Омонимия. Синонимия. Антонимия. Паронимия.

Умелое употребление паронимов помогает писателю правильно и точно выразить мысль, именно паронимы раскрывают большие возможности русского языка в передаче тонких смысловых оттенков. Вот, например, как А.С. Пушкин вводил паронимы в речь царя в драме «Борис Годунов»: - Я думал свой народ в довольствии, во славе успокоить, щедротами любовь его снискать; - Я злато рассыпал им, я им сыскал работы, - они ж меня, беснуясь, проклинали (снискать - заслужить, приобрести что-либо, сыскать - найти). В подобных случаях следует говорить о скрытом использовании паронимов, так как читатель видит в тексте лишь одно из подобных слов. Читая окончательный, отредактированный текст, мы можем только догадываться о большом труде писателя, у которого паронимические слова могли вызвать сомнения, колебания.

В художественной речи обычно наблюдается правильное, весьма искусное использование паронимов. Например, у Пушкина можно найти много примеров, иллюстрирующих нормативное употребление «больных» слов, которые до сих пор смешиваются в просторечии: Надев широкий боливар, Онегин едет на бульвар; Лазурный, пышный сарафан одел Людмилы стройный стан.

Иной характер носит открытое использование паронимов, когда писатель ставит их рядом, показывая их смысловые отличия при кажущемся подобии. В этом случае паронимы выполняют различные стилистические функции, выступая как средство усиления действенности речи.

Сочетание паронимов в таких случаях создает тавтологический и звуковой повтор, что способствует их усилению, например: Нет, умереть. Никогда не родиться бы лучше, Чем этот жалобный, жалостный, каторжный вой / О чернобровых красавцах. - Ох, и поют же Нынче солдатки! О господи боже ты мой! Знающий язык своего народа писатель не спутает пустошь и пустырь: пустошь распахивают, а пустыри застраивают.

Возможно сопоставление паронимов, если автор хочет показать тонкие смысловые различия между ними: Я не люблю пластику кистей у танцовщиц. Она манерна… в ней больше красивости, чем красоты (Стан.).

Яркий стилистический эффект рождает противопоставление паронимов: Меня тревожит встреч напрасность, что и ни сердцу, ни уму, и та не праздничность, а праздность, в моем гостящая дому.

Паронимы и еще чаще созвучные неродственные слова используются в каламбурах: Памятник первоопечатнику. Розыск сбежавшего жениха не обвенчался успехом («ЛГ»).

В поэтической речи парономазия питает звукопись. Употребление созвучных слов создает яркую перекличку звуков, делая слова более «выпуклыми», значительными: Пощадят ли площади меня?

Лексическая синонимия по праву заслуживает самого пристального внимания стилиста. Знание синонимических богатств родного языка - необходимое условие речевой культуры человека.

Состав синонимов русского языка изучается уже более 200 лет. Писатели и переводчики отдают предпочтение «Словарю синонимов русского языка» З.Е. Александровой (первое издание 1968 г.). Он интересен широким охватом лексического материала: здесь даются синонимы, принадлежащие к различным стилям литературного языка, в том числе устаревшие слова, народно-поэтическая, а также просторечная, сниженная лексика; в конце синонимического ряда приводятся в виде приложения фразеологизмы, синонимичные названным словам.

Лингвисты, стремящиеся дать исчерпывающее определение понятия «синоним», для выделения синонимов предлагают различные критерии. Одни считают обязательным критерием синонимичности слов обозначение ими одного и того же понятия. Другие исследователи берут за основу выделения синонимов их взаимозаменяемость. На наш взгляд, важнейшее условие синонимичности слов - их семантическая близость, а в особых условиях - тождество. Например, синонимичность слов спешить - торопиться выражена яснее, чем, скажем, слов смеяться - хохотать - заливаться - закатываться - покатываться - хихикать - фыркать - прыскать, имеющих значительные смысловые и стилистические отличия.

В современной лексикологии достигнута четкость в определении хронологических границ синонимии. Не образуют, например, синонимического ряда слова странник и турист: они относятся к разным историческим эпохам. Уточнение понятия синонима ведется и в направлении разграничения синонимов и вариантов слов. Выделение морфологических вариантов слов возможно в том случае, когда у них разные окончания (бензин - бензина) и разные словообразовательные морфемы, которые, однако, не изменяют лексического значения слова (близнецы - близнята).

Синонимы, которые могут показаться вне контекста очень близкими семантически, в употреблении иногда значительно расходятся своей лексической сочетаемостью [ср.: быстрый (взгляд, походка, шаги, решение, движение) - скорый (поезд, помощь)]. Валдис Бегестанс был из тех людей, к которым привязываешься сердцем. Он добрый и отзывчивый, бесстрашный и решительный. Как он любил храбрых, стойких людей!

Это хороший, прекрасный, великолепный способ самоконтроля... Участники Спартакиады убедились, что мастерства одного недостаточно. Необходим характер — твердый, волевой, непреклонный, закаленный в жарких схватках.

Антонимы используются как яркое выразительное средство в художественной речи. Основная стилистическая функция антонимов - быть лексическим средством выражения антитезы. Антитеза как стилистический прием широко распространена в народном поэтическом творчестве, например в пословицах: Ученье - свет, а не ученье - тьма; Мягко стелет, да жестко спать. Классические примеры использования антитезы дает русская художественная литература: Ты богат, я очень беден. Ты прозаик, я поэт. Ты румян, как маков цвет, я, как смерть, и тощ, и бледен.

Антонимы способствуют раскрытию противоречивой сущности предметов, явлений [Ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная, матушка-Русь (Н.); То серьезный, то потешный, нипочем, что в дождь, что в снег, - он идет, святой и грешный, русский чудо-человек (Твард.)]

Употребление антонимов придает публицистической речи яркую экспрессию. Так, А.Н. Толстой писал в годы Великой Отечественной войны: Наша земля немало поглотила наезжавших на нее насильников. На западе возникали империи и гибли. Из великих становились малыми, из богатых нищими. Противопоставление усиливает эмоциональность речи. Не случайно антонимия лежит в основе многих афоризмов [Чем ночь темней, тем ярче звезды; Дома новы, но предрассудки стары; Мне грустно потому, что весело тебе].

По принципу антитезы построены многие заглавия произведений [«Война и мир»; «Дни и ночи», «Живые и мертвые»]. Особенно часто используется антонимия в заголовках газетных и журнальных статей [«Химия добрая и злая», «Доходы и расходы»].

Сильную экспрессию создает употребление одного из членов антонимической пары с отрицанием: Кем ты станешь - я гадать не буду. Мир не постарел - помолодел: на просторах Родины повсюду множество больших и малых дел. Подобное соединение антонимов усиливает, подчеркивает значение одного из них, употребленного без отрицания.

Явление антонимии лежит в основе оксюморона (от гр. oxэmoron - остроумно-глупое) - яркого стилистического приема образной речи, состоящего в создании нового понятия соединением контрастных по значению слов. Сочетание антонимов в «чистом виде» в оксюмороне встречается редко [«Начало конца» (заголовок статьи), «Плохой хороший человек» (название кинофильма).

Яркие оксюмороны создали русские поэты [Люблю я пышное природы увяданье (П.); О как мучительно тобою счастлив я (П.); Но красоты их безобразной я скоро таинство постиг (Л.)]

Использование антонимов в этой стилистической функции иногда приводит к нанизыванию антонимических пар (Палитра красок человеческих характеров не имеет границ. Есть люди добрые и злые, храбрые и трусливые, умные и недалекие, красивые и уроды, здоровые и больные, веселые и угрюмые, старые и молодые, прямые и скрытные, откровенные и хитрые. - Н. Ч.).

На антонимах строятся каламбуры: Где начало того конца, которым оканчивается начало? (К.П.) Было так поздно, что стало уже рано (Солж.).

3.3. Маркированные слова – это слова узкого стилистического назначения. К ним относится:

а) эмоционально окрашенные слова;

б) слова профессионально-производственной лексики;

в) диалектизмы и тому подобное.

Употребленные в тексте, они называются стилистемами.

В языке достаточно средств для выражения эмоций. Пропущенные через мышление и психику человека, эти средства сразу же актуализируются, становятся усиленно заметными. К ним, прежде всего, относятся эмоциональные слова, которые бывают двух типов:

а) такие, что не имеют понятийной основы и выражают лишь эмоции;

б) выражающие одновременно и понятия, и эмоции.

К первому типу относятся эмоциональные возгласы, являющиеся экспрессивными знаками самых разнообразных психических переживаний субъекта.

Эмоциональные лексемы второго типа делятся на два разряда:

1) слова, называющие определенные эмоции и переживания (любовь, веселый, радоваться, печаль, гневаться, ненавидеть);

2) слова, в значение которых заложен оценочный элемент. Они обозначают:

* лиц по внешности, чертам характера, поступкам: красавец, баламут, дурак, гулёна;

• части человеческого организма ( в том числе и в переносном смысле): беньки, морда, пузо, пасть;

* некоторые предметы, вещи: барахло, хлам;

• названия некоторых помещений и сооружений: конура, закоулок, дворец;

• названия некоторых опредмеченных действий человека: выходка, самопожертвование, разнос;

• названия многих опредмеченных действий человека: отвага, верность, эгоизм, низость, подлость;

• названия некоторых абстракций: зло, предательство, счастье, горе, беда.

* опредмеченные черты и признаки человека: бесстрашный, капризный, ленивый, дрянной;

* неопредмеченные действия и состояния человека: варнякать, колотить, очухаться, патякать;

• многих признаков действий: отважно, мудро, подло, цинично и т.п.

Эмоциональные слова резко негативного оценочного плана находятся вне литературного языка (в разговорной и пространственной речи) и употребляются тогда, когда эмоциональная информация оказывается важнее, чем понятийно-рациональная.

Проникновение новых терминов на страницы художественных произведений обусловлено активным развитием современного общества, теми реальными изменениями, которые происходят в нем. Наряду с единичными терминами в языке художественной прозы образно переосмысливаться стали терминологические словосочетания, которые выступают материалом для возникновения новых фразеологических оборотов. Терминологические словосочетания, которые в художественном произведении используются для характеристики широкого круга предметов и явлений, часто изменяют свои структурные признаки, стилистически окрашиваются, приобретают качественно новые переносные значения.

Развитие переносного значения в профессионально-терминологических словосочетаниях предопределяет исчезновение их понятийной основы, отодвигание на второй план предметной соотнесенности и ведет к образованию фразеологической единицы с особым семантическим планом и экспрессивно-эмоциональной окраской. Терминологические словосочетания, употребленные переносно, воспринимаются как фразеологические единицы, находящиеся в новых лексико-семантических и лексико-грамматических связях с другими словами, выполняют новую стилистическую функцию.

Установить, какая из названных семантических признаков является ядром переносного значения, помогает контекст: Пришлось <...> анатомировать <...> кур в поисках бациллы чумы < . > (Роковые яйца); - Стерилизуйте немедленно нож, ножницы, крючки, зонд'; В пятнах луны можно было свободно читать «Известия», за исключением шахматного отдела, набранного мелкой нонпарелью (Роковые яйца); < . > под хлороформенным наркозом < ..> пересажены мужские яички с придатками и семенными канатиками <...> сохранившимися в стерилизованной физиологической жидкости <...> (Собачье сердце).

3.4. Диалектные слова, будучи употребленными в письменных текстах, рассчитанных на широкого читателя, становятся диалектизмами, которые в языке художественной литературы выполняют особую роль. В авторском повествовании они воссоздают местный колорит, как и экзотизмы, и, подобно историзмам, являются одним из средств реалистического изображения действительности. В речи персонажей они служат средством речевой характеристики героя. Диалектизмы шире используются в диалогах, чем в авторском повествовании. При этом использование слов, сфера употребления которых ограничена территорией одной или нескольких областей, должно быть продиктовано необходимостью и художественной целесообразностью.

Умело расцвечивали речь своих героев местными словами М. Шолохов, В. Распутин, В. Астафьев, Ф. Абрамов и др. писатели. Образцы наиболее удачного стилистического использования диалектизмов находим в романах М. Шолохова «Тихий Дон» и «Поднятая целина». Писатель изображает жизнь донского казачества, и естественно, что донские диалектизмы отражаются в речи персонажей и частично в авторском повествовании. Вот характерные примеры авторского повествования с уместно инкрустированными диалектизмами (в целях создания местного колорита):

Так забудь же про свою тревогу,

Не грусти так шибко обо мне.

Не ходи так часто на дорогу

В старомодном ветхом шушуне. (С.Есенин).

В популярной книге Д.Э. Розенталя и И.Б. Голуб «Секреты стилистики» в качестве примера неоправданного перенасыщения текста диалектизмами приведен отрывок из пародийной «Вятской элегии» (написанной на вятском наречии и требующей перевода на литературный язык).

Диалектный текст:

Все бахорили, что я детина окичной, важный. Где я, там всегда бывало сугатно. А теперь? Уж я не вертечой, как потка! …О когда, когда закрою шары свои и на меня посадят варежник!

Перевод на литературный язык:

Все говорили, что я детина опрятный, молодец. Где я, там всегда многолюдно. А теперь? Уже я не резвлюсь, как птичка! …О когда, когда закрою глаза свои и меня посыплют можжевельником!

3.5. Повтори лексем как проявление экспрессии. Многократным повтором любой лексемы в поэтической строке (строке или строфе) можно достичь желаемой для автора экспрессии. Часто это может быть лишь два слова, составляющие минимально выраженную вертикальную организацию поэтических строк: Я помню, давно, учили меня отец мой и мать: Лечить - так лечить! Любить - так любить! Гулять - так гулять! Стрелять - так стрелять! Но утки уже летят высоко...
Летать - так летать! Я им помашу рукой.(А.Розенбаум).