Взаимодействие с аудиторией

§76. Аудиторный шок

§ 76. Чрезмерное волнение иногда приводит оратора к состоянию, называемому аудиторным шоком. Это особое психическое состояние, которое часто возникает у начинающих ораторов: колени дрожат, руки трясутся, во рту пересохло, щеки горят, дыханье тяжелое. Но главная беда — из головы мгновенно улетучиваются все те прекрасные мысли и факты, которые были заготовлены дома.

Крайний случай этого явления описан в рассказе И.Л. Андроникова "Первый раз на эстраде". Аудиторный шок проявляется у героя уже на репетиции, когда он решает рассказать заготовленный текст знакомому. "Он не скрыл, что десятиминутный текст я произносил более получаса и внешне это выглядело очень непрезентабельно: я все время почесывался, облизывался, хохотал и кланялся и при этом отступал все время назад, так что он, доктор, должен был несколько раз возвращать меня из угла на исходную точку. Но более всего его поразило, что, с трудом произнося заученные слова, я помогал себе какими-то странными движениями левой ноги — тряс ею, вертел, потирал носком ботинка другую ногу, а то начинал стучать ногой в пол."

В состояние аудиторного шока могут впадать не только начинающие ораторы, но и люди почтенные, прекрасно владеющие языком, письменной речью, но теряющие этот дар в многолюдном собрании. "Нечто подобное рассказывают про известного критика В.В. Стасова, который «…» в клубе художников, желая прочесть лекцию, минут пять изображал из себя молчаливую, смущенную статую, постоял на эстраде, помялся, да с тем и ушел, не сказав ни единого слова." [14] 70 % начинающих ораторов считают неконтролируемый страх, охватывающий их перед началом выступления и продолжающийся во время речи, проблемой номер один.

Лучшим средством против страха является непрерывная практика публичных выступлений. Очень страшно бывает в первый раз. Но даже первое выступление позволит оратору накопить некоторый опыт — знания о себе, о причинах своего волнения, о своих недостатках. Значит есть надежда уже во второй раз многое предвидеть и многого избежать.

Еще одно важное условие преодоления аудиторного шока — хорошая подготовка. Как говорил А.Ф. Кони, "размер волнения обратно пропорционален затраченному на подготовку труду." Кроме того первые выступления начинающего оратора должны проходить в небольшой, хорошо знакомой аудитории, и лишь когда первые навыки произнесения речи закрепятся, можно переходить в большую и незнакомую аудиторию.

Конечно, следует отличать страх, когда сознание и воля парализованы, от волнения, творческого подъема. Большинство риторов указывает, что волнение, в отличие от страха, в небольших дозах даже полезно. Опасен стресс, причем не только для говорящего, но и для слушателей, которые, не разгадав истинного состояния выступающего, могут настроиться агрессивно против него и речи, так как внешние проявления стресса могут быть восприняты как сигнал агрессивного поведения оратора (резкий высокий тон, быстрый темп речи, нарушение ритма).

§77. Поведение оратора во время выступления

§ 77. Прежде чем начать речь, оратор должен сделать небольшую паузу (5-10 секунд), чтобы дать возможность слушателям разглядеть себя и сосредоточиться на предстоящей речи. Оратору же пауза нужна для того, чтобы успокоиться, снять излишнее волнение. Вот как объясняет необходимость этого действия герой романа А. Крона «Бессонница» профессор Юдин, который вышел произнести речь на международном симпозиуме: "Я выдержал небольшую паузу. Она была нужна не только мне, но и слушателям. Они ведь еще и зрители, и прежде чем начать слушать, любят посмотреть на нового человека и даже обменяться с соседом критическими замечаниями насчет его внешности и костюма."

Затем обводим аудиторию спокойным, доброжелательным взглядом, как бы приглашая к разговору, приветливо улыбаемся и… Начинаем говорить? Нет! Второе и несомненно важнейшее дело оратора во время непосредственного общения — сопоставить аудиторию, сидящую в зале (конкретную), с той, которая предполагалась во время подготовки выступления (реальной). А что делать, если мы поняли, что перед нами совсем "не та" аудитория, на которую было рассчитано выступление, и даже при безукоризненной подготовке мысли путаются и горло пересохло? Можно, конечно, извинившись, покинуть трибуну. Но во все времена люди восхищались мужеством. И мужество оратора состоит в том, чтобы остаться и завершить свое дело достойно. Поэтому он может честно объясниться со слушателями, выяснить их ожидания от общения и повести его уже в новом направлении. Но и для этих действий нужно многое в себе преодолеть. Конечно, не следует отказываться от своей позиции и замысла, но можно трансформировать способ их предъявления и реализации. Таким образом, учитывать аудиторию на этапе Произнесения означает в случае ее несовпадения с предполагаемой, сохранив концепцию и замысел, изменить тактические средства реализации цели (систему аргументов, композицию, языковые средства, тональность) и добиться запланированного воздействия уже в новых обстоятельствах.

Наиболее важным элементом взаимодействия оратора и аудитории является зрительный контакт. Для оратора взгляд в аудиторию важен прежде всего потому, что это — единственная возможность установить обратную связь со слушателями. "Под обратной связью, — пишет Л.А. Петровская, — можно понимать информацию, исходящую от объекта воздействия, воспринимаемую носителем воздействия и несущую в себе характеристику результатов этого воздействия."[83, 13] Если же оратор смотрит в окно, на потолок или просто в пространство, то лишает себя возможности иметь обратную связь. Ведь глаза, лица слушателей — это тот прибор, который позволяет оратору определить, насколько его материал интересен, нов, насколько замысел удачно реализован, насколько удачно выбрана композиция. Поэтому не совсем правы те, кто рекомендует выбрать доброе лицо в пятнадцатом ряду и рассказать все именно ему. Посмотрим, как решает эту проблему уже упоминавшийся герой А. Крона профессор Юдин: "Я оглядел зал. По опыту лектора я знал, что надо отыскать в первых рядах несколько внимательных и симпатичных лиц и время от времени посматривать на них. Я сразу нашел глазами своих восточноевропейских коллег, милый Блажевич смотрел на меня дружески и поощрительно. Но я тут же понял, что на этот раз мне следует поискать более точный контрольный прибор. Передо мной была типичная парижская аудитория, отзывчивая и капризная, с незапамятных времен избалованная красноречием всех оттенков. Эта аудитория не простит мне ни скуки, ни неловкости, ее надо сразу брать за рога. Поэтому надо смотреть не на Блажевича, а на коллегу Дени, наблюдающего за мной с веселым любопытством. Его ноздри слегка раздуты, полуоткрытый рот готов и засмеяться, и деликатно зевнуть. Или на ту кислолицую лимонноволосую даму в золотых очках с квадратными стеклами и тянущимся из уха тонким проводочком слухового аппарата, по виду англичанку или скандинавку. Она глуховата и французский язык для нее неродной — достаточно, чтобы перестать слушать, если начало ее не заинтересует." В реальной практике наиболее удачным оказывается вариант, когда оратор равномерно переводит взгляд с одного лица на другое, стараясь установить зрительный контакт с каждым из них, охватывает своим вниманием всю аудиторию.