но так было не всегда. Отношение населения к первым паровым судам было определенно отрицатель­ным, а нередко и резко враждебным.

Первым впечатлением у простого народа был темный и жуткий страх перед непонятным явлением и необъяснимой силой, двигавшей судами, которую невежественные люди считали «нечистой», приписывая её дьяволу. Завидев «Чер­тову расшиву», как окрестил простой народ первые пароходы, население разбега­лось с улиц и пряталось во дворах, выглядывая оттуда украдкой в щели заборов, чи­тая молитвы и отплевываясь троекратно от «нечистой» силы при приближении па­рохода. Были даже случаи, засвидетельствованные в свое время показаниями оче­видцев, когда не только в глухих деревнях, но даже вкрупных селах, как, например, в селе Исады Нижегородской губернии, служили молебен о том, чтобы бог погубил «большого черта», плавающего по Волге, и очистил бы оскверненную им воду в ре­ке. С этой целью даже выходили собразами на берег Волги и святили речную воду.[18]

Само собой разумеется, что пользоваться «Чертовой расшивой» для перевозки грузов население не могло, считая что «грешно возить товар на этой дьявольскойпосудине с печкой».

Очень много интеллигентных людей, понимавших хоть немного устройство па­роходов, высказывалось также против них, считая их «барской затеей», указывая на большое потребление ими дров, «пугание рыбы и отнятие заработка у бурлаков».

Такое отношение населения, а также отсутствие на судах опытных механиков не могло не отразиться на развитии судоходства на Волге и Каме. Потребовалось око­ло 30 лет с момента появления первых пароходов, чтобы они пробили себе путь, а население привыкло к ним и укрепило свое положение.

Первый пароход с железным корпусом

В 1841г. на Суксунском заводе был построен первый в России пароход с железным, более долговечным, корпусом, имевший к тому же небольшую осадку.

В 1843 г., когда закончилась привилегия Берда, в России вступил в силу закон, разрешающий иметь пароходы частным лицам и послуживший мощным толчком к развитию парового и металлического су­достроения.