Источники и историография

Источники по истории Восточного Средиземноморья можно разделить на комплексы совершенно разного характера и происхождения, отражающие разные аспекты и периоды истории региона. Сопряжение настолько различных и независимых друг от друга блоков данных представляет собой постоянную и сложную проблему для специалистов.

Древнейшую историю региона освещают только археологические материалы, позволяющие судить о становлении городской цивилизации. Памятники раскопанного около 30 лет назад сирийского города Эбла (в частности, архив Эблы с несколькими десятками тысяч клинописных табличек, составленных в 3-й четв. III тыс. до н. э.) и отрывочные упоминания в месопотамских и египетских источниках позволяют судить о жизни региона в III тыс. до н. э.

Письменные памятники, обнаруженные в соседних странах (египетские, месопотамские, хеттские; особо надо отметить клинописные тексты архивов в Мари, Телль-Амарне и Богазкёе) – главные источники по всей последующей этнополитической истории Восточного Средиземноморья. Их существенно дополняют материалы, происходящие из самого региона, прежде всего тексты архива в северосирийском Угарите (3-я четв. II тыс. до н. э.) и несущие историческое содержание разделы Танаха (Ветхого Завета) – Священного Писания древних евреев, сформировавшегося в середине I тыс. до н. э., но включающего также племенные предания и государственные хроники, восходящие к предшествующим векам.

В целом письменные источники по истории региона распадаются на две группы: современные описываемым в них событиям (прежде всего чужеземные) и позднейшие традиции о прошлом (прежде всего библейские), записанные – с той или иной степенью переработки – на сотни лет позже того, когда могли происходить отраженные в них события. Различить в подобных традициях возможное историческое ядро, исконные пласты чисто легендарного и мифологического характера и, наконец, позднейшие добавления – чрезвычайно сложная и не всегда разрешимая задача.

Интенсивные археологические исследования, ведущиеся в регионе в последнее столетие, дали огромный материал по истории Леванта во II–I тыс. до н. э., однако до сих пор не решенной проблемой является сопряжение этого материала с данными, известными по письменным источникам – как современным описываемым в них событиям, так и позднейшим. Так, например, по археологическим данным выяснено, что в XVI–XV вв. до н. э. города Ханаана претерпевают серию разрушений, однако до сих пор неизвестно, кому именно надо приписать их. Хотя этнополитическая история того же времени достаточно хорошо представима по иноземным источникам и возможные кандидаты на роль искомых разрушителей выявляются легко, остается неясным, кто же из них совершил эти разрушения на деле.

Подобные проблемы особенно остро и часто встают при изучении самой библейской традиции и сопряжении ее с данными археологии. Именно в этой сфере наблюдаются основные противоречия в подходах и выводах специалистов по истории региона, что привело к формированию нескольких несовместимых друг с другом направлений в его историографии. В XIX – начале XX в. сформировалась научная традиция библейской критики (среди ее основателей следует выделить Ю. Велльгаузена). Крупнейшим из ее начальных достижений было выделение в Пятикнижии – главной части Ветхого Завета – нескольких разновременных источников, сведенных в единый текст существенно позже своего формирования и отличающихся даже по терминологии (так, один из этих источников устойчиво называет верховное древнееврейское божество именем «Яхве», а другой – «Элохим»). В XX в. выделились умеренно-критический и более радикальный подходы к библейскому материалу (оппоненты последнего называют его «гиперкритическим», т. е. «чрезмерно критическим»), различающиеся по оценке историчности и характера библейских текстов. Так, с точки зрения «умеренной критики» ветхозаветные повествования о древнейших племенных предках, вождях и царях древних евреев (от Авраама и Моисея до Давида и Соломона) содержат некое историческое ядро и отражают предания, восходящие ко временам, когда происходили соответствующие события; с точки зрения «гиперкритики» все это – чистые литературно-исторические фикции, впервые сочиненные древнееврейскими авторами середины и 3-й четверти I тыс. до н. э. с сугубо идеологическими целями и без оглядки на реальную историю.

Полемика сторонников умеренно– и радикально-критического подходов приобрела особый масштаб в связи с анализом растущего потока археологических данных, поскольку они часто не содержат явных точек соприкосновения с данными библейской традиции. Так, согласно древнееврейской традиции, племенная общность древнейших евреев переселилась в Восточное Средиземноморье из Южной Месопотамии и после вторжений в Палестину обосновалась на ее нагорье, где с тех пор и обитала. Между тем археология действительно фиксирует в соответствующее время (4-я четв. II тыс. до н. э.) на Палестинском нагорье быстро растущую новую группу поселений, однако не находит там проявлений какой-то специфической культуры, отличной от культур Леванта. Следов же каких-либо переселений, соответствующих «библейским» миграциям евреев из Месопотамии на нагорье, археологи также не выявили.

«Гиперкритики» отсюда заключают, что библейская традиция обо всех указанных миграциях фиктивна, а на деле древние евреи являлись постепенно обособившейся частью местного населения Палестины. «Умеренные критики» указывают в ответ, что обсуждаемые миграции вообще не могли отразиться в обнаруженном археологическом материале, имей они место или нет (так как перемещения малой племенной группы по нагорьям и полупустыням, да еще в родственной им этнокультурной среде, археологических следов оставлять и не должны, а Библия отнюдь не приписывает древнейшим евреям каких-то резких культурных отличий от родственных им западносемитов Леванта).

К умеренно-критическому направлению принадлежали крупнейшие специалисты по истории древнего Восточного Средиземноморья – У. Олбрайт, М. Кэньон, М. Нот; к гиперкритическому – большинство современных англо-американо-израильских ученых. Особняком стоят крупнейшие специалисты по древней истории Сирии (X. Кленгель) и Палестины (Г. Альштрём). В отечественной историографии (Ю. Ш. Шифман, И. М. Дьяконов, Ю. Б. Циркин, Н. Я. Мерперт и др.) утвердился умеренно-критический подход.