Философия как любовь к мудрости

Философия, её место в культуре и роль в жизни человека и общества

Философия как любовь к мудрости

По мере усложнения жизни объяснение мира и человека в нем, даваемые мифологией, а также возникшей на ее основе религией, перестали удовлетворять людей. Магические способы действия все больше выявляли свою неэффективность. Возникла потребность в реалистическом объяснении мира и рациональном обосновании надлежащего образа жизни и поступков людей, основанных на объективных знаниях. Эта потребность реализовалась у людей в виде философии как новом историческом типе мировоззрения.

Слово «философия» древнегреческого происхождения. Оно образовано от двух слов: «филео» – любовь и «софия» – мудрость. В буквальном смысле философия – это любовь к мудрости, или, как говорили на Руси, любомудрие. По преданию, первым человеком, который стал использовать это слово в отношении своих друзей, учеников и самого себя, был древнегреческий мыслитель Пифагор (ок. 580-500 до н.э.), которого сейчас все помнят по его общеизвестной теореме. Используя слово «философия», Пифагор указывал при этом, что человеку не следует переоценивать свои успехи в достижении мудрости, однако любовь к ней, стремление к мудрости приличествует каждому разумному человеку. Умный должен говорить не о том, что он обладает мудростью, а о том, что он стремится к ней. Итак, первоначальное значение слова «философия» составляло любовь к мудрости. Такое понимание философии было характерно для периода её возникновения (более 2500 лет назад) и первоначального существования.

Любовь к мудрости понималась, во-первых, как стремление к знаниям, к истине. «Иные, подобные рабам, - утверждал Пифагор, - рождаются жадными до славы и наживы, между тем как философы – до единой только истины». Любовь к мудрости означала не просто стремление много знать, что характерно и для обычного любопытства. «Многознание, - говорил древнегреческий философ Гераклит (ок. 544-483 до н.э.), - мудрости не прибавляет». Для философа характерно знать главное, существенное, единое в неисчислимом множестве отдельных явлений.

Во-вторых, любовь к мудрости предполагала необходимость доказательства, аргументированности всех положений и, в отличие от религии и мифологии, исключала принятие чего-либо существенного на веру. В мифологии и религии доказательства могут использоваться, но они не играют там существенной роли, главное в них – вера и следование традиции и авторитету (а если кто не следует им, то его строго накажут, вплоть до изгнания из племени или убийства). Другое дело – философия, здесь все положения должны быть логически обоснованы. Философия предлагала человеку новый тип самоопределения: не через привычку и традицию, а через собственный разум. Мифологическая культура в лице вождя, шамана, жреца внушала человеку: «Слушай старших, поступай как все и как поступали раньше». Философ же говорил: «Не принимай всё на веру, уважай старших, но думай сам, поступай по своему разумению». Тем самым философия повышала степень свободы человека.

В третьих, любовь к мудрости подразумевала стремление к поиску оптимальных решений в сложных и неопределенных ситуациях. Мудрец – тот, кто находит выход из положения в том случае, когда другие этого сделать не могут. В четвёртых, любовь к мудрости понималась как желание ясно, свободно, логично и красиво излагать свои мысли. Первые профессиональные учителя философии в Греции были одновременно и учителями красноречия. И, наконец, в пятых, любовь к мудрости означала приверженность к разумному и достойному образу жизни, основанному на принципе меры и соответствующему природе человека.

В то время философия включала в себя всю совокупность логически обоснованных знаний о мире, это была нерасчлененная форма теоретического знания. Предметом философии было всё окружающее человека. Отдельные науки еще не существовали, а зачатки частных наук входили в состав философии, так же как и элементы мифологии. Эту нерасчлененную форму знания некоторые авторы называют предфилософией, протофилософией, прафилософией и пранаукой. Поскольку сами древние мыслители называли эту форму познания философией, то этому будем следовать и мы.

В дальнейшем по мере накопления частнонаучных знаний и выработки специальных приёмов исследования начался процесс дифференциации нерасчлененной формы знания, ранее называемой философией. Уже в античную эпоху от философии отделились математика, астрономия, медицина. Начиная с эпохи Возрождения и особенно в XVII-XVIII вв. процесс размежевания между собственно философией и частными науками совершается всё более быстрыми темпами. Механика, физика, а затем и химия, биология, юриспруденция, экономика, история становятся самостоятельными отраслями познания. Одной из последних наук, которые отделились от философии к концу XIX века, была психология. В ходе этого процесса происходило и самоопределение философии, она освобождалась от претензии быть наукой наук, объяснять всё и вся, специализируясь на осмыслении наиболее общих проблем в системе «человек-мир».

Чем же теперь стала философия? Прежнее понимание философии как любви к мудрости, разумеется, распространяется и на современную философию, однако теперь оно становится недостаточным. Стремление к мудрости в отмеченных выше проявлениях может быть присуще не только философу, но и экономисту, физику, врачу, педагогу и т.д., т.е. сейчас оно служит общим качеством всех интеллектуально и нравственно развитых людей, а не только философов. Поэтому мы должны дополнить древнее понимание философии как любви и мудрости.

Существует множество определений философии: философия – учение о сущности и предельных основаниях бытия, философия – учение о познании, философия – учение об общих законах развития всех сфер бытия, философия – своеобразная интеллектуальная деятельность, имеющая не содержательное, а функциональное назначение по очищению языка от псевдопроблем, философия – учение о нравственности, ценностях, счастье или человеке вообще. Приведённые определения фиксируют либо наиболее существенные части конкретных философских систем, либо преимущественную направленность познавательных интересов отдельных философов.

Вечные вопросы как предпосылки философского освоения действительности

Каждый человек в какой-то момент своей жизни задается вопросом: Зачем я живу? Есть ли судьба? Насколько я волен в своих поступках и решениях? Существуют ли законы, определяющие развитие мира? Кто или что определяет эти законы?

Еще в большей степени каждый человек интересуется теми проблемами, которые касаются его положения в этом мире. Смертен человек или бессмертен? Как можно понять бессмертие человеческого существования? Может ли человек узнать о своем предназначении в этом мире или это ему недоступно? Каковы познавательные возможности человека? Что есть истина? Как отличить ее от заблуждения и лжи?

Каждого человека волнуют и нравственные проблемы. Что такое совесть, честь, долг, ответственность и справедливость? Можно ли четко разграничить добро и зло? Откуда берется зло в человеческих поступках и мировой истории? Возможно ли достижение такого состояния в развитии человечества, когда зло исчезнет и наступит «эпоха всеобщей любви и согласия»?

Люди задаются вопросами: зачем жизнь, зачем смерть, какой смысл в боли, почему мы стареем, почему с нами случается то, что случается? Ради чего существует страдание, почему человек может переходить от страдания к радости, от радости к страданию, что переносит его, словно ветер, из одного состояния в другое? Почему возникают страхи, почему – сомнения?

Когда у человека рождаются такие вопросы, он вынужден либо искать ответы, либо продолжать жить в постоянной тревоге, как человек, надевший на глаза повязку и не желающий ничего видеть. Когда есть неясности и вопросительные знаки, нет лучшего способа, чем продолжать формулировать вопросы, ведущие к поиску ответа. Когда Сократ говорил: «Я знаю только то, что я ничего не знаю», он говорил это не для того, чтобы смириться с таким положением вещей. Это было одновременно и признание того, что многое ему неведомо, и стремление к дальнейшему поиску, приобретению знаний: «Я буду познавать больше, ибо нуждаюсь в большем…».

Проходят века, но человек продолжает ставить перед собой все те же вопросы. И достаточно появиться хотя бы одному-единственному ответу, чтобы философия стала вновь и полезной, и нужной. Философия – великий учитель, ее уроки – уроки жизни.

Вопросы о главном: «Кто я такой? Что делаю здесь и сейчас, ради чего живу? Откуда пришел и куда иду?» - это лишь форма, помогающая нам учиться жить. Искусство жить состоит в том, чтобы изо дня в день пытаться ответить на эти вопросы, чтобы понимать смысл боли и страданий. Философы Востока говорили, что боль – это инструмент сознания. Когда кто-то счастлив, смеется и радуется, вряд ли он будет задавать себе вопрос: «Почему это со мной происходит?» Мы, люди, чаще извлекаем уроки тогда, когда страдаем. Искусство жить учит, что каждый раз, когда мы испытываем боль, мы должны остановиться и задать себе вопрос: «Почему я страдаю? Чему пытается научить меня жизнь в данный момент? Что стоит за этой болью? Какой важный урок я могу извлечь из всего этого?».

Это и есть вопросы философии. На них нельзя найти ответы экспериментальным путем или с помощью математических вычислений. Они имеют особую – ценностную, или смысложизненную, - окраску, они все ориентированы на человеческое присутствие, человеческий интерес и человеческую оценку.

Можно ли один раз и навсегда ответить на какие-либо философские вопросы? Поиск ответов на философские вопросы нескончаем, в каждую историческую эпоху философы дают свои ответы, переосмысливая уже открытое, и добавляя новое.

Задолго до возникновения философии люди находили ответы на важнейшие вопросы в мифологии и религии. Поэтому правильнее было бы назвать эти вопросы мировоззренческими.

Любой человек, ставящий перед собой определенные вопросы и в моменты одиночества стремящийся понять, кто он на самом деле, уже является философом.