Антисемитизм и преследование евреев

Консолидация режима и формирование «народного сообщества» шли рука об руку с вытеснением из общественной, политической и экономической жизни евреев — самой крупной негерманской этнической группы населения. К 1933 г. их проживало в Германии около 500 тыс. Однако их представительство в отдельных областях хозяйства, медицины, юриспруденции и культуры доходило до 25-30 %. Это создавало почву для антисемитизма, хотя большинство евреев издавна проживало в Германии, были ее гражданами.

Часть из них исповедовала христианство, считала немецкий язык своим, а Германию — Родиной. Более 120 тыс. евреев воевали в германской армии в период Первой мировой войны. Исторически так сложилось, что не очень богатое еврейское население проживало на востоке Германии, на границе с Польшей, а состоятельное — главным образом в Берлине и других крупных городах.

Гитлер и его окружение были патологическими антисемитами: кто-то больше по политическим мотивам, кто-то — по религиозным. Многие рядовые члены партии были обыкновенными «бытовыми» антисемитами, недовольными конкуренцией в сфере торговли и ремесла. Именно на это недовольство опиралось руководство партии и СА при проведении бойкотов и еврейских погромов после прихода нацистов к власти. Но в недрах партийной канцелярии, юридической службы государства и СС шла постоянная работа по «разрешению еврейского вопроса» — в смысле изгнания евреев из Германии.

Сразу после 30 января 1933 г. был взят неуклонный курс на вытеснение евреев из общественной и культурной жизни, государственных органов. Началась «аризация» собственности (ее передача «арийцам» — немцам) и эмиграция евреев, которую власти Германии в первое время поощряли и поддерживали. За период 1933-1939 гг. только в Палестину выехало 60 тыс. евреев.

Весной 1935 г. на востоке Германии прокатилась очередная волна погромов, в результате которой имелись убитые и раненые. Еврейской собственности был нанесен большой материальный ущерб. Это вызвало негативную реакцию за границей, причем настолько сильную, что режим, и прежде всего «буржуазный» министр экономики Я. Шахт, решили этот «народный протест» ввести в правовые рамки. Результатом их усилий стало «законодательное» преследование по расовым мотивам. 15 сентября 1935 г. на съезде НСДАП были приняты так называемые «Нюрнбергские законы», которые регулировали положение евреев в Третьем рейхе, их отношения с немецким населением. «Закон о гражданстве» лишал евреев политических прав, они становились гражданами второго сорта.

«Закон о защите немецкой крови и немецкой семьи» запрещал браки евреев с арийцами и вводил понятие «нанесение ущерба расе». Нарушение закона каралось штрафом или заключением в тюрьму. Законом определялось также, кто такой еврей, исходя из понятия «чистоты крови». Появился такой термин как «мишлинге», то есть человек смешанной крови. От бредовой идеи о степени смешения крови зависели права и обязанности человека. Наиболее бесправными были так называемые «полные евреи». Принятие Нюрнбергских законов свидетельствовало о приобретении нацистским государством черт расовой дискриминации и сегрегации.

После принятия «Нюрнбергских законов» усилился процесс отчуждения евреев от общественной жизни в Германии. Последовали запреты смешанного обучения, ускорилась «аризация» экономики. Всего до 1938 г. был полностью «аризован» Немецкий банк; из 60 текстильных фабрик аризации подверглось 54; из 59 предприятий по производству одежды — 36; из 32 кожевенных и обувных — 21; из 20 предприятий черной металлургии — 16; из 7 предприятий табачной промышленности — 7.

После принятия «Нюрнбергских законов» наступил короткий спад в антисемитских акциях, так как 1936 г. был годом Олимпийских игр в Германии. Нацистский режим хотел создать у иностранцев хорошее впечатление о стране и облегчить проведение внешней политики. В связи с этим были запрещены все антисемитские выступления и демонстрации. Но через полтора года в стране поднялась новая волна антисемитизма, вылившаяся в такой погром, которого Германия не знала со времен средневековья. Поводом к нему послужил террористический акт в Париже против немецкого дипломата, совершенный молодым евреем Г. Грюншпаном, который мстил за депортацию семьи. Это событие послужило сигналом к погрому. Нацисты заявили о необходимости «расчета» с евреями.

Вечером 9 ноября 1938 г. отряды СС и СА совершили нападения на еврейские магазины, учреждения и синагоги, которые продолжались всю ночь. Из-за огромных куч разбитого стекла эта ночь была названа «хрустальной ночью». Было разрушено и сожжено 267 священных для евреев мест, разгромлено 7500 еврейских магазинов и других заведений, был убит 91 человек. Сотни евреев покончили жизнь самоубийством или умерли позже от нанесенных увечий. Чтобы принудить оставшихся евреев к массовому бегству из страны, 10 тысяч евреев были арестованы и отправлены в концлагеря.

Эта чудовищная акция совершалась преимущественно самими нацистами, а остальное население было, в основном, зрителями. Открыто выражала сочувствие пострадавшим совсем небольшая группа людей. 10 ноября Геббельс дал распоряжение о прекращении «акции». Еврейское население должно было выплатить «искупительный штраф» в размере 1 млрд рейхсмарок, а все разгромленное восстановить за свой счет. До 1 января 1939 г. евреи были обязаны продать все свои предприятия, акции, магазины, мастерские, закрыть конторы и не имели права самостоятельно производить какую-либо продукцию. «Аризация» хозяйства превратилась, по существу, в экспроприацию.

После «хрустальной ночи» стала с особой силой проявляться изощренность нацистской политики по отношению к евреям. Появились распоряжения, которые запрещали евреям посещать кино и театры, парки и рестораны; владеть домом, машиной и телефоном; держать домашних животных; учиться в школах и университетах; пользоваться библиотеками и сферой обслуживания; носить дорогие вещи — золото и меха. Ходить по улицам и делать покупки евреям разрешалось только в определенное время; жить — только в определенных кварталах или домах. В отличие от немцев, в отношении которых сохранялись многие прежние законы «нормального» (буржуазного) государства, против евреев усиливалась мощь государства «чрезвычайных мероприятий», а попросту творилось беззаконие. В любое время дня и ночи эсэсовцы могли ворваться в квартиру, произвести обыск, избить и арестовать людей без какого-либо вразумительного объяснения. Еврейское население намеренно сталкивалось на обочину жизни и погружалось в страх, отчаяние, нищету и изоляцию.

Насильственная «геттоизация» поневоле заставила евреев самоорганизовываться в общины, помогать друг другу, но было немало и тех, кто не выдерживал преследований или мысли о предстоящей депортации и кончал жизнь самоубийством. Если в феврале 1939 г. на территории Германии проживало 214 тыс. евреев, то к сентябрю того же года численность упала до 30 тыс. человек. Оставшимся становилось все труднее покинуть страну. В 1941 г. эмиграция вообще была запрещена.

Судьба немецких (и европейских евреев в целом) была предрешена в речи Гитлера 30 января 1939 г. в рейхстаге: «Если мировой еврейский финансовый капитал еще раз столкнет народы Европы в мировой войне, то результатом будет не большевизация мира и тем самым победа еврейства, а уничтожение еврейской расы в Европе». На самом деле не война, сама по себе, привела к массовым убийствам евреев (она их, конечно, чрезвычайно обострила, ускорила и придала чудовищные формы) — в основе всех действий против евреев лежало мировоззрение нацистов, вся их довоенная, «мирная» политика относительно данной группы населения.