Культура и проблема целостности - человеческой души


Как и Фрейд, Юнг считает, что современный человек, гордящийся своим сознанием и волей, отнюдь не является господином своей ду­шевной жизни. Напротив, он сам подвластен таящимся в нем бес­сознательным силам, своего рода «демонам души». «Девиз: «Где есть воля, там есть и путь» — суеверие современного человека.(...) Он слеп к тому, что, несмотря на... рациональность..., он одержим «силами», находящимися вне его контроля. Его демоны и боги не исчезли, они всего лишь обрели новые имена» (Там же. С. 76). Фундаментальное различие между Фрейдом и Юнгом состоит в понимании сущности этих «демонических» сил и их отношения с культурой.

По Фрейду, жизнь культурного человека составляет неразре­шимое противоречие, ибо человеческая душа разрывается между своей изначальной природой и внедренными культурными запрета­ми. Юнг исходит из других представлений о соотношении человека и культуры. Для него основа души (бессознательное), хотя и имеет архаическое происхождение, но все же может жить в мире с культу­рой. Конечно, нельзя укротить«демонов души», но их можно приру­чить,сделать их проявление относительно безопасным и даже по­ставить их на службу культуре.

Человек призван не игнорировать бессознательные силы, а найти для них адекватное культурно-символическое выражение. Ведь бессознательное — это «податель всего», подлинный источник жизненных сил, без которых нет ощущения красочности жизни, пол­ноты жизни. Именно архетипы дарят человеку вдохновение и явля­ются источником творческой энергии. Вместе с тем, символическое выражение бессознательного необходимо для того, чтобы оградить человека от опасностей непосредственной встречи с «демонами ду­ши» (например, от переживания всемогущества и притягательного ужаса смерти («священное») или от беспомощности перед темной стороной собственного Я, т. е. перед собственной «тенью»). «У чело­вечества никогда не было недостатка в могучих образах, которые бы­ли магической защитной стеной против жуткой жизненности, тая­щейся в глубинах души. Бессознательные формы всегда получали выражение в защитных и целительных образах...». Использование культурных символов позволяет контролировать «психических де­монов», противопоставив темной силе одного светлое могущество другого. Особая роль здесь принадлежит религии. Например, веру­ющий, обуреваемый греховным желанием («искушаемый бесами»), может помолиться и призвать на помощь Бога. По Юнгу, и «Бог» и «бесы» есть психические силы (архетипы) самого человека, симво­лически выраженные в соответствующих культурных образах. Но от своего собственного имени человеку было бы очень трудно (а может быть и вовсе невозможно) справиться с ситуацией.

Таким образом культура, по Юнгу, призвана вести не борь­бу, а диалог с бессознательным, стремясь обеспечить целостность человеческой души. Однако этот диалог постепенно утрачивается с развитием цивилизации и тотальной рационализацией жизни.Жизнь рационализируется, но человек не становится более рацио­нальным по своему психическому устройству. Рушится прежний символический мир, и вместе с ним уходит в прошлое культурное выражение и осуществление архетипов; наступает «ужасающая символическая нищета», в которой жизнь человека обесцвечивается и обессмысливается. Крушение символов означает также утрату символического управление могучими «демонами души», остающимися теперь без присмотра.«Современный человек не понимает, насколько его «рационализм» (расстроивший его способность 1твечать божественным символам и идеям) отдал его на милость психической «преисподней». «Демоны» вырываются из-под контроля слабеющей культуры, и XX век становится веком неслыханных психических эпидемий, распространяющихся под маскирующей их подлинную природу идеологической окраской. «...Любого Да внешние исторические условия — лишь повод для действия бе­зумий, которые... в главном были порождены бессознательным» (Там же. С. 113). И словно продолжение этой мысли: «Я даже ду­маю, что психические опасности куда страшней эпидемий и земле­трясений. Средневековые эпидемии бубонной чумы или черной ос­пы не унесли столько жизней, сколько их унесли, например, разли­чия во взглядах на устройство мира в 1914 г. или борьба за политические идеалы в России» (Там же. С. 137).

Стремясь спастись от царствующей ныне ужасающей сим­волической нищеты, человек обращает свой взор к восточным ре­лигиям, однако они соответствуют иной культуре и не способны в полной мере выразить архетипы, таящиеся в психике западного человека. Поэтому европейская культура должны измениться, чтобы восстановить утраченное единство человеческой души, что, однако, вовсе не означает погружение в бессознательное и полное подчинение его архаическим мотивам.«Задача... человека, — де­лает вывод Юнг, — состоит в том, чтобы проникнуть в бессозна­тельное и сделать его достоянием сознания, ни в коем случае не ос­таваясь в нем, не отождествляя себя с ним. И то и другое неверно... Единственный смысл человеческого существования в том, чтобы зажечь свет во тьме примитивного бытия. Наверное, можно пред­положить, что мы во власти бессознательного в той же степени, в какой само оно — во власти нашего сознания» (Юнг К. Г. Воспоми­нания. Сновидения. Размышления. — Киев, 1994. С. 321).

Юнг произвел подлинный переворот в культурологии. Он раскрыл органическую связь культуры и человеческого бессозна­тельного: история культуры и ее символического мира предстала как осуществление бессознательных основ души. И в то же время многое осталось за пределами юнговской концепции. Юнг и не пре­тендовал на создание «единственно верного учения» о человеке, но без его идей просто невозможно представить себе современную культурологию.

6 «Вызов и Ответ» — движущая пружина в развитии культуры:



Дата добавления: 2016-05-30; просмотров: 1792;


Поиск по сайту:

Воспользовавшись поиском можно найти нужную информацию на сайте.

Поделитесь с друзьями:

Считаете данную информацию полезной, тогда расскажите друзьям в соц. сетях.
Poznayka.org - Познайка.Орг - 2016-2024 год. Материал предоставляется для ознакомительных и учебных целей.
Генерация страницы за: 0.008 сек.