Первоосновой духовной культуры верхнего палеолита является магия.

Первоосновой духовной культуры верхнего палеолита является магия. Теории магии трактуют ее отношение к религии и тяготеют к двум полюсам: на одном магия определяется как практическое демоническое действие, не совместимое с религией, на другом - она сливается с религией. Впрочем, магия - это верование и одновременно действие, ибо в любом колдовстве на первом месте активные манипуляции и движения. Это стало возможным, когда эволюция, избавив передние конечности гоминид от опорных функций, наделила человека новыми степенями двигательной свободы. Но множество моторных комбинаций, доступных человеку, требует психофизиологической регуляции, в том числе с помощью образов ближайшего представимого

или более отдаленного действия. Отсюда возникает двигательная фантазия, первичный координатор человеческих проектов, еще до-сознательных и погруженных в моторную активность. Философ и антрополог А. Гелен, исследовавший роль сенсомоторики в становлении человека и его культуры, писал: «Движения рук, первоначально обремененные задачами перемещения, теряют их с обретением вертикального положения. Во множестве игровых, обиходных, осязательных и хватательных движений они проиграли огромное количество комбинаций и вариаций в прямом контакте с самими вещами. Но это значит: они не совершили действий в собственном смысле слова, заранее запланированной работы. Только когда развернуто поле проектов фантазии, все вариации и комбинации могут быть спроектированы заново, "в представлении", в воображаемой картине движений и ситуаций, а само реальное движение становится направляемым, вторично вводимым рабочим движением»³.

Все исследователи первобытной культуры признают, что палеолитические изображения - это аксессуары ритуала. Охот-

¹ Никольский В.К. Очерки первобытной культуры. М.; Пг, 1924. С. 92.

² Там же. С. 77.

³ Гелен А. О систематике антропологии. Проблема человека в западной философии. М., 1988. С.
186.

ничья магия репетирует появление добычи и овладение ею. Разумеется, сводить действие к тренировке невозможно: эта вторая реальность, создаваемая на ходу, воспринимается как подлинная, первая реальность. «Переосмысляя реальность, это общество начинает компоновать новую реальность, иллюзорную, в виде репродукции того же самого, что оно интерпретирует. Это и есть то, что мы называем обрядом, и что в мертвом виде становится обычаем, праздником, игрой и т.д. Мышление, орудующее повторениями, является предпосылкой к тотемистическому мировоззрению, в котором человек и окружающая действительность, коллектив и индивидуальность слиты, а в силу этой слитности и общество, считающее себя природой, повторяет в своей повседневности жизнь этой самой природы»¹.

Вычленение содержания первичного магического действия приводит к определениям древнейшего охотничьего культа - тотемизма — веры в животных-прародителей (в меньшей степени — в растения и силы природы). Трактовка тотемизма как первобытной системы классификации² не противоречит религиоведческому пониманию этого многофункционального явления. Реконструкция позднепалеолитических культур имеет гипотетический характер и в значительной степени основывается на этнографических аналогиях. Наиболее часто жителей верхнего палеолита сопоставляют с австралийскими аборигенами. Следует, однако, учитывать, что коренные жители Австралии до прихода европейцев уже перешли от палеолита к мезолиту. У обитателей приледниковых пещер Европы культ животных-предков, скорее всего, носил примитивную форму «пратотемизма».

В нижнепалеолитической картине мира образ человека заслонен фигурой зверя, человеческое и животное сливаются. Идентификация со зверем современной личности является патологией, атавизмом, который, однако, имеет достаточно определенный исторический адрес. «Жутко живые магические образцы пещерников говорят о расцвете симильного колдовства» . По Дж. Фрэзеру, симильная (контагиозная) магия основана на том, что физи-

¹ Фрейденберг ОМ. Поэтика сюжета и жанра (период античной литературы). М., 1936. С. 54.

² См.: Levi-Strauss С. La pensee sauvage. P., 1962. ³ Никольский В.К. Указ. соч. С. 84.

ческому воздействию подвергается изображение или фигурка объекта колдовства. Таким образом, здесь имеет значение точность изображения. При так называемой парциальной магии, действующей по принципу pars pro toto (часть равна целому), изображения не требуется, но необходимо иметь что-то от предмета чаровства (клочок одежды, волос, слюну и т.д.)¹.

«Европейский пратотемизм, с его странной иконографией, звериными танцами и волшебными трещотками, нерасторжимо перевит с колдовством, причем с симильным гораздо сильнее, чем с парциальным... Ритм общей работы, таинственный успех коллективного труда в области, где индивид бессилен, гипноз толпы - все это, как и многое другое, укрепило веру в непобедимую мощь колдовских заклинаний, церемоний, как и в развитии языка; главную роль в эволюции магии играло коллективное творчество»².

Магическая имитация жизни не только сфокусировала в себе лучи восходящего сознания, но и послужила культурной проформой, в которой до времени только и могли существовать более молодые способы отражения мира: религия, искусство, пранаука. Верхний палеолит — эпоха, которая породила основные символы коллективного бессознательного, так называемые архетипы. У всех известных этнографии первобытных народов ритуал так или иначе слит с мифом, который можно рассматривать как объяснение, сценарий ритуального действия, однако допущение мифотворчества в палеолите слишком произвольно. Способность к сюжетосложению в этот период вообще оценивается довольно низко; эта оценка основана, в частности, на анализе изображений в пещерных галереях, где не удается выделить какие-то композиционные принципы, за немногими исключениями. Фигуры размещаются хаотично, живописное пространство организуется присоединительной связью. «Столь существенная ограниченность плана изображения делала невозможной (во всяком случае, в изобразительном искусстве) передачу сюжета, некоторые факты, свидетельствующие об

¹ См.: Фрэзер Дж.Дж. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М, 1986.

² Никольский В.К. Указ. соч. С. 96.

отношении палеолитического человека к настенной живописи, также заставляют думать о том, что древнейшие образцы изобразительного искусства и не преследовали цели передачи сюжета. Скорее в них лишь заготавливались некоторые шаблоны, указывавшие на какую-то совокупность объектов и отношений между ними, которые позднее могли оформиться в сюжет»¹.

Подобные семиотические интерпретации почти полностью отрицают способность палеолита к организации связной картины мира, сводя культурную роль целой эпохи к подготовке элементов для упорядоченной системы представлений. С этой точки зрения первую законченную модель Космоса дает Мировое древо — композиция, поделенная на три пространственно-семантические зоны: верх (небо) - середина (земля) и низ (подземное царство). В трехчастную конфигурацию мира входят и нижнепалеолитические «заготовки», впрочем, обнаруживающие склонность к такой семантизации еще до эпохи мирового дерева. Копытные животные с палеолитических росписей становятся символами срединного царства, птицы - верхнего, рыбы и змеи - нижнего. Все, находящееся вне текстуально-семантической системы мирового дерева, относится к хаосу и доступно прочтению и пониманию только после введения в пределы правильных культурных интерпретаций и символов. «Понятие мирового дерева (или его образа - шаманского де­рева) обозначает установление всех мыслимых связей между частями мироздания и прекращение состояния хаоса»².

Возникновение языка в позднем палеолите не вызывает сомнения. Вокальная коммуникация ископаемых гоминид перешла в членораздельную речь Homo sapiens под влиянием антропологических, экологических, технологических, психосоциальных причин. Иерархия этих причин не ясна и, разумеется, не охватывается отдельными гипотезами и теориями. Некоторые авторы считают глоттогенез (возникновение языка) результатом постепенного суммирования речемыслительных навыков, приобретенных при обработке камня.

¹ Топоров В.Н. К происхождению некоторых поэтических символов (палеолитическая эпоха).
Ранние формы искусства М, 1972. С. 83-84.

² Там же. С. 96.

Иначе представляет возникновение языка историк и антрополог Б.Ф. Поршнев. Коммуникацию ископаемых гоминид он разделяет на три стадии: животной имитации, суггестации ископаемых людей и речевого общения Homo sapiens, причем каждый этап начинается отрицанием предыдущего и диалектическим скачком. Ведущим фактором антропогенеза является коммуникативное взаимодействие, а не труд. Скачок ко второй сигнальной системе Поршнев объясняет несовместимостью двух эволюционных ветвей на рубеже позднего палеолита и необходимостью психологической и культурной защиты

более совершенных групп гоминид от менее развитых, но более суггестивных. Мысль Поршнева продолжает столь же захватывающие, но плохо обоснованные озарения Н.Я. Марра, который верил, что современный язык сменил «стандартизированный ручной язык», победивший еще более древний пантомимомимически-звуковой. Другую группу теорий глоттогенеза можно назвать экологической. Здесь возникновение языка связывается с природно-климатическими изменениями позднего плейстоцена (примерно 70-10 тыс. лет назад) и образом жизни охотничьих сообществ этого периода. Жизнь древних людей в темных пещерах требовала совершенствования звуковой коммуникации, преимущественно нюансировки сигналов призыва, опасности, введения уточнителей-модификаторов, характера, степени и близости угрозы. Эта стадия (досапиентная) обеспечивала стабильный набор призывов и сигналов у поздних неандертальцев (примерно 70-40 тыс. лет назад) и сменилась языком команд позднепалеолитических охотников (40-25 тыс. лет назад). Это - «век команд, когда уточнители, отделенные от самих призывов, могут изменять сами человеческие действия. В частности, по мере того как люди все более переходят к охоте в холодном климате, давление отбора на группы охотников, контролируемых звуковыми командами, становится все сильнее»¹.

Уточнение референтов (предметов) речи, отделение их от императивных и эмоциональных звукосочетаний приводят к появлению предложений, имеющих субъект и предикат, а сле-

¹ Jaynes L. The Origin of Consciousness the Breakdown of the Bicameral Mind. Boston, 1982. P. 133.

довательно, существительных. Первыми получают названия животные. Итак, век имен для животных совпадает с началом их изображения на стенах пещер или на костяной утвари и начинается 25-15 тыс. лет назад. Названия других предметов появляются позднее. Что касается обозначений человека, то эта стадия звукового процесса принадлежит следующей эпохе - мезолиту и другой цивилизации - уже не охотничьей (во всяком случае не чисто охотничьей).