Историческая повесть декабристов

Конкретное изображение исторической эпохи становится отличительной чертой декабристов‑романтиков. Вместе с тем, в подходе декабристов к изображению прошлого присутствует свойственная предромантическому историзму условность взгляда на историю. В прошлом им виделось прямое созвучие с современным состоянием общества. Отсюда проистекает характерная для декабристской исторической литературы вообще аллюзионность, когда в истории отыскиваются события, поступки, качества, непосредственно налагаемые на современность и опрокидываемые в нее. Но такое положение вещей не уравнивалось с простым иллюстрированием историей современности. Смысл метода аллюзий был глубже. Он сфокусировал и проявил своеобразие декабристского историзма.

В отличие от Карамзина, убежденного в непрекращающемся обновлении исторических эпох, декабристы, апеллируя к таким качествам национального характера, как патриотизм и свободолюбие, повторяющимся во все времена, проводили мысль об исторической устойчивости нравственного бытия русского человека, не зависящего от смены жизненных обстоятельств. Мысль о духе вечной вольности, перетекающей из одной эпохи в другую, явилась для них основанием идеи тождественности свободолюбивых идей и настроений древней поры и современности. Эту позицию декабристов подтверждал выводимый ими основной конфликт истории: неутихающая борьба республиканцев с тиранией и ее поборниками. Отсюда для декабристской литературы являлось вполне логичным то обстоятельство, что древние и новые защитники свободы отягчены общими проблемами, мыслят и говорят одинаково.

Однако декабристы сознавали всю степень условности такого поведения героев, поэтому старались всячески подчеркнуть историческую достоверность самих описываемых событий. С этой целью они предпосылали тексту произведения историческую «справку», где рассказывалось, со ссылкой на источник (зачастую это была «История…» Карамзина), об изображаемом событии. Постепенно ориентированность писателей‑декабристов на исторически достоверную основу все более возрастает и упрочивается, хотя функция самого исторического материала по‑прежнему обусловливалась теми задачами, которые ставила перед собой декабристская литература, являясь средством выражения мироощущения декабристов и пропаганды их идей. Этим задачам была подчинена также декабристская историческая проза, и в частности повесть.

Жанровая история романтической исторической повести начинается с декабристской исторической повести, поскольку зачинщиками этого жанра стали писатели‑декабристы (А. Бестужев, Н. Бестужев, В. Кюхельбекер, А. Корнилович). В их ранних произведениях сразу же определился интерес к двум темам: новгородской вольнице и ливонскому рыцарству, связанным с основными идеями декабристской литературы – гражданственностью и свободолюбием.

Не делая различий между общественным и личным, герои декабристских повестей положили за личное благо служение Отечеству. «Меня зовет Отечество» – этой фразой героя Кюхельбекера Адо может быть определен смысл жизни героев декабристов, их нравственный выбор («Но что скажет обо мне потомство, когда собственные выгоды предпочту выгодам Отечества, когда для моего счастия миллионы будут несчастливы… Нет, лучше соглашусь остаться в презрении, в оковах». – А. Раевский. «Василько в тюрьме».) Поэтому ничто не доставляет им столько страданий, сколько беды родной страны, главной из которых является несвобода. Не случайно Осмунд Ф. Глинки («Богдан Хмельницкий»), «никогда не плакавший о собственных горестях, проливал слезы о пленении отечества». Отсюда свобода отечества, неудержимое желание видеть его благоденствующим становятся главными побудительными мотивами поступков героев в декабристских повестях. Чтобы представить их свободолюбивые характеры, писатели‑декабристы обратились к темам Новгорода и Ливонии.