Преодоление «власти языка»

В конце 1970-х гг. постмодерн обнаружил, что в гуманитарном знании осталась неразвенчанной еще одна власть - власть языка. Она проявляется в том, что любое слово обобщает, любой язык классифицирует и упорядочивает мир. Поэтому акт называния вещи словом «насилует» ее, считает постмодернист Р. Барт, а упорядочение мира в слове он расценивает как применение власти. Язык заставляет говорящего строго следовать грамматическим и стилистическим нормам и правилам. Так, если говорящий строит высказывание от имени Я, то язык обязывает обозначать это Я женским или мужским родом, запрещая говорить о нем в среднем роде. Более того, устная речь суггестивно подчиняет себе слушающего ее. Чтобы ослабить власть языка, изобличить и подорвать его властные функции, Барт предлагает воспользоваться следующей стра­тегией. Во-первых, нужно добиваться того, чтобы в обществе была разрешена языковая анархия, т.е. функционирование стольких языков, «сколько существует различных желаний к их употреблению». Множе­ственность языков ослабит тягу к императивности и нормативности, что ослабит власть языка в обществе. Во-вторых, следует пытаться «плутовать с языком, дурачить его», освобождаясь от взаимного подчинения слов друг другу, отказаться от приписывания знаку твердых значений, взирать на знак как на нечто воображаемое, не имеющее номинативной функции, направлять свое внимание не на порождение смысла, а на наслаждение, получаемое от игры со словами, обращаться со знаками «как с расписным полотном, т.е. вымыслом». Постмодернистские поэты и писатели, следуя этим требованиям, относятся к словам, как к драгоценным камням, которые следует пересыпать из ладони в ладонь, получая при этом причудливые калейдоскопические картинки. Особое внимание постмодернисты обращают на преодоление власти языка в преподавании. Дело в том, что учащимся передаются знания в словесно-знаковой форме, архитектоника которой обусловлена содержанием научных норм и правил. Отсюда требования к четкости, последовательности, логичности изложения учебного материала. Но по мнению постмодернизма, это и есть выражение власти языка. Чтобы избавиться от нее в письменном тексте, нужно прибегать к фрагментарности, разобщающей знаки, лишающей их порядка, связи и т.д., всего того, на чем держится власть языка. В устной речи можно ослабить власть языка, если вводить всякого рода отступления, примечания, смещающие смыслы и нарушающие логику речевания. Именно так, по его собственному признанию, ведет занятия Барт в студенческой аудитории. Что же ожидает человечество, если постмодернистский проект избавления от власти языка будет принят и реализован в обществе? Оно окажется в стихии речевого потока, лишенного грамматических, логических, семантических и других оснований и ограничений. Языки потеряют ярко выраженный национальный характер; перестанет существовать национальная литература как одна из существенных скреп и опор национального самосознания и самоидентификации. Все же остальные виды гуманитарного знания превратятся в игру «ничьих» знаков, анонимных по отношению к любой национальной культуре. На смену власти знака со строгими и четкими значениями и смыслами придет наслаждение знаком-вымыслом. Появится новый тип пишущего человека, который уже не будет выполнять функции носителя и пропагандиста высших ценностей, а понятие «великий писатель» потеряет всякий смысл.