Авантюрно-новеллистические сказки

Авантюрные и новеллистические сказки – это сказки о приключениях и о событиях в семейной, личной жизни человека, чаще всего это рассказ о цепи приключений героев, опасностях, которые они преодолевают. Это занимательные рассказы, в которых герой достигает цели благодаря своей ловкости, хитрости, уму. В этих сказках герой-человек умный, бывалый, это путешественник, купец, солдат, и здесь происходят невероятные события, но качество фантастики иное, чем в волшебных сказках.

Действие сказок развивается не в фантастическом тридевятом царстве, а в реальной обстановке, чаще всего в городе. Герои этих сказок обычно многословны, галантны и сентиментальны. Персонажи авантюрных сказок далеко не всегда безупречны в нравственном отношении. Чудесное в сказках этого типа не исключается, но оно обычно на втором плане, играет вспомогательную роль. Служебную роль чудесные элементы в этом сказочном типе играют и в том случае, когда персонажи характеризуются гиперболизированными качествами (слухом, острым взглядом, меткостью и т.п.). В волшебной сказке персонажи с гиперболизированными чертами были помощниками главного героя, а здесь гипербола становится возможностью любого ловкого, смелого человека. В авантюрных сказках широко распространены сюжеты: о добывании невесты (женится благодаря хитрости), тема верности, о мудрых девушках, о ловких отгадчиках, об удачливых разбойниках и т.п.

Новеллистические сказки – это необыкновенные, неслыханные истории о совершенно невозможном; в них нагромождение самых невероятных событий. Авантюрно-новеллистические сказки характеризуются стремлением к простоте рассказа, в них отражаются особенности языка и стиля литературы – это происходит вследствие сюжетного и образного сближения сказки с лубочной повестью, с книжной новеллой. Влияние лубка и книги на устную авантюрную сказку проявляется в изображении городской обстановки, в особой книжной манере речи. Авантюрные сказки, как правило, имеют сложные композиционные схемы, отражающие сложность жизненных перепитий, в которые попадает герой. Композиция более сложна по построению, в них больше случайностей и неожиданностей, они разрастаются до размеров повести.

Авантюрная сказка более позднего происхождения. В авантюрно-новеллистической сказке не встречаются присказки и зачины фантастического характера. Зачин сказки прост и часто говорит о реальном событии; в ней нет ретардации, создающей впечатление эпической замедленности. Основной прием – контраст. Контрастно обрисованы типы героев и их врагов, контрастно раскрываются социальные взаимоотношения. Характерно увеличение в этих сказках роли диалога как приема построения произведения (вопросы и ответы), а также развернутая характеристика действующих лиц. В этом типе сказок заметно стремление к индивидуализации речи персонажей, к описанию внешности действующих лиц, к более развернутой их характеристике; встречаются описания обстановки, попытки психологического анализа.

Как пример, характерна сказка «Безручка» (о невинно оклеветанной жене царя), повествование которой выдержано в плане волшебных сказок, а конфликт разрешается в бытовом плане. На грани волшебных и новеллистических сказок могут быть названы сюжеты: «Волшебное кольцо», «Красавица жена», «Два купца», «Чудесная мельница», «Неразгаданные загадки», «Муж на свадьбе жены» и др. В группе сказок о мудрых девушках наиболее характерны сказки «Семилетка» и «Умная невеста», в которых на вопросы отвечают героини, обе сказки часто ассимилируются, задачи и загадки переходят из одной в другую.

Трудные задачи или загадки являются условием брака или воцарения и предшествуют ему. Однако загадывание задач может происходить и после брака, и в таком случае оно носит характер испытания одного из супругов. Обычно испытывается жена, которая проявляет необычайную мудрость и кротость, сметливость и находчивость: «Царица-гусляр», «Мудрая жена», «Терпеливая жена» и др.

В особую подгруппу обычно выделяют так называемые «исторические сказки», в которых как основной персонаж сказки выступает историческое лицо. Один из персонажей – Петр I; сказки вносят особые черты в его образ, сближают его с народной характеристикой этого царя, идеализируют и в то же время критически оценивают его из-за крутого нрава. Особенно распространена сказка «Беспечальный монастырь», установлено 492 варианта этой сказки (В.Н.Андерсен). Царь задает загадки настоятелю монастыря или монахам, или епископу, или кардиналу, или священнику и т.д. Число и разнообразие задаваемых задач очень различно, но никогда сам церковнослужитель не может их решить, за него это делают другие персонажи (трактирщик, мельник, пастух, солдат и т.д.). В исторических сказках фигурирует и царь Иван Грозный (сказка о Горшене, о женитьбе Грозного, о взятии Казани и др.).

Бытовая (авантюрно-новеллистическая) сказка существовала параллельно с волшебной сказкой и сказкой о животных, поэтому возможны процессы взаимовлияния и взаимопроникновения сюжетов. Во всех типах сказок совпадают представления об идеалах добра и справедливости, о конфликтных ситуациях, в них действуют одни и те же эпические закономерности.

Социально-бытовые, сатирические сказки.

Основное содержание этого сказочного типа – бытовая и социальная сатира. Глупость, лень, неумение работать, неприспособленность к жизни – все эти пороки подвергаются осмеянию и нередко осмысливаются как пороки, свойственные людям господствующего класса. Спецификой сатирических сказок является гротескный характер образов, пародийное изображение положений, осмеяние недостатков.

Герой этих сказок – деревенский мужик, бедняк, батрак, солдат. Действие происходит в хорошо знакомой рассказчику деревне, а сражается герой не с фантастическим чудовищем, а с барином или попом, он борется за улучшение своей жизни, за кусок хлеба.

В волшебной сказке фантастика подчеркнутая, нарочито подаваемая как нечто чудесное, небывалое; в бытовой же сказке в гротескной, заостренной, гиперболизированной форме так даны реальные явления, что они становятся фантастикой. Возможный в действительности конфликт так заострен в сатирической сказке, что становится фантастическим вымыслом, благодаря чему и возможен благополучный сказочный конец. В бытовой сказке вымысел иного качества, чем в волшебной сказке. В сатирических бытовых сказках обобщение преобладает над индивидуализацией. Характерно, что герой сатирической сказки, особенно отрицательный персонаж, не имеет собственного имени (один барин, сердитая барыня) и отсутствует его портретная характеристика. Для сатирической бытовой сказки характерно выделение важной, социально значимой черты и подчеркивание ее на протяжении всей сказки.

Наиболее характерны для народной сказочной сатиры две группы сказок: сказки, отразившие социальные антагонистические противоречия, и сказки, осмеивающие недостатки в народном быту. В первой группе разоблачаются социальные пороки, наиболее яркими представителями которых являются поп, барин, воспроизведенные как сатирически обобщенные типы. Классовая ненависть к барству проявляется в изображении его морального унижения, в его неприспособленности к труду, в незнании обычных жизненных обстоятельств, всегда подчеркивается его скупость, жадность, глупость (барыня отпускает в гости свинью с поросятами; барин верит, что он родился теленком, лает на волков и т.п.). Другой остросатирический образ сказок – поп, он изображен как жадный, сластолюбивый невежда, лицемер. Обличение попа – это и критика религиозных догм и морали, проповедуемой церковью. Поп в сказках нарушает все заповеди и остается безнаказанным, он нередко совершает недопустимые поступки, например, хоронит за мзду козла по церковному обряду («Похороны козла»). Поп в сказках лентяй, невежда, он не знает даже священного писания («Поп Пасху забыл»), нарушает тайну исповеди, он постоянно пьян и т.д. Весьма популярными были и сказки о любовных похождениях попа. Все сказки этой группы состоят из ряда эпизодов с постоянно нарастающим сатирическим эффектом.

В группе сказок, высмеивающих общечеловеческие пороки, героями выступают лгуны, лентяи, глупцы, хитрецы, воры и т.п. Основной художественный прием – гиперболизация, особенно преувеличивается глупость, осмеиваются и отдельные персонажи и жители некоторых областей (пошехонцы, чтобы не замочить ног в дырявой лодке, выпрыгнули из лодки в реку). Наиболее популярен образ Иванушки-дурачка, обычно это третий сын в семье. Этот образ видоизменяется: у Ивана из волшебных сказок «разум большой», а в сатирических – разум отсутствует, Иван оказывается подлинным дурнем («Дурак и береза», «Иванушка-дурачок»). В сказках иногда награждается и этот Иван, но это не награда, а случайная удача, по словам Горького, он – «иронический удачник».

Особую и интересную группу составляют сказки о проделках людей, выдающих себя за колдунов и знахарей («Наговорная водица»), сказки о солдате, обманывающем всякую нечисть. Близки к этой группе и анекдоты, по специфике изображения они отличаются мало; отличие скорее в том, что анекдот повествует в сжатой лаконичной форме только об одном случае (один эпизод), а бытовая сатирическая сказка включает ряд в сюжетном отношении нередко самостоятельных эпизодов, связанных одним персонажем и общей идеей.

Композиция у социально-бытовой сказки намного проще: нет ни присказок, ни прибауток, которые создавали бы впечатление условного, нереального мира. Зачин очень простой: жил-был бедняк. Но иногда сказка начинается без традиционного зачина. Часто наблюдается стремление приблизить сказку к слушателям указанием на знакомую им обстановку, действие часто происходит в деревне. В этих сказках сохраняются и общие художественные приемы: повторы, троичность действия, контрастные сопоставления действующих лиц. Для сатирической сказки характерно выделение наиболее важной, социально значимой черты и подчеркивание ее на протяжении всей сказки. Диалог занимает много места и является основной характеристикой персонажа. Речь героев различна: у попа речь ласковая, мягкая, елейная, она подчеркивает его двуличность. Речь барина – пародия на речь образованного человека, «умные» слова он употребляет неуместно. У крестьянина, батрака речь нарочито огрубленная, резкая. Язык сатирических сказок приближен к разговорной речи, но для них не характерно употребление постоянных эпитетов, метафор, сравнений.

Социально-бытовые сказки лишены ужасного, они веселы, остроумны, иногда заканчиваются традиционной концовкой. В.Г.Белинский в своей статье «О народных сказках» писал: «В них видны быт народа, его домашняя жизнь, его нравственные понятия, и этот лукавый русский ум, столь наклонный к иронии, столь простодушный в своем лукавстве».

Собирание и изучение сказок. Сказки на Руси известны с давних времен. Рассказывание сказок – старый русский обычай. Известны рукописные сборники народных произведений, в которых имеются и тексты сказок, хотя это скорее пересказ содержания, а не точные записи. В XVIII веке стали появляться и печатные издания, но очень долго собиратели переделывали и пересказывали сказки, даже известный фольклорист И.П.Сахаров напечатал в книге «Русские народные сказки» (1841) тексты в своей интерпретации. Важное общественное и научное значение умел сборник А.Н.Афанасьева «Народные русские сказки» (1855-1864) в трех томах. Этот сборник в своей рецензии высоко оценил Н.А.Добролюбов, указал на его полноту, точность, новый подход при отборе материала. Однако Н.А.Добролюбов был неудовлетворен тем, что собиратели не отразили обстановки, в которой рассказывались сказки. В дальнейшем собиратели при записывании сказок учитывали это требование Н.А.Добролюбова.

Впоследствии, в конце XIX – начале ХХ века, появляется целый ряд хорошо подготовленных сборников сказок. Изучение сказок началось тоже с XVIII века, особый интерес они вызывали у декабристов, которые видели в них выражение «души русского народа». Белинский в середине XIX века оценил историческое значение сказок, особенно высоко он ставил сатирические сказки. Представители всех школ фольклористики по-разному оценивали общность сюжетов русских сказок, сопоставляли их с сюжетами сказок других народов (Ф.И.Буслаев, А.Н.Афанасьев, А.Н.Веселовский, А.А.Потебня, В.Ф.Миллер, А.Н.Пыпин, В.В.Стасов и др.). Проблемы, выдвинутые в XIX веке, не потеряли научной актуальности и сейчас: это вопрос о происхождении сказочного эпоса и отдельных сюжетов, проблемы заимствования и национального своеобразия сказки, собирания и классификации материала, взаимодействия сказки с другими жанрами.

Современная русская фольклористика представляет собой сложившуюся научную дисциплину с определенными задачами и проблемами, теоретическое изучение сказки сочетается с собирательской работой. В настоящее время исследование сказочного эпоса ведется в сравнительно-типологическом плане (Е.М.Мелетинский, В.Я.Пропп, Э.В.Померанцева, А.И.Никифоров и др.), проводятся научные конференции, систематически издаются сборники «Русский фольклор».

* * *

Наряду с «международными» сюжетами в армянских сказках есть значительное число «национальных». Это произведения, в которых общечеловеческие мотивы выражены в особых скрещениях сюжетов, мотивов и образов. Чаще же «национальным» является не столько сюжет или мотив отдельной скази, сколько отдельные детали. Яркими образцами «местных» армянских сказок являются сказки «Дат-Бедат», «Змея и Шивар», «Сын землепашца Огана», «Холмы Сантаната», к их сюжетам не найдены параллели в известных указателях сказочных сюжетов. В этих армянских сказках отражены природные условия, растительный и животный мир Армении, общественно-классовые отношения, быт и нравы его населения, религиозные представления, этические и эстетические взгляды армянского народа.

В армянских сказках действуют сверхъестественные существа: морская лошадь; вол, который предвещает своим хозяевам будущее; верблюды, говорящие человеческим голосом и т.д. Мифическими существами являются: «хазаран-блбул» – соловей; змея, которая в армянских сказках не является носительницей зла, высший ее представитель – змеиный царь Шах-Марар – способен на высокое героическое самопожертвование. Чудовищами, представителями зла в сказках являются дэвы, они часто сильны, иногда многоголовы, но отнюдь не непобедимы. В древних сказках дэв – существо невидимое, но постепенно представление о них меняется; это уже не бестелесный дух, а полудемон, получеловек, нечистый дух в образе гиганта. В их садах источники живой воды, моложавые яблоки и арбузы (у русских – молодильные яблоки; арбузов – нет). В русских сказках такого дэва часто заменяет Кощей. В армянских сказках встречается «Объедало», которое разом может съесть с семи мельничных жерновов; «Опивало», который может втянуть в себя целое озеро; «Скороход», которой одной ногой может шагнуть в Хизан (село около Ванского озера), другой – в Стамбул.

В русских и армянских сказках, как и у других индоевропейских народов, совпадают предметы, составляющие важную принадлежность эпического сказания – волшебный меч (меч-кладенец – у русских), шапка-невидимка, чудодейственный ковёр, вещий конь, чудный золотой соловей (жар-птица). В армянских сказках ведьмы живут в развалинах старых мельниц и башен; армяне называют их «матери-ночи», они спускаются в подземное царство, куда завлекают героев. В сказках часто встречаются заколдованные красавицы, в русском варианте – это царевна-лягушка, в армянском – кошка.

В армянских сказках (Араратского нагорья) имеется одно и то же стихотворное начала (присказка), однообразно-ритмическое:

Значение этой присказки в том, чтобы подготовить внимание слушателей к восприятию сказки. В армянских сказках стихотворные сказки возможны и в середине сказки и в конце. Во многих армянских сказках – традиционная концовка: «С неба упали три яблока… Одно рассказчику, другое, тому, кто слушал, а третье тому, кто услышал». Эти заключительные «три яблока» с небольшими вариациями можно встретить во многих сказках Кавказских армян.

ЛЕКЦИЯ N 5

НЕСКАЗОЧНАЯ ПРОЗА

Сказки и несказочная проза имеют ряд сходных признаков, но их основное отличие в том, что в них по-разному решается вопрос о вымысле и достоверности. Если в сказке сказитель и слушатель знают, что им будет рассказана вымышленная, волшебная история, в которую не надо верить, то в несказочной прозе главное – установка на достоверность, желание внушить слушателю веру в реальность происходящего в рассказе. Среди действующих лиц в несказочной прозе главным героем стал не царский сын, а исторические или библейские лица, отдельные интересные личности, с деятельностью которых рассказчик связывает необычайные явления в жизни общества. Часто сказитель в этих рассказах сообщает важные сведения о жизни общества, явлениях природы, возникновении городов и сел и т.д. Причем эти рассказы почти всегда эмоционально окрашены, слушатель – активный участник происходящего. Устная проза характеризуется исторической, бытовой, религиозной и художественной трактовкой жизненных тем. В несказочной прозе современная фольклористика выделяет такие жанры, как предания, легенды, сказы и былины. Еще одна характерная особенность несказочной прозы в том, что она рассказывается «по случаю», в процессе разговора, хотя переход к названным произведениям обязательно отделяется словесными формулами: «Сам не знаю, не видел, а вот люди сказывают», или: «Видать не видел, а слухать – слыхивал», или: «Всякое говорят, а я вот знаю доподлинно» и т.п. Каждая из жанровых разновидностей устной несказочной прозы характеризуется определенным кругом устойчивых сюжетных мотивов, что также позволяет ввести жанровую дифференциацию. У каждого из жанров свое происхождение, история, образы, структурно-стилистические свойства.

ПРЕДАНИЯ

В преданиях повествуется о фактах далекого прошлого, в них говорится о достоверных событиях истории, деяниях реально живших людей, происхождении названий городов, сел, рек и пр. Предания дают объяснения событиям и фактам, они помогают народу осмыслить свое прошлое и настоящее. Для предания как рассказа характерна ретроспективность, обращенность в прошлое. Предание – это распространенный в народе устный рассказ с установкой на объяснение прошлой истории, какой-нибудь особенности быта, названия местностей; предания судят о прошлом с позиций настоящего. Предание излагает свои сведения в форме эпического повествования, оно утверждает или отрицает что-то без колебаний. Формула «Стары люди говорят» – обычная ссылка тех, кто сообщает предание. Вымысел в предании не принимается за выдумку, о событиях рассказывается с полной уверенностью, что все, о чем говорится, было в действительности.

Среди разных преданий выделяются две большие тематические группы: исторические предания (о памятных событиях и лицах) и географические или топонимические предания (о происхождении названий городов, сел, рек и т.д.). Не было ни одного сколько-нибудь известного деятеля в истории России, памятного события, которые бы не нашли отражения в преданиях. Очень много преданий о Разине и Пугачеве, Иване IV, Петре Первом, о полководце Суворове и др. Устная форма предачи преданий от поколения к поколению вела к смещению фактов и событий. В преданиях обычно много анахронизмов, но разная интерпретация одного и того же события зависит не от желания рассказчика, а от того, в какой среде оно распространено. В разных областях России по-разному рассказывали о гибели Разина (он замурован в стену или он убит за то, что выстрелил в крест).

Исторические предания легко переходят в топонимические, объясняющие названия городов и поселений. Этот тип преданий связан с местностью, о которой рассказывается. Например, колокол, который везли из Новгорода, упал и разбился около Валдая на мелкие куски, из которых стали делать валдайские колокольчики. Предания и в средние века были настолько известны, что нашли отражение в летописях, причем летописец не скрывал, что сообщаемые им сведения заимствованы из устных преданий. Топонимические предания часто объясняют происхождение названий каким-либо бытовым событием, так, Петру Первому приписывают, что ему в одном селе починили супонь (ремень в хомуте), и он повелел назвать это село Супоневым.

В процессе перехода из уст в уста предания меняли свое содержание, но удерживали ядро, всякий раз оно оставалось частью нового рассказа. Один и тот же популярный мотив может приписываться разным историческим лицам, особенно часто в народном сознании смешиваются деяния «благородных разбойников» – Разина, Пугачева, Болотникова и др. Предания достаточно подвижны: удаленность от событий, о которых говорят предания, нередко заставляет менять угол зрения на реальную основу предания.

Русские народные предания связаны и с определенными историческими периодами: древнейшие предания (рассказы о первых князьях, о борьбе русских племен с южными кочевниками и др.); предания XVI-XVII веков (рассказы об Иване Грозном, о Ермаке, о Степане Разине и др.); предания XVIII-XIX веков (рассказы о Петре I, о войнах, о Суворове, о Пугачеве и др.).

Из древних топонимических преданий интересно предание об основании Киева, который заложили три брата: Кий, Шек, Хорив и их сестра Лыбедь. Эти имена имеют аналоги в географических названиях: у Днепра есть приток – река Лыбедь, а вокруг Киева -возвышенности Хоривица, Щековица.

В преданиях реалистично передаются сведения об исторических событиях и деятелях, особенностях местности, но в них присутствуют и элементы вымысла, фантастики.

ЛЕГЕНДЫ

Принятие Русью христианства повлекло за собой проникновение в языческие формы сознания отдельных важных церковных понятий. Через несколько веков можно было говорить о том, что в мировоззрении народа произошло сложное смешение языческих и христианских понятий. Под влиянием этого сложного сплава возникли легенды, главным свойством их как жанра стало утверждение морально-этических норм христианства или идей, возникших под их влиянием, но понимаемых на мирской, житейский, обыденный лад. Легенда всегда основывается на христианском мировосприятии, хотя и соединяет его с житейскими понятиями и представлениями, но свободных от христианской веры легенд не существует. В.Я.Пропп определяет их следующим образом: «рассказы, содержание которых прямо или косвенно связано с христианской религией».[1]

Персонажи легенды – разные святые, Богородица и сам Христос – постоянно во время своих «хождений» по Русской земле творят справедливый суд. У народной легенды все свойства фольклорного произведения – свое содержание и поэтика. Событиям, о которых рассказывается в легендах, приписывается достоверность; чаще всего в них отражается одно событие, один эпизод. Если в преданиях рассказывалось о реальных исторических фактах, то легенды основаны на вымысле, в них много фантастического, часто в основе сюжета легенды лежит описание «чуда», которое совершает святой или дух. Легенда – свободный рассказ, у нее нет особых композиционных форм, устойчивых структурных особенностей (в отличие от сказки, которая всегда имеет строгую и четкую композицию).

Русские легенды подразделяются на тематические группы: христианские легенды и социально-утопические легенды (рассказы о путях обретения счастья). В фольклористике предлагается и более детальное подразделение легенд, предложенное Н.И.Кравцовым[2]: легенды о сотворении мира, о происхождении солнца, земли...; легенды о животных; легенды о Боге, святых, их хождении по земле; легенды о наказании злых и прощении грешников; легенды, в которых выражены ожидания и чаяния народные (социально-утопические). На наш взгляд, эта излишне дробная градация не помогает пониманию студентом легенды как жанра. Хотя в фольклористике не принято акцентировать хронологическое распределение легенд, но надо отметить, что христианские легенды более древние по происхождению, а активное бытование легенд социально-утопического характера отмечено на всем протяжении XIX века.

Важная особенность легенд проявляется в том, что в них оценка событий и лиц дается с крестьянской точки зрения. В легендах святые и силы природы помогают не барину, попу или кузнецу, а мужику, который трудолюбив и честен. В легендах рисуется образ «доброго Бога», милостивого к людям, к беднякам. Такая трактовка образа Бога и святых шла вразрез с церковными догмами, где Христос и святые всегда наказывают грешников; Бог христианской религии всегда суров и строг.

Христос в легендах строг, но милостив, его суд справедлив. Христос отблагодарил бедного мужика, который поделился с ним зерном. Когда стали молоть остаток зерна, «мука все сыплется и сыплется! Что за диво!» («Чудо на мельнице»). Известна легенда о Николае и Касьяне, которые ехали в телеге по Руси и завязли в грязи: Николай помог мужику вытащить воз из грязи, а Касьян отказался, он не захотел запачкать свое райское платье. Бог поблагодарил Николая Угодника (ему дважды в год служат в церкви молебны – на 9 мая и 6 декабря), а Касьяна наказал (ему только в високосный год служат молебны – 29 февраля). Очень романтична легенда об опустившемся в озеро Светлояр городе Китеже, когда над ним нависла опасность разорения монголо-татарами. Эта история связана с тем, что в 1024 году князь Ярослав разорил город, а в 1237 году город был разорен татарами. На этом факте основаны религиозные мотивы спасения города божественной силой.

В русских легендах, как указывал еще А.Н.Афанасьев, есть так называемые «бродячие сюжеты». В примечаниях к «Народным русским легендам» Афанасьев привел несколько сопоставлений с сербскими и немецкими легендами. Однако большая часть русских народных легенд самобытна; в них отразились представления русских людей, их быт, традиции русского устного поэтического творчества.

СКАЗЫ-БЫВАЛЬЩИНЫ

Устные рассказы о различных событиях реальной жизни народа, близких к тому времени, когда о них рассказывается, относят к сказам или бывальщинам. Сказ – это рассказ, истинность которого подтверждается либо рассказчиком либо свидетельством его современника. И хотя у сказов много общего с историческими преданиями, но их полностью отождествлять нельзя, так как предания в основном рассказы о прошлом, у них другая позиция отношения рассказчика к изображаемым событиям. Сказ представляет слушателю разнообразные необычные обстоятельства из недавнего прошлого местной жизни. Популярные герои сказов – это выдающиеся местные умельцы, силачи, золотоискатели, правдоискатели, «благородные разбойники», беглые каторжники, герои Гражданской войны (в фольклоре ХХ века).

Рассказы, в которых переданы личные воспоминания, получили в международной фольклористике наименование меморатов (как полагают, в науку термин ввел шведский ученый К.В.Сидов). Личное воспоминание, перешедшее в традицию, интересное другим рассказчикам, подвергнутое ими правке и изменениям, становится бывальщиной. От простого личного рассказа они отличаются известностью в определенной местности, крае. В бывальшинах не наблюдается точного повторения того, о чем идет речь, каждый новый рассказчик излагает события по-своему, но сохраняются простейшие составные части – главные моменты рассказа. Все сказы начинаются с указания на реальность и точную географическую местность. Обычно сказитель дает точную, но очень краткую характеристику главным персонажам, за краткой экспозицией следует быстрое развитие действия, обострение конфликта. Завершается сказ обычно обобщением, оценочной риторической фразой. В конце сказа иногда указывается на уход героя в другое место, где возможно продолжение событий.

Сказ нередко заимствует фантастические идеи и образы из смежных жанров несказочной прозы, в них стали использоваться элементы сказочной атрибутики. В XIX и ХХ веках сказ стал трансформироваться: в XIX веке сказы стали распространяться в среде заводских рабочих, они дают представления о быте и труде, о жизни рабочих. Рабочие часто изображали героями своих произведений людей большой физической силы, рассказывали о трагической участи людей. Незабываемые годы гражданской войны запечатлелись в многочисленных сказах, повествующих о местных героях, о подвигах красных бойцов; в этих рассказах велика тяга к фактической достоверности, очень точно изображаются отдельные события и герои.

Бывальшины начали записываться поздно, но тематически они близки к устным рассказам, так называемым «анекдотам» о памятных случаях из жизни общественных и государственных деятелей. В ХХ веке опыт освоения бывальщин мы находим у известного писателя П.П.Бажова, который представил уральский бытовой фольклор в своих произведениях. Известный писатель конца ХХ века В.И.Белов также использовал в своем творчестве бывальщины в индивидуальной обработке («Бухтины вологодские»).

БЫЛИЧКИ

Былички – это устные рассказы о леших, домовых, водяных, русалках, кикиморах, чертях и вообще о вмешательстве в людскую жизнь разных сверхъестественных сил из мира народной религии. Быличка – выражение религиозного сознания, отражение пережитков языческих верований. Истинность событий подтверждает сам рассказчик или подкрепляет его отсылкой к свидетелю события.

Происхождение быличек как рассказов о достоверном восходит к глубокой древности, к тем временам, когда человек боялся непонятных явлений природы. В быличках всегда действует определенный демонический персонаж, а круг его деятельности строго ограничен; в быличках повторяются мотивы его действия, место действия (лес, болото, река и т.п.), а также объекты, на которые направлены действия. Былички отражают бытовые симпатии и антипатии их рассказчиков, их сюжеты немногочисленны. Так, знаменитый протопоп Аввакум, описывая свою жизнь, неоднократно и очень живописно рассказывает о посещении его кельи бесами. Содержание быличек очень наивно, однотипно, но они очень поэтичны, в них встречаются прекрасные описания русской природы, русского быта, даже народных праздников. Русские писатели неоднократно включали тексты быличек в свои произведения, например, рассказы детей из «Бежина луга» И.С.Тургенева. В ХХ веке известный писатель А.М.Ремизов создал особые произведения, мифологизированные под старину («Посолонь», «Лимонарь»).

Устная проза воплощаются разные стороны народного мировоззрения, в ней отражаются либо исторические, бытовые понятия и представления народа (предания, бывальщины), либо его религиозные воззрения (былички и христианские легенды). Объем и форма этих видов фольклорной прозы очень разные, они зависят от характера самого произведения, его содержания, даже мастерства рассказчика, от реальных условий общения исполнителя и слушателя.

ЛЕКЦИЯ N 6

БЫЛИНЫ

Былины – это эпические песни героического, бытового или фантастического содержания. Они составляли основной стержень русской устной поэзии. По словам академика Грекова, «это история, рассказанная самим народом». Специфика русского эпоса в том, что он состоит из отдельных самостоятельных произведений, каждая былина имеет свой законченный сюжет и своего героя. Термин «былина» утвердился в науке только во второй половине ХIX века, в народе былины обычно назывались «ста́рина» или «стари́нка». В.Ф.Миллер, а за ним и другие ученые считали, что термин «былина» имеет литературное происхождение; это условное обозначение введено в научный оборот И.П.Сахаровым в 30-е годы XIX века и заимствовано из «Слова о полку Игореве» («По былинам сего времени»). До введения термина «былина» в русской науке употреблялся термин «богатырские сказки», этот термин использовал в своих «Статьях о народной поэзии» В.Г.Белинский, но позднее этот термин не употреблялся в фольклористической терминологии.

В фольклористике существуют разные взгляды на место сложения былин и на время возникновения этого жанра. Одни исследователи (В.Ф.Миллер, братья Соколовы и др.) считают, что жанр былин сложился в условиях Киевской Руси одновременно с описываемыми событиями и в последующие годы получил лишь развитие. Другие ученые (М.Е.Халанский, С.К.Шамбинаго и др.) утверждали, что былины в основном созданы в Московской Руси, как песни о прошлых событиях. Вопрос о времени происхождения эпоса продолжает волновать и современных ученых: Д.С.Лихачев выдвинул предположение о том, что былины в основном сформировались в средние века, после падения Киевской Руси, как героические песни, объединенные образом стольного города Киева. Согласно этой теории, былины слагались как песни о прошлом, а не о современности. По мнению В.Я.Проппа, многие из былин явились отражением борьбы не с реальными врагами, а с мифологическими существами, они основаны не на исторических событиях, а на вымысле. В.Я.Пропп подразделяет былины на три группы; эпос периода развития феодальных отношений (былины о Волхе и Святогоре, былины о сватовстве и о борьбе с чудовищами); эпос времени борьбы с монголо-татарским нашествием; эпос эпохи образования централизованного Русского государства.

В.П.Аникин отмечает разные периоды в исторической периодизации былин: мифологический период, Киевский период, Владимиро-Суздальский период, Галицко-Волынский, Псковско-Новгородский, Брянский и др., т.е. он выделяет и «областной эпос». Большинство современных ученых полагают, что былины, в своей значительной части, возникли в период Киевской Руси. При рассмотрении этого сложного вопроса надо учитывать большое разнообразие русского эпоса, вряд ли его можно связать с каким-либо одним историческим этапом, ведь есть былины, в содержании которых отражается еще докиевский период (былины о Волхе Всеславьевиче, о Добрыне и Маринке и др.). Видимо, надо прийти к выводу, что вопрос о происхождении былин не имеет однозначного ответа, в каждом случае он имеет индивидуальное решение. Но в фольклористике различают три этапа в развитии былин:

I этап – 9-12 века, он совпадает с расцветом Киевской Руси. Былины этого периода рассказывают о змееборцах, так как враг в этих былинах предстает в образе мифологического чудовища – змея. Один из первых героев былин – это Добрыня Никитич, который имеет исторический прототип («Добрыня и Змей»). Эта былина аллегорически представляет принятие на Руси христианства, т.е. борьбу христианства с язычеством. Уже в этих былинах появляется образ князя Владимира, прототипом которого был князь Владимир Святославович. Вначале образ князя был положительным, он обрисован как человек, объединивший русские земли.

II этап – 13-15 века, период распада Киевской Руси, период нашествия татаро-монгол на Русь, поэтому все былины получают антитатарскую направленность. В былинах произошло хронологическое смещение времени, события более поздние приурочены к периоду Киевской Руси. На этом этапе возникают новые персонажи – Илья Муромец и Алеша Попович. Происходит циклизация былин, т.е. былины объединяются в группы вокруг одного центра: киевские (воинские, богатырские) и новгородские (социально-бытовые). В былинах, возникших на этом этапе, происходит «снижение» образа князя Владимира, из положительного героя он превращается в отрицательный персонаж (не может найти богатыря, который бы защитил город, его поведение и внешность выглядят смешно).

III этап – 16-17 века, происходит окончательное формирование жанра, былины получают тот завершенный вид, который зафиксирован в записях собирателей. Не появляются новые сюжеты, не возникают новые образы. В некоторых былинах вместо Киева упоминается Москва, отражается идея необходимости централизации русских земель, но сохраняется идейная направленность былин – рассказ о героической борьбе богатыря с внешними врагами.

18 век –