Философы - материалисты

Греков рассматривают как основателей рационального знания и науки. Среди них выделяется плеяда фило­софов и мыслителей (Анаксимандр, Гераклит, Демокрит и др.). Ещё в V в. до н.э. и ранее они пытались ответить на вопросы: что есть мир, жизнь и человек?

Общим для этих школ было признание материальности и разви­тия окружающего мира. Они расходились только в определении конкретного его первоначала — «апейрона» (беспредельное). Все происходит из 4-х начал: вода, земля, огонь, воздух. Живые суще­ства и предметы неживой природы образуются по одним и тем же законам апейрона (Анаксимандр).

Как бы ни возникли предметы и тела окружающего мира, они находятся в постоянном изменении, как результат борьбы и необхо­димости. При этом тела расходятся и сходятся, из различий образу­ется прекраснейшая гармония и все возникает через борьбу (Герак­лит).

Этот «мировой мудрец» природу считал своим учителем и жизнь рассматривал в вечном движении, в постоянном разложении и обновлений; одно и то же, изменяясь, снова становится тем же. Изменения в природе и живом мире не целенаправленны, а случай­ны и обусловлены противоположностью. Основой движения Гераклит считал огонь, из него возникает остальное благодаря столкнове­нию противоположностей. Добро и зло «едино» и из их борьбы возникает гармония мира. При всей привлекательности подобных утверждений они еще далеки от идей эволюции окружающего мира. Живые существа — представители античной («эллинской») школы — продолжали рассматривать как образованные независимо друг от друга.

Дальнейшим углублением представлений о материи служат идеи атомистов (Левкипп, Анаксагор и Демокрит), которые свойст­ва каждого тела выводили из соответствующих невидимых час­тиц — «гомойомер». Первоначальные организмы, возникшие соеди­нением гомойомер неба и земли, приобретают способность размно­жаться (Анаксагор). Все тела живой и неживой природы рассматри­вались как производные 4-х корней — стихий. С их участием бла­годаря взаимодействию «любви» (соединение разнородных частиц) и «вражды» (разъединение частиц) образуется все остальное.

Рас­пространяя эту идею на живые существа, Эмпедокл пришел к мыс­ли о самостоятельном и раздельном возникновении органов и час­тей тела животных («головы выходили без шеи, двигались руки без плеч»), случайное сочетание любви которых привело к возникнове­нию организмов с половым размножением. Главная роль в организ­ме отводилась крови и органу, больше содержащего ее (Эмпедокл). В отличие от Анаксагора Эмпедокл считал, что зародыш развивал­ся при одинаково активном участии мужского и женского пола («О природе сущего»). Виды растений и животных живут в среде (вода, воздух и земля), соответствующей преобладающему элементу их тела. Растения возникают раньше животных из земли, их разнооб­разие обусловлено поглощением из почвы различных элементов.

В отличие от Гераклита Эмпедокл считал, что мир слагается из 4-х корней: огонь, вода, воздух и земля. Они количественно и качест­венно неизменны, подобно «простым телам», но по-разному сочета­ются между собой. При их разном сочетании получается или враж­да, или любовь, которые правят миром: из этой борьбы возникают разные формы организмов. Несмотря на наивность части высказы­ваний Эмпедокла, его воззрения, касающиеся живой природы, ока­зали положительное влияние на распространение идеи о естествен­ном их происхождении.

Демокрит в своем атомистическом учении рождение любой вещи связывал с соединением атомов, а смерть — с разъединени­ем. В природе вечны и неизменны только атомы. По его мнению, разнообразие тел обусловлено разнообразием тех комбинаций, в которые вступают атомы. Величина и форма атомов, их число и расположение он считал подлинным источником разнообразия тел; «ничто не происходит случайно, все совершается по необходимости».

Точно так же и живые существа возникают на определенном этапе развития Земли. При насыщении ее влагой и илом под действием тепла солнечного света возникают пузыри (оболочка), внутри которых —и первые животные. Различия со­единяющихся между собой атомов определяют специфику развивающихся из них животных.

В вопросе о формировании эмбриона Демокрит допускал равноправное участие мужского и женского начал. В понимании же наследственности придерживался взгля­дов, близких гипотезе пангенезиса — о выделении семени всем телом и участием частиц всех органов. При этом могут родиться нередко уроды, в результате неправильного сращения разных на­чал (семени).

Ионийская школа

Примерно в 600 г. до н. э. на берегах Эгей­ского моря, в Ионии, появилась философская школа, которая внесла новую струю в господствовавшие до этого представления. По преданию одним из древней­ших философов этой школы был Фалес (конец VII — начало VI вв. до н. э.). Философы ионийской школы отвергали сверхъестественное, полагая, что жизнь Вселенной течет по строго определенному и неизменно­му пути. Каждое явление имеет свою причину, в свою очередь каждая причина неизбежно вызывает опре­деленный эффект без вмешательства чьей-либо воли извне. Кроме того, философы допускали, что «есте­ственный закон», правящий миром, доступен разуму человека, его можно вывести на основании опреде­ленных предпосылок или наблюдений. Подобная точ­ка зрения определила дальнейший прогресс в изуче­нии внешнего мира.

К сожалению, у нас слишком мало сведений об этих древних философах, труды их утеряны, но имена сохранились, так же как и основа самого учения. Бо­лее того, рационализм как философская система (то есть вера в то, что мир можно понять разумом, а не благодаря откровению), который берет начало с фи­лософских воззрений древней ионийской школы, ни­когда не умирал.

Рационализм вошел в биологию в тот период, ког­да строение тела животных начали изучать по-настоя­щему, а не с целью разгадать божественную волю. По преданию первым стал вскрывать животных, что­бы описать увиденное, Алкмеон (VI в. до н. э.). Он описал глазной нерв и наблюдал за развитием кури­ного эмбриона. Видимо, именно Алкмеона следует считать основоположником анатомии (изучения стро­ения живых организмов) и эмбриологии (изучения раз­вития организмов). Алкмеону принадлежит также опи­сание узкой трубки, соединяющей среднее ухо с глот­кой. К сожалению, это открытие прошло незамеченным и вернулись к нему лишь через два тысячелетия.

Однако самым известным именем, связанным с рационалистическим началом в биологии, было имя Гиппократа (около 460—377 гг. до н. э.). О нем из­вестно только, что он родился и жил на острове Кос, против ионийского побережья. На острове был храм Асклепия, или Эскулапа, греческого бога медицины. Храм был чем-то вроде современного медицинского факультета, а его жрецы — своеобразными врачами.

Большой заслугой Гиппократа перед биологией было то, что он отвел Асклепию почетное место чисто формально: по его мнению, боги не оказывают ника­кого влияния на медицину. Гиппократ считал, что в здоровом теле все органы работают слаженно и гар­монично, чего нельзя сказать о больном организме. Задача врача и состоит в том, чтобы внимательно следить за изменениями в организме и вовремя ис­правлять или устранять их вредные последствия. Са­ма деятельность врача, исключающая молитвы и жер­твоприношения, изгнание злых духов или умило­стивление богов, заключается в том, чтобы научить пациентов отдыхать, соблюдать чистоту, как можно дольше находиться на свежем воздухе и питаться простой, здоровой пищей. Любое излишество так или иначе нарушает равновесие в функционировании организма; поэтому рекомендовалось во всем соблю­дать умеренность.

В медицине он заложил основы учения о 4-х жидкостях тела (кровь, слизь, желтая и черная желчь), в результате разных соотношений которых появляются все животные. Короче говоря, по Гиппократу, роль медика сво­дилась к тому, чтобы предоставить свободу исцеляю­щим силам организма. Для того времени эти советы были просто превосходными.

Традиции Гиппократа сохранились и после его смерти. Долгие годы врачи считали за честь поста­вить его имя на своих работах, поэтому сейчас прак­тически нельзя сказать, какие из дошедших до нас работ действительно принадлежат Гиппократу. Так, например, «клятва Гиппократа», которую и по сей день произносят выпускники медицинских институтов, вероятнее всего, была составлена спустя шесть сто­летий после его смерти. С другой стороны, можно по­лагать, что один из древнейших трактатов, описываю­щих эпилепсию, по-видимому, написан самим Гиппо­кратом. Он является отличным примером приложения философии рационализма к биологии.

Эпилепсия — расстройство функции головного моз­га (до сих пор еще недостаточно объясненное), при котором нарушено нормальное регулирование мозгом жизнедеятельности организма. При легкой форме больной неверно истолковывает чувственные впечат­ления и поэтому часто страдает галлюцинациями; при более тяжелой — из-под контроля внезапно выходит мышечная деятельность: больной теряет сознание и па­дает, судорожно подергиваясь и вскрикивая; иногда во время припадка он наносит себе тяжелые увечья.

Приступ эпилепсии длится недолго, но вызывает тягостное чувство страха у окружающих. Люди, не понимающие всей сложности функционирования нерв­ной системы, наивно полагают, что, если человек дви­гается не по собственной воле и при этом сам наносит себе повреждения, он «одержим», его телом владеет некая сверхъестественная сила.

Автор трактата «О священных болезнях», напи­санного примерно в 400 г. до н. э. и, возможно, при­надлежащего перу самого Гиппократа, резко высту­пает против этой распространенной точки зрения. Гип­пократ отвергал всякое вмешательство потусторонних сил и считал, что они не могут быть источником или причиной какого-либо заболевания, в том числе и эпилепсии. По его мнению, эпилепсия, подобно дру­гим болезням, вызывается естественными причинами и, следовательно, должна подвергаться рационально­му лечению. Вся современная наука зиждется на этой точке зрения, и, если сейчас нам потребуется назвать имя основоположника биологии, его важнейший труд и время, когда он работал, то лучше всего сослаться на Гиппократа и его книгу «О священных болезнях», написаную в 400 г. до н. э.

Афинская школа

Греческая биология, как и вся эллинская культура в целом, достигла высшего этапа своего развития при Аристотеле (384—322 гг. до н. э.). Аристотель, уро­женец Северной Греции, был одно время воспитате­лем Александра Македонского. Расцвет его творче­ской деятельности относится к тому времени, когда он преподавал в созданной им знаменитой школе в Афи­нах. Аристотель принадлежит к числу самых разно­сторонних и глубоких древнегреческих философов. Его сочинения охватывают все области знания того вре­мени— от физики до литературы и от политики до биологии. Наибольшую известность получили его тру­ды по физике, относящиеся главным образом к строе­нию неодушевленной природы и происходящим в ней процессам, однако, как выяснилось позднее, почти все они оказались неверными.

Наряду с физикой, философией и другими нау­ками Аристотель очень увлекался биологией, в част­ности, много времени посвятил изучению морских ор­ганизмов,— как утверждают, это было одно из люби­мейших его занятий. Труды Аристотеля по биологии относятся к лучшим в его наследии, однако впослед­ствии они были почти забыты.

Античные знания (идеи Сократа, Платона и Аристотеля) до европейского читателя преимущественно дошли благодаря трудам, уцелевшим после пожара в Александрийской библиотеке. Среди них наиболее интересны специальные ра­боты Аристотеля по животным. С учётом их содержания, Аристотеля считают отцом биологии как науки.

Основателем афинской школы философии был Сократ. Девиз Сокра­та — «познай самого себя». Он отдавал предпочтение научному ме­тоду, четкости определений и терминов в противовес туманным из­речениям прежних натурфилософов. Сократ всегда стремился к объективности в познании мира, он говорил: «Платон, ты мне друг, но истина – дороже».

У Сократа учился Платон, который в своих изысканиях, не сле­дуя девизу учителя, пытался все объяснить умозрительно. Идеи Платона, названного Цицероном «богом философии», были противоположными взглядам Демокрита. Платон — объективный идеалист, искатель абсолютной истины рассматривал окружающий мир (совокупность вещей) как трудно постижимый разумом. Мир идеи для него — ос­нова материального мира.

В диалоге «Тимей» появление жизни на Земле у него совпадает по времени с возникновением человека. Из «бесформенной сущности» Творец («демиург») создает «тело мира», затем «...создатель вложил ра­зум в душу, а душу вселил в тело». Так вещественный мир превращается в «живое существо» с разумом и душою.

Творец создал человека с бессмертной душой как наиболее совершенное существо по своему образу и подобию, а все остальные существа возникают как его модификации. Платон высказал мысль о мозге как о высшем органе, где находится бессмертная часть души.

Аристотель — ученик Платона. Однако идеи Аристотеля не во всем соответствовали взглядам Платона. Стремление к поиску ис­тины для него оказалось дороже, чем авторитет своего друга и до­рогого учителя. Так, Аристотель исходил из материальности мира и постоянства его движения. В основе философии Аристотеля лежат четыре начала: материя, форма, движение и цель. Движение обу­словлено механическими и конечными причинами (телеология). Вместе с тем он разработал учение о формах движения, ощущениях и разуме, как источниках положительных знаний. Однако развитие материально­го мира (как пассивного начала) ставил он в зависимость от высшей воли — «первый толчок». Он выделил три вида души: расти­тельная (питающая), чувственная (бескровные животные) и разум­ная. Низшие формы, по его мнению, входят в высшие.

При объяснении явлений живой природы он проявлял двойст­венность (дуализм): пассивная материя и активная форма. Материя зависит от формы; последняя выступает как причина и цель превра­щений материи.

В образовании зародыша он допускал участие мужского и женского начал, более активной все же считал форму, заключен­ную в мужском начале в виде души. Проявлением активности души Аристотель объяснял целесообразность в живой природе. Однако он допускал возможность участия в этом процессе и материи, что приводит к уклонениям от целесообразности в виде уродств.

При описании развития цыпленка он проследил посте­пенное его становление от неопределенных очертаний к строгой форме. Для этого он ежедневно брал яйца из-под наседки. Полу­ченные данные на птицах он сравнивал с развитием человека, чем способствовал возникновению идеи о «сходстве путей эмбриоге­неза животных и человека».

Аристотель рассматривал онто­генезкак реализацию предначертанных «конечных при­чин». Оригинальна попытка Аристотеля связать представления о душе с явлением рекапитуляции. В этой связи он доказывает присутствие питающей души уже в за­родыше и различных видов души на всех стадиях развития, а так­же постепенное приобретение зародышем облика взрос­лого животного.

В работах Аристотеля можно проследить и идею борьбы за существование в природе. Так, например, он подчеркивает, что жи­вотные, обитающие вместе и употребляющие сходную пищу, всту­пают между собой в борьбу при нехватке последней. Он допускал напряженность борьбы между одинаковыми животными.

Много внимания он уделял образу жизни животных. В работах «О частях животных», «О возникновении животных», «Учение о растениях» и других он подмечает явление аналогии и гомологии, корреляции органов, интересуется вопросами зародышевого разви­тия и наследования признаков в потомстве у человека, а также раз­витием ощущений, умственной деятельности, связи души и тела (работа «О душе»). Много внимания он уделяет размножению организмов, регенерации — восстановлению целого организма из части. В явлении регенерации он усматривал сходство несовершенных животных и растений.

Аристотель пер­вый по времени натуралист, поставивший научно - исследователь­скую работу на небывалую до него высоту. Разнообразны были его научные интересы, в том числе касающиеся живой природы. Здесь следует упомянуть прежде всего попытки классифицировать животных по комплексу признаков, что позволило ему (впервые!) отделить дельфинов от рыб.

Так, у дельфинов есть легкие, и дышат они воздухом. В отличие от рыбы дельфина можно утопить, если долго держать под водой. Кроме того, дельфины — животные теплокровные, а не холодно­кровные. И, что самое важное, они рожают живых детенышей, которые еще в утробе матери питаются через плаценту. Во всем этом дельфины сходны с по­крытыми шерстью теплокровными животными суши. По мнению Аристотеля, этих сходных признаков было вполне достаточно, чтобы объединить китообразных (киты, дельфины и морские свиньи) с сухопутными животными, а не морскими рыбами, — в этом он на два тысячелетия опередил свое время, ибо все антич­ные и средневековые ученые продолжали объединять китообразных с рыбами. Заслугой Аристотеля следует считать и другой его вывод: он разделил покрытых чешуей рыб на две группы — рыбы с костным и рыбы с хрящевым, как у акулы, скелетом.

Всех животных он разделил на животных с кровью (энайма) и без крови (анайма). Животных с кровью, в свою очередь, делил на живородящих, яйцеродных, а без крови — размножаю­щихся яйцами (они также неоднородны) и возникающих самопро­извольно. Млекопитающих делил он на парно- и непарнокопыт­ных, рыб — на хрящевых и костистых. Он подметил различия крупных и мелких животных по плодовитости. Это положение рас­пространял и на растения.

В «Истории животных» встречаются описа­ния в области сравнительной анатомии и морфологии, предвосхи­тившие последующие идеи Ж.Кювье и Ж.Сент-Илера. Это дает право назвать Аристотеля основателем сравнительной анатомии. Аристотель замечает, что одни «органы сходны по положению и функциям, а по существу различной природы, другие одной и той же природы, но различны по форме» (т.е. это аналогичные и гомологичные органы).

В итоге пришел он к форму­лировке «Закона корреляций органов». Так, обратив внимание на связь формы и функций органа, Аристотель ставит вопрос: «Ради чего существует орган?» Отвечает: для выполнения предначертаний цели. Тело существует ради души, «части тела — ради выполнения предначерта­ний цели». Например, язык существует ради вкусовых ощущений и речи. Более ценное природа помещает в более ценном месте. Отсю­да сердце лежит «посередине существенно необходимой для жизни части тела». В этом смысле Аристотеля следует считать основопо­ложником учения «о конечных причинах или целях природы» (те­леология), продолжавшего господствовать в биологии до середины XIX в. Его преодоление — одна из заслуг теории Ч.Дарвина .

Реализацию цели пытался он изобразить в виде лестницы ве­ществ и существ с усложнением ее ступеней, включая и человека. Так, Аристотель замечает, что «природа без перерывов идет от тел неодушевленных к животным через живые, но не заслуживающие названия животных» и поэтому «трудно вскрыть, где собствен­ные границы и где середина этого последовательного ряда..., за те­лами неодушевленными идут сперва растения...».

При этом живые существа отличаются наличием энтелехии («жизненной силы»), в чем проявляется витализм Аристотеля в подходе к явлениям жизни. Проникновением энтелехии он объяснял возможность самопроизвольного зарождения не только низших животных, даже рыб, лягушек и мышей. Отсюда вся природа якобы в той или иной степени одушевлена, так как «все наделено... душой».

Таблица - Лестница существ (по Аристотелю)

Эта схема была далека от представлений об историческом раз­витии природы. Однако она сыграла и положительную роль как первая попытка познания закономерностей градации природы и на­долго завладела умами мыслителей. Правда, у Аристотеля мы нигде не находим упо­минания о том, что формы жизни постепенно пре­вращаются в другие и что вышестоящее существо про­изошло от существа, стоящего на более низкой сту­пени развития. Как известно, именно эта концепция является ведущей в современной эволюционной тео­рии, а Аристотель никогда не был эволюционистом. Однако созданная им «лестница жизни» неизбежно наталкивала ученых на такой ход мысли, который должен был привести к представлению об эволюции.

При всех недостатках идеи «лестницы существ» ей нельзя отказать в постановке вопроса о свя­зи между неживой и живой природой, а также в изображении по­следней в виде восходящего и совершенствующего ряда. В силу ог­раниченности фактов все это представлялось мистически. В прин­ципе же важна сама постановка вопроса, что способствовало в дальнейшем поиску возможностей перехода от одной ступени к другой.

Аристотель создал и «учение о растениях». Растения облада­ют низшей ступенью развития души (сила питания и роста), жи­вотные—более высшей (стремление и чувствования). Аристо­тель отмечал у растений и животных и некоторые общие свойст­ва. Они состоят из сходных элементов. Строение органа у растений проще, чем у животных. Питатель­ные вещества земли образуют тело растения. Возобновление, воспроизведение — характерные черты растений.

У растений он выделял разнообразные формы размножения. Он различал и пол у растений, хотя мужское и женское у растений скрыто, возника­ет в семени. Усматривал сходство между яйцом животных и се­менем растений в образовании зародыша из части плода, другая часть служит ему пищей.

В заслуги Аристотеля следует также ставить введение понятия «вид» для обозначения группы животных (предметов) одинаковой сущности в отличие от других групп животных (предметов). Хотя Аристотель употреблял понятие «вид» и применитель­но к животным, оно скорее всего для него имело только логический смысл. Тем не менее введенное им понятие «вид» в последующем сыграло положительную роль в формулировке морфологической концепции вида и стало одним из важнейших в биологии .

Из сказанного видно, насколько всеобъемлющими были интере­сы Аристотеля и его стремление подкрепить их наблюдениями. Не случайно Аристотель назван «учителем учителей» (А.Данте). По этой причине работы Аристотеля и его учеников до сих пор привлекают внимание историков науки.

Идеи Аристотеля применительно к растениям получили разви­тие в работах его любимого ученика – Теофраста (372—287 гг. до н. э.), который после смерти учителя возглавил созданную им афинскую школу философов. В его труде «Исследования о растениях» содержатся сведения о классификации, использовании, строении и размножении, способах прорастания семян растений. При описа­нии растений он ввел такие ботанические понятия как плод, око­лоплодник и сердцевина, различал способы их размножения. От­личал злаки и бобовые по семядолям, корням и стеблям, а также мужские и женские растения у финиковой пальмы (нередко отнеся их даже к разным видам). Считал, что «дерево самца» отличается наличием цветочной пыли, попадающей на соцветия «дерева сам­ки».

Теофраст— «отец ботаники» - выделил ее как са­мостоятельную науку. Он рассматривал строение и физиологию растений, географическое распространение, влияние усло­вий на них. Он систематизировал более 500 растений, клас­сифицировал их по жизненным формам: деревья, кустарники, по­лукустарники и травы, выделяя их характерные черты. Написал 10-томную «Естественную историю растений» и 8-томную исто­рию «О причинах растений». Выделял дикие и культурные, вечно­зеленые и с опадающей листвой, растения суши и воды, хвойные. Описание растений он сопровождал сведениями об их использова­нии и распространении, выделял одно- и двудомные. Листья делил на простые и сложные, кору, древесину и сердцевину выделял как части растений. Касаясь проблемы роста и размножения, происхо­ждения растений, описал явление геотропизма, движений листьев, приемы прививок.

Он пытался выделить фитогеографические зоны. Из более тонких его наблюдений следует упомянуть описания явлений воз­растной мозаики листьев (плющ), изменения формы листьев и корней со старением деревьев (тополь, клещевина), различий долговечности растений в разных условиях произрастания, движений растений (мимоза и лазающие формы), расщепление вегетативно размножаемых растений при переводе на семенное возобновление (плодовые, виноград и др.) и проявления материнских признаков при вегетативном воспроизведении, полярности органообразования, рудиментов и переразвитых частей тела у растений. Так, на примере отрезков побега ивы и винограда он предостерегал от не­удач при посадке их морфологически верхними концами. Он вы­ступает против возможностей самопроизвольного возникновения сложных растений.

В той же работе Теофраста содержатся другие сведения о расте­ниях (листопад, созревание плодов, опыление и т.д.), которые ха­рактеризуют его как оригинального исследователя-экспериментато­ра, сумевшего критически обобщить и существенно дополнить на­блюдения предшественников над растениями. Он прожил более 100 лет и весьма плодотворно изучал особенности жизнедеятельности растений, в отличие от других древних натурфилософов, что следует поставить ему в заслугу.