Анализ волевого действия

Волевое действие, как мы знаем, предполагает предварительное осознание цели действия и средств, ведущих к достижению этой цели. Это значит, что человек, прежде чем приступить к действию, намечает мысленно, для чего и как он будет действовать,— прежде чем действовать фактически, он действует мысленно.

С другой стороны, волевое действие — это действие в затруднённых условиях, действие, связанное с преодолением каких-либо препятствий. Отсюда следует, что «мысленное действие», предшествующее фактическому, не может ограничиться простым сознаванием цели и средств её достижения, а включает в себя сложный процесс обсуждения различных возможностей: действовать или воздержаться от действия, в каком направлении действовать, каким путём и какими способами действовать. Этот процесс заканчивается принятием решения.

За принятием решения следует переход от «мысленного действия» к фактическому, т. е. приведение этого решения в исполнение.

Таким образом, мы можем выделить две основные стадии волевого действия: 1) подготовительную стадию— «мысленное действие»,— заканчивающуюся принятием решения, и 2) завершающую стадию — «фактическое действие»,— заключающуюся в исполнении принятого решения.

В тех случаях, когда действовать надо немедленно, решение и исполнение непосредственно следуют друг за другом, решение непосредственно переходит в исполнение.

Примером волевого действия такого типа может служить эпизод в романе Н. Островского «Как закалялась сталь», когда Корчагин, военком батальона, на манёврах территориальных частей получает от начальника штаба полка приказание слезть с лошади и участвовать в манёврах пешком. Приказание отдано в очень резкой форме с оттенком насмешки над инвалидностью Корчагина.

«Корчагина словно хлестнули плёткой. Рванул коня уздой...» Несколько минут в нём «боролись два чувства: обида и выдержка». Победило второе: «Корчагин был военком батальона, этот батальон стоял за ним. Какой же пример дисциплины показал бы он ему своим поведением!..» Решение беспрекословно подчиниться приказанию, несмотря на несправедливость и резкость его, тотчас переходит в исполнение: «Он освободил ноги из стремян, слез с лошади и, превозмогая острую боль в суставах, пошёл к правому флангу».

В других случаях решение касается не отдельного и притом безотлагательного действия, а направления и характера деятельности, растягивающейся иногда на очень долгое время и состоящей из многих отдельных действий, не поведения в данный момент, а программы будущего поведения, не того, как поступить сейчас, а того, как поступать в будущем в определённых ситуациях. Человек может принять решение окончить школу отличником, не курить, определённым образом держать себя с тем или другим человеком и т. п.

Примером решения такого типа может явиться другой эпизод из той же книги Н. Островского, когда Корчагин, до конца поняв грозный ход своей болезни, стал перед вопросом: «Как же должен он поступить с собой сейчас, после разгрома, когда нет надежды на возвращение в строй?.. Что же делать?..» Два направления чувств и мыслей борются в нём. Одно ведёт к самоубийству: «Для чего жить, когда он уже потерял самое дорогое — способность бороться?.. Умел неплохо жить, умей во-время и кончить». Другое ведёт к тому, чтобы найти возможность сделать свою жизнь полезной, несмотря на болезнь; самоубийство — «самый трусливый и лёгкий выход из положения.. Умей жить и тогда, когда жизнь становится невыносимой. Сделай её полезной».

В течение долгих часов, проведённых в старом парке приморского города, Корчагин, по его выражению, «устроил заседание «политбюро» и вынес огромной важности решение» — вырваться из железного кольца и вернуться в строй с новым оружием в руках.

В таких случаях принятие решения приводит не прямо к исполнению, а к возникновению намерения, представляющего собой внутреннюю настроенность действовать в будущем в определённом направлении.

Однако намерения имеют значение не сами по себе. Они нужны только как подготовка к действию. Человек, вооружённый самыми хорошими намерениями, но не реализующий их в деятельности,— человек слабой, а не сильной воли. Воля проявляется в принятии решения, но гораздо больше проявляется она в исполнении этих решений. Множество людей принимают решение и вооружаются намерением бросить курить, но обнаружит сильную волю в этом вопросе только тот, кто сумеет осуществить это решение.

Решение и намерение — необходимые звенья волевого действия, но важнейшим, центральным пунктом его является исполнение решения.

Первая подготовительная стадия волевого действия, заканчивающаяся принятием решения, может протекать различно. При наличии внутренних препятствий начальная стадия волевого действия иногда принимает характер борьбы мотивов.

Внутренние препятствия, как мы знаем, выражаются в конфликте противоречащих друг другу побуждений. Этот конфликт и развёртывается в борьбу мотивов, включающую в себя взвешивание, обсуждение, оценку противоречащих желаний, стремлений, чувств. В обоих приведённых эпизодах из жизни Павла Корчагина мы наблюдаем такого рода борьбу мотивов: в первом случае борьбу между чувствои обиды и выдержкой, дисциплинированностью, во втором случае — между отчаянием и тягой к «бумажному героизму», с одной стороны, и стремлением к борьбе, железной настойчивостью и чувством долга подлинного большевика — с другой.

При борьбе мотивов дело идёт о цели и направлении действия, а не о способах выполнения его. Принимаемое решение касается того, что делать, а не того, как делать. Перед Корчагиным в первом эпизоде стоит вопрос о том, исполнить ли беспрекословно несправедливое приказание, а не о том, каким способом его исполнить.

Борьба мотивов в подлинно волевом действии — это борьба между сознанием долга, чувством долга и какими-либо противоречащими долгу побуждениями.

У Корчагина в эпизоде на манёврах происходит борьба между чувством обиды, готовым перейти в аффективную вспышку («Рванул коня уздой ..»), и сознанием того, что он должен показать своему батальону пример дисциплины. Сущность внутренней борьбы Корчагина во время долгих размышлений его в старом парке сводится к решению вопроса: как он должен поступить? Чего требует от него долг большевика?

В других случаях в подготовительной стадии волевого действия на первое место выдвигается выбор способа действия. Чаше всего это бывает в тех случаях, когда трудность заключается в преодолении внешних, а не внутренних препятствий: нет конфликта мотивов, цель действия ясна, но не ясно, какими путями можно достичь этой цели, как преодолеть трудности, стоящие на пути к ней. В этих случаях нужно произвести выбор между разными способами действия, нужно, иначе говоря, составить план действия. Решение здесь должно касаться не вопроса о цели, а вопроса о средствах и путях достижения её.

Возьмём снова пример из книги Н. Островского «Как закалялась сталь». Павел Корчагин встречает на шоссе петлюровца, ведущего арестованного Жухрая. «Сердце Корчагина заколотилось со страшной силой Мысли бежали одна за другой, их нельзя было схватить и оформить. Слишком мал был срок для решения. Одно было ясно: Жухрай погиб. И, смотря на подходивших, Павел затерялся в рое охвативших его чувств. «Что делать?» В последнюю минуту вспомнил: в кармане револьвер. Как только пройдут мимо, выстрелить в спину вот этому, с винтовкой, и тогда Фёдор свободен. И от мгновенного решения прекратилась пляска мыслей». Он поравнялся с Жухраем, наступает мгновенье, когда надо действовать. «Но голову сверлила тревожная мысль: «Если я выстрелю в него и промахнусь, то пуля может попасть в Жухрая...» Разве можно было думать, когда петлюровец уже был рядом? И случилось так: с Павлом поравнялся рыжеусый конвоир; Корчагин неожиданно бросился к нему и, схватив винтовку, резким движением пригнул к земле».

Ни о какой борьбе мотивов здесь нет и речи. Огромное напряжение всех психических сил целиком направлено в одну сторону: отыскать способ действия, план действия. Несмотря на очень короткий срок, в душе Павла развёртывается сложный ряд процессов. Сначала растерянность, недоумение, «рой» сменяющих друг друга чувств и мыслей. Затем мгновенно возникает первое решение, и «пляска мыслей» прекращается. Но когда уже подходит время действовать, когда, казалось бы, некогда думать, выясняется неудовлетворительность этого решения, и буквально в последние мгновенья оно заменяется новым: не стрелять, а вырвать винтовку из рук конвоира. Возникновение этого последнего решения так тесно слито во времени с исполнением, что самому Корчагину его действия представляются «неожиданными». На самом деле и в этом случае «фактическому действию» предшествовало «мысленное», исполнению предшествовало решение, хотя они и отделялись друг от друга всего лишь незначительной частью секунды.

Выбор способа действия требует работы мысли и иногда очень сложной работы (у Корчагина «мысли бежали одна за другой», «прекратилась пляска мыслей», «голову сверлила... мысль», «разве можно было думать?..» и т. д.). Однако составление плана, входящее в волевое действие, является не только мыслительным, но и волевым процессом, поскольку план составляется не как «план вообще», не как план действий, теоретически возможных в данной ситуации, а как мысленное предвосхищение реального действия, как обязательство для исполнения. Каждый из нас может, мысленно став на место Корчагина, решать задачу за него, отыскивая наилучший в его положении способ действия. Но наша психическая деятельность в этом случае будет только мыслительной, тогда как у него она была одновременно и мыслительной и волевой.

При преодолении как внутренних, так и внешних препятствий воля проявляется в уменье заставить себя сделать то, чего требует чувство долга.

Развитое чувство долга — ценнейшее качество человека и самое важное условие формирования морально воспитанной воли. Вырастая в самый сильный мотив человеческих действий, чувство долга ведёт к совершению подвигов, делает человека героем.

В день юбилея Красной Армии, 23 февраля 1943 года, на привале состоялось комсомольское собрание батальона 254-го Гвардейского стрелкового полка. Обсуждали, как лучше выполнить боевой приказ — взять деревню Чернушку.

На собрании выступил комсомолец Саша Матросов — молодой белокурый паренёк с автоматом на груди. Оглядев товарищей, он сказал торжественно и властно:

— Мы выполним приказ! Я буду драться с немцами, пока мои руки держат оружие, пока бьётся моё сердце. Я буду драться за нашу землю, презирая смерть!

Всю ночь батальон шёл бездорожьем, через лес. На остановках Саша Матросов не один раз говорил в эту ночь своим друзьям:

— Ну, братва, помни уговор наш: воевать, так воевать. Надо будет — умри, а дело сделай.

Подступы к деревне Чернушке преграждали три вражеских дзота; два фланговых удалось блокировать, но центральный дзот вёл яростный огонь и не давал возможности пересечь поляну, отделявшую позицию батальона от деревни. Группы автоматчиков, высылавшиеся для ликвидации дзота, погибали, как только выползали на поляну. Нельзя было прорваться к деревне, не остановив, хотя бы временно, огонь вражеского пулемёта.

Саша Матросов скрытно подполз сбоку к дзоту и дал очередь по амбразуре. Его пули попали в амбразуру; пулемёт замолчал, но через несколько секунд снова ожил. Тогда Матросов вскочил на ноги, рванулся вперёд и своим телом закрыл амбразуру. Огонь мгновенно прекратился. Воины бросились вперёд, и дзот был взят.

Так комсомолец Саша Матросов сдержал своё слово и действительно до конца выполнил свой долг. Решимостью пожертвовать своей жизнью он заслужил высокое право на бессмертие. Гвардии рядовой Герой Советского Союза Александр Матросов навечно зачислен в списки роты, с которой он шёл в бой под Чернушкой (см. «Правду» от 12 сентября 1943 года).