ОСОБЕННОСТИ ПРОЯВЛЕНИЯ МОЛОДЕЖНОЙ СУБКУЛЬТУРЫ В СФЕРЕ ДОСУГА

В формировании личности молодого человека значительную роль играет культура, так как именно она, в отличие от генетиче­ских механизмов наследования, выступает средством социального наследования информации, своеобразной «социальной памятью» общества. О диалектике взаимосвязи и взаимовлияния культуры и личности обстоятельно и аргументированно пишет Э.В. Соколов: «Культура и личность - не рядоположенные, не внешне, а внут­ренне соотносящиеся друг с другом понятия. Личность живет и действует в условиях культуры, культура наполняет собою личность. Индивид в той мере личность, в какой он приобщен к об­щественной жизни и культуре, в какой его естественные потенции, его действия, чувства, мысли наполнились социально-значимым содержанием и приобрели культурную форму. С другой стороны, культура жива до тех пор, пока она составляет неразрывное целое с индивидуальной и общественной жизнью, пока она одухотворя­ет собою личность и человеческие отношения. Жизнь и развитие культуры воплощены в сложном, приобретающем порою драма­тический характер взаимодействии личностей - носителей куль­турных ценностей и идеалов. Становление высших духовных форм культуры есть одновременно процесс развития творческих лично­стей, создающих эти формы» [177, С. 3-4].

Изучение процесса становления личности показывает, что влияние социальной среды на жизнедеятельность человека опо­средованно различными формами культуры. Л.А. Гордон и Э.В. Клопов отмечают, что самые глубокие, коренные социально-экономические процессы отражаются в повседневном поведении не прямо, но через предварительное изменение культуры [29, С. 277]. Объяснение этого факта, на наш взгляд, состоит в том, что в эмпирической реальности культурные и социальные структуры не существуют раздельно. В реальной действительности всякий конкретный факт социума является социокультурным. Иначе го­воря, понятие «социокультурное», содержащее социальные и куль­турные компоненты в нерасчлененной форме, является отражени­ем процесса реальной жизнедеятельности людей.

Человеческая жизнедеятельность разворачивается в условиях, которые созданы результатом предшествующей деятельности лю­дей, т.е. в некоторых социокультурных условиях. Социокультур­ную среду личности можно рассматривать как своеобразный лич­ностный срез, заключающий в себе единство общего, особенного и единичного в конкретно-исторической интеграции общественных условий. Представляя собой результат активного взаимодействия объективных и субъективных факторов, социокультурная среда личности отражает, в сущности, объективное состояние общест­венных условий, в которых реализуется жизнедеятельность лично­сти. Поэтому анализ социокультурной среды личности должен строиться на основе сочетания внешних условий с внутренним состоянием личности, т.е. на основе взаимодействия по схеме «со­циокультурные условия - личность». В этой связи для нас инте­ресны некоторые результаты социологического исследования Л.А. Гордона и Э.В. Клопов а, в которых прослеживается доста­точно прямая взаимосвязь низкого уровня культуры и образования с «патриархальным» образом жизни со всей его ограниченно­стью [29, С. 281-282]. Этот факт объясняется, на наш взгляд, тем, что хотя такой тип быта и образ жизни сформировались в небла­гоприятной социокультурной среде, но они закрепились в системе ценностных ориентаций семьи в виде традиций и привычек. В таком случае немногочисленные культурно-досуговые возможно­сти городской жизни остаются как бы за рамками социокультур­ной среды, оказывая на личность минимальное влияние. Этот факт свидетельствует об относительной автономии социализиро­ванной личности по отношению к социокультурным условиям.

Молодежь не только испытывает на себе влияние культуры, но в различной мере осваивает и творит ее. Процесс же освоения культуры различными возрастными и социально-профессиональ­ными группами молодежи зачастую осуществляется сложно и про­тиворечиво. Эти сложности и противоречия С.Н. Иконникова объясняет целым рядом причин. «В молодом возрасте, - пишет она, - человек стремительно осваивает различные пласты культу­ры, его влечет неизведанное. В силу этого культурное развитие нередко идет вширь, вовлекая в орбиту духовных интересов исто­рию и современность. На этом пути возникает опасность дилетан­тизма, поверхностного знания, неумения соединять увлечения с внутренним духовным напряжением, последовательной, кропот­ливой и повседневной работой. Найти себя в мире культуры, оп­ределить свои интересы - задача чрезвычайной сложности» [68, С. 60]. Имеющий еще место «дефицит» культуры, низкий культур­ный уровень молодежи отрицательно сказывается на ее духовном развитии, а в конечном итоге - тормозит процессы реформирова­ния всех сфер жизнедеятельности нашего общества.

Сегодня уже никто не отрицает того факта, что в современном обществе наряду с традиционными формами функционирования культуры сложилась достаточно разветвленная молодежная суб­культура, носителями которой являются различные молодежные группы, отличающиеся определенной социально-психологической направленностью, характером групповых ценностей и особенно­стями проведения досуга. Отличительными чертами молодежной субкультуры являются мода, символика, жаргон, манеры общения в кругу сверстников, увлечения современной «рок-музыкой», об­щение в дискотеках, нравы и вкусы, занятия спортом, участие в неформальных объединениях.

Источники возникновения молодежной субкультуры самые различные, А.С. Запесоцкий выделяет четыре основных источни­ка, которые, на наш взгляд, отражают сущностные первопричин возникновения молодежной субкультуры:

1. «Игровая» природа человека, пик проявления которой выпа­дает на детский, подростковый и молодежный возраст. Игра явля­ется одним из центральных элементов субкультурного (и контр-культурного) сознания и стиля поведения молодежи, формой про­явления и утверждения субъективности, способом самозащиты индивидуальности, средством освобождения от действительности, от власти социальных условностей. Разрушая и ниспровергая при­вычные и узаконенные стереотипы образа жизни, мысли, игровое поведение в то же время восполняет и компенсирует реальность, создавая новую культурную реальность - новые смыслы, ценно­сти, мифы, роли, отношения.

2. Кризис социализации, обусловленный рассогласованием пу­тей и сроков достижения физиологической духовно-интеллекту­альной, нравственно-политической зрелости личности и создаю­щий объективные предпосылки для субкультурной активности вступающих во «взрослую жизнь» поколений. Кризис социализа­ции обостряет проблему «отцов и детей». Немалую роль в этом играет степень социальной pi культурной идентичности и само­бытности молодежи, определяемая общим для молодежной группы и отличным от общества в целом характером восприятия и усвое­ния норм и ценностей культуры.

3. Разрушение механизмов культурной преемственности. Суб­культурные явления рождаются в результате своеобразного «сбоя» в работе механизмов трансляции социокультурного опыта, что негативно сказывается на содержании и формах индивидуального освоения культуры, приводит к утрате культурной целостности, дисбалансу процессов изменения и сохранения культуры и в итоге находит выражение в форме конфликта «отцов и детей».

4. Дезинтегрированность культуры как результат усиления
центробежных сил, размывания ее консолидирующих ценностных
оснований. Данный фактор в сегодняшней российской ситуации
является одним из ведущих - вместе с кризисом доминировавших
ранее идеологических институтов ослаб механизм ценностно-
ориентационной преемственности, который прежде обеспечивал
национально-культурную целостность советского общества. Кри­
зис целостности, экспансия ценностей западного образа жизни
побуждает молодежь в рамках своей субкультуры искать новые,
адекватные сегодняшней ситуации ценности и формы самореали­
зации [52, С, 16-18].

В молодежной среде сформировались различные модели суб­культур. Социологи В.А. Бобахо и СИ. Левикова из их множества выделяют три наиболее распространенные модели субкультур:

Первую из них олицетворяют группы молодых людей, зани­мающихся мелким бизнесом. Такие группы, как правило, образу­ются в интересах осуществления деловых операций и для проведе­ния свободного времени. Они ориентированы на легкое добыва­ние денег и «красивую жизнь». Их характеризуют беспринцип­ность, деловая хватка, достаточно хорошо развитое чувство кор­поративности. В области нравственности им присущ моральный релятивизм, вследствие чего деятельность таких групп довольно часто связана с незаконным бизнесом и правонарушениями.

Вторая модель опирается на вульгаризированные псевдосоциа­листические идеалы, окрашенные уголовной романтикой, и про­является в деятельности люберов, гопников и тому подобных групп. Они отличаются жесткой дисциплиной и организованно­стью, агрессивностью, исповеданием культа физической силы, ярко выраженной криминальной направленностью. Основу дея­тельности таких групп составляют рэкет, спекуляция. Группировки подобного толка, как правило, хорошо вооружены, причем уже не только цепями, ножами, кастетами, но и огнестрельным оружием.

Описанные выше молодежные объединения в условиях полити­ческой нестабильности представляют значительную опасность, поскольку являются достаточно пластичным материалом и в лю­бой момент могут стать инструментом в деятельности политиче­ских организаций радикальной и экстремистской ориентации.

Третья субкультурная модель представлена так называемыми «яппи» и «неояппи». Это выходцы из средних и малообеспеченных семей, отличающиеся целеустремленностью, серьезностью, праг­матизмом, самостоятельностью суждений, оценок и деятельности. Они ориентированы на обеспечение в будущем нормальной жизни для себя (материального достатка) и на продвижение по социаль­ной и служебной лестнице. Их интересы концентрируются в сфере образования как необходимой предпосылки достижения цели. При этом образование рассматривается не как способ самораскрытия, а как шанс успешного продвижения в жизни. Поэтому среди них пользуются спросом практические образовательные курсы. В ма­нере одеваться их отличают деловой классический стиль и под­черкнутая опрятность. «Яппи», как правило, не имеют вредных привычек, заботятся о своем здоровье, занимаясь престижными видами спорта. Для них характерно стремление «делать» деньги и успешную карьеру в качестве бизнесменов, банковских работни­ков, юристов. Им свойственны технократические установки и своя собственная субкультура с весьма дорогостоящими материальными атрибутами [13, С. 35-45].

Следует иметь в виду, что одни и те же формы девиантного по­ведения молодых людей характерны для различных образов и стилей жизни. В то же время носителем субкультуры может быть относительно локальное сообщество (субкультурные группировки рокеров, футбольных фанатов, металлистов, которые, как прави­ло, объединены общим интересом и выражающей его внешней символикой). Какие-то образцы социально-негативного поведе­ния (употребление наркотиков или проституция) реализуются и на индивидуальном уровне. В этом случае носители таких образов жизни не представляют целостности ни организационно, ни соци­ально -психологически, поскольку сам образ жизни скорее разъе­диняет, чем консолидирует их.

Уровень приобщения молодежи к культурным ценностям про­шлого и настоящего, к сожалению, чрезвычайно низок. Отсюда поверхностная информированность о явлениях культуры, что не­редко позволяет слыть в кругах малообразованных людей эруди­том. О снижении уровня духовности в обществе свидетельствует расширяющаяся социальная база невежества, которое наносит огромный ущерб и обществу, и государству, и личности. В.Т. Лисовский выделяет несколько моделей этого явления: мани­ловщина (слепая вера в нереальные идеи и планы); максимализм (невежественное следование надуманным лозунгам, не подкреп­ленным реальными действиями); кумиромания (страсть к покло­нению «харизматическим личностям», которым, якобы, нет аль­тернативы); уничижительство (т.е. стремление видеть в прошлом и настоящем страны лишь плохое, изображать все в черных крас­ках); экстремизм (стремление найти врага, на которого можно было бы свалить причины всех бед, нетерпимость к инакомыс­лию); русофобия (когда в качестве объекта неприязни выступают русские) [114, С. 149-150]. Научно-педагогическую общественность беспокоит так называемая американизация сознания, быта и по­ведения значительной части молодежи. Российская молодежь ока­залась оторванной от истоков своей культуры. В то же время экс­пансия ценностей моделей западного образа жизни существенно модифицировала духовное ядро отечественной культуры. Совре­менная молодежь находится в ситуации «культурного плюрализ­ма». В результате активно навязываемого суррогата иных куль­тур, продуктов массовой культуры, энергичных проповедей «но­вых миссионеров» общественная идеология представляет собой случайный набор разнообразных и противоречащих друг другу политических, идеологических и религиозных идей и мифов. Установка на западный образ жизни, на подражание американской культуре и цивилизации повлекла за собой иноземное словесное нашествие на русский язык. Даже русская интонация подверглась чужеземной муштре. Поблекло звуковое многоцветье, гибнет мно-гострунность русской речи. По заученным небогатым интонаци­онным моделям английского языка чеканят свои звуковые тексты дикторы и комментаторы радио и телевидения, а вслед за ними -великая сила примера - многомиллионные слушатели, в первую очередь молодежь. Кажется порой, что служители радио и телеви­дения - сплошь подданные иноземных государств, наспех пере­ученные с английской речи на русскую. И даже названия телепро­грамм выдают их глухоту к русскому слову: «Телемикст», «Евро-микс», «Телетайп», «Поп-магазин», «Бомонд». Интервенция ино­странных слов - роковое следствие «вестернизации» нашей россий­ской действительности, оказывающей пагубное влияние на духовное развитие молодежи, на ее субкультуру. Под воздействием этой интер­венции многие молодые люди изобретают свой слэнг, жаргон, особую лексику и на таком непонятном языке общаются друг с другом.

Особого внимания заслуживает анализ увлечения молодежи рок-музыкой. Социологические и психологические исследования показывают, что увлечение рок-музыкой - это образ жизни подро­стков, юношества и части молодежи, и они встречают агрессивно любые попытки вмешательства в этот мир. Многие молодые люди - поклонники рок-музыки отрицают серьезное искусство, особен­но классическую музыку, считая, что «только року принадлежит настоящее и будущее, а все остальные виды искусства должны исчезнуть». Причем рок-музыка рассматривается ими чуть ли не как «главный рычаг прогрессивных изменений в обществе» [113, С. 80].

Анализируя сущность молодежной культуры, З.В. Сикевич справедливо, на наш взгляд, замечает, что с одной стороны, моло­дежная культура является зеркалом культуры общества с прису­щими ему ценностями, мировосприятием, социокультурными ус­тановками, с другой - она всегда есть большее или меньшее отри­цание общепринятых позиций, хотя бы в силу генерационных особенностей, и в этом смысле элементы контркультуры законо­мерно присутствуют в содержании культуры поколения в целом [169, С. 10]. Характеризуя диалектику отношения различных по­колений и возрастных групп молодежи к культуре, З.В. Сикевич делает верный и обоснованный, на наш взгляд, вывод о том, что молодежная культура - это прежде всего возрастная ассимиляция, переработка общей культуры, присущей обществу на данном эта­пе социального развития, это культура определенного молодого поколения, но в то же время это и культура определенного этапа в жизни каждого человека, когда происходит формирование лично­сти, самоопределение и самореализация индивида, которые не могут не включать и культурный аспект [169, С. 195].

Иной аспект сущности и природы молодежной культуры иссле­дует американский социолог Ч.Бидуэлл, который считает, что молодые люди в современных обществах склонны скорее прини­мать, чем отвергать, ценности и критерии взрослых. «Это тяготе­ние к культуре взрослых, - подчеркивает он, - должно еще более усиливаться, благодаря господствующему положению взрослых и их учреждений. Тем не менее молодежная культура не является точной копией культуры взрослых. Зависимое положение и затя­нувшаяся пора юношеских ожиданий побуждают молодых людей выделять среди всего диапазона ценностей и стилей поведения взрослых лишь те, которые наилучшим образом помогают им справляться с напряжениями их противоречивого статуса. То об­стоятельство, что сама культура взрослых отличается разнообра­зием, увеличивает ее способность служить почвой для достаточно хорошего приспособления молодых людей различного социально­го происхождения, с различными возможностями и интересами к молодежному статусу» [11, С. 309].

Отражая общие тенденции культуры общества, современная молодежная субкультура, тем не менее, утрачивает устойчивые связи с некоторыми корневыми особенностями народной культу­ры, с лучшими традициями «деревенской» и «городской» культу­ры. Здесь уместно вспомнить, что прежде всего для каждой куль­туры характерно свое восприятие пространства, времени, лично­сти. «Деревенская» культура, формирующаяся на «базе» естест­венных природных циклов (с которыми связаны сельскохозяйст­венные работы), отличается, как показала И.З. Заринская, цик­личным восприятием времени, замкнутостью, центричностью про­странства, растворенностью личностного начала в общинном сознании [53, С. 34]. Отсюда основополагающими ценностями этой культуры являются ценности постоянства, устойчивости, определенности, следования социальной норме. Это гомогенная культура с преобладанием стабилизирующих функций над инно­вационными. Значительную роль в «деревенской» культуре играл многовековой опыт «народной» педагогики, концентрировавший все лучшее в воспитании новых поколений, в приобщении их к труду, к нравственным нормам. В современной субкультуре моло­дежи села многие ценности «деревенской» культуры утрачены. Причин тому много. К некоторым их них можно отнести забвение исконно народных обычаев и традиций, стремление идеологизи­ровать их и подвести под средний стандарт. В этой связи нельзя не согласиться с точкой зрения Л.Л. Шпак: «... волевое насаждение городских форм общения, - пишет она, - организация досуга и всей социально-культурной среда привело, как известно, к дефор­мациям сельского образа жизни, свертыванию исконно народных традиций духовного уклада деревни. В последние годы приходит­ся тратить немало усилий на возрождение специфически деревен­ского духа жизни. На наш взгляд, - подчеркивает она, - не следует искусственно продлевать отжившее в сельской социально-культурной среде, если оно становится консервативным фактором, но и не следует проводить политику, способствующую унифика­ции духовной жизни деревни и города, как это было при методах администрирования в сфере культуры» [218, С. 164-165].

Иное восприятие пространства, времени, личности сложилось в «городской» культуре, которая в большей мере вошла в содержа­ние субкультуры городской молодежи. Креативность «городской» культуры требует развитого личностного начала. Время горожа­нина линейно, оно включает в себя равно ценности прошлого, настоящего и будущего; у горожанина развито чувство историче­ской перспективы, его мышление формируется как мышление «ве­роятностное» и рефлектирующее. Горожане зачастую проявляют большую социально -культурную активность, чем сельские жители. Минские социологи И.Н. Андреева, Н.Я. Голубкова и Л.Г. Новикова заметили, что субкультурная активность молодежи характерна, главным образом, для больших городов. «Это не слу­чайно, - отмечают они, - поскольку именно город представляет обилие социальных связей, а, следовательно, и реальную возмож­ность выбора, лежащую в основе субкультурной активности мо­лодежи» [2, С. 51-52]. Однако действительный выбор поведения индивида зависит от специфики той социокультурной микросре­ды, в которую он включен.

Говоря о природе современной молодежной субкультуры, сле­дует иметь в виду, что мы имеем дело с неким закономерным со­циокультурным процессом, причины и корни которого кроются в специфических условиях социализации молодежи, создаваемых современной технологической цивилизацией. На сегодняшний день наиболее полной и адекватной, на наш взгляд, интерпрета­цией молодежной субкультуры является точка зрения, предложен­ная С.Лемом [111, С. 56-57]. В рамках его интерпретации моло­дежная субкультура предстает как закономерное явление вторич­ного культурогенеза в обществе, чьи производительные силы достигли уровня развития, гарантирующего почти «автоматическое» удовлетворение первичных витальных и социальных потребностей подавляющему большинству его членов. Модель С.Лема привле­кательна тем, что позволяет рассматривать молодежную субкуль­туру не как некое массовое «отклонение» в поведении целого по­коления, а как имманентный феномен культурно-исторического процесса, с необходимостью возникающий в обществе, быстро достигшем материального изобилия, но не выработавшего еще соответствующих механизмов социального гомеостаза.

Воздействие молодежной субкультуры на духовный мир, на по­требности юношей и девушек осуществляется неравномерно. Именно поэтому с социально-педагогической точки зрения не оправданы попытки не замечать молодежную субкультуру, счи­тать ее не существующей, оказывать влияние на молодежь помимо и без учета ее воздействий. Еще хуже, когда применяются силовые методы в попытке напрямую или косвенно подавить ее идеологи­ческими средствами или видоизменить ее, забывая при этом, что молодежная субкультура возникает и существует только как фор­ма самостоятельности, независимости, самоорганизации своей молодежной среды. И здесь уместными могут быть только кор­ректные психолого-педагогические воздействия. В этой связи весьма актуальны выводы А.С. Запесоцкого о корректной и про­думанной социальной регуляции деятельности самодеятельных молодежных движений как одной из важных сфер молодежной субкультуры: «Самодеятельные молодежные движения как объект культурной политики, - пишет он, - требуют весьма деликатных способов и методов социальной регуляции. Отметим некоторые из них: привлечение лидеров к участию в социально-культурных ак­циях, включение их в существующие властные структуры, созда­ние условий для институциализации движений, т.е. содействие их организационному оформлению и получению статуса юридиче­ского лица (организация в таких случаях обычно снижает пафос протеста и нигилизма, что открывает дополнительные возможно­сти для регулирования). Известно, что разрушительную энергию молодежных контркультурных движений частично можно «снять» их институциализацией, «демонстративным» признанием со сто­роны общества. Неинституциональные культурные образования после выхода «из подполья» теряют энергию развития, поскольку их природа - сугубо оппозиционна, их смысл - «быть против» [50, С. 181-182].

Ряд исследователей справедливо, на наш взгляд, считают, что субкультурная активность молодежи наиболее полно проявляется в сфере досуга. Об этом пишет С.Н. Иконникова: «Молодежная культура проявляется главным образом в сфере досуга, мало за­трагивая трудовые и семейные отношения. Это своеобразная культурная автономия, которая выполняет функции социализации личности, формирования духовного мира. Известная культурная обособленность, отражающая специфику интересов в молодости, еще не составляет проблемы. Общество не должно относиться к этим стремлениям молодежи с особой подозрительностью, а, на­оборот, подходить с доброжелательностью, вниманием и сотруд­ничеством» [68, С. 62]. Аналогичной точки зрения придерживают­ся минские социологи И.Н. Андреева, Н.Я. Голубкова, Л.Г. Новикова, которые считают, что разрыв между официальной идеологией и реальной социальной практикой породил отчужде­ние молодежи от институциональных ценностей, и это «толкало» ее в область досуговой деятельности, где идеологическое давление было слабее и оставалась возможность для создания альтернатив­ных ценностей. В результате за годы застоя ориентация молодежи на реализацию себя преимущественно в досуговых формах дея­тельности приобрела устойчивый и традиционный характер, она продолжает сохраняться и теперь, когда многие социальные за­преты сняты [2, С. 51]. Анализируя причины повышенной субкуль­турной активности молодежи в сфере досуга, минские социологи делают однозначный вывод: «Ее социальная «невостребован­ность» в более значимых областях деятельности обернулась по­вышенной субкультурной активностью именно в сфере досуга, ибо здесь она могла сколько угодно «отклоняться», нащупывая свои пути оптимального вхождения в существующие общественные отношения, во «взрослую» культуру» [2, С. 50].

Исследования молодежи разных стран дают один и тот же ре­зультат: труд, отношение к труду перестают быть главной жиз­ненной ценностью [220, С. 37]. В нашей стране в настоящее время труд как важнейший социальный институт перестал выполнять присущие ему функции обеспечения материального благосостоя­ния работника и его семьи, накопления богатства общества, функции развития личности и консолидации общества. Кризис ■ труда в нашей стране нередко усугубляется управленческой не­компетентностью властных структур в центре и на местах. Между тем, пропаганда пытается убедить молодых людей, что не упорная учеба и добросовестный труд, а его величество случай, умение делать деньги могут дать человеку обеспеченную жизнь. Не слу­чайно телевизионный экран заполнен «счастливыми случаями», «лотто-миллионами», «полями чудес» и т.п. Утрата смысла труда у молодежи ведет к ее переориентации на сферу досуга, который становится сферой поиска смысла жизни, пространством личного самоутверждения. В свою очередь, это расширяет функции досуга - сегодня он является тем социальным пространством, где рожда­ется молодежная субкультура, вызревают альтернативные поли­тические движения, реализуются социальные инициативы.

Целостный образ жизни молодежи не может быть полностью понят и осмыслен без анализа взаимосвязи между такими важны­ми сферами ее деятельности, как работа и досуг. С педагогической точки зрения это важно потому, что мы можем диагностировать направленность личности молодого человека в различных сферах социальной практики. Индивиды, по мнению социологов и психо­логов, обнаруживающие различные типы направленности (на профессиональную деятельность, семью, спорт), чаще всего ока­зываются в равной мере более включенными pi активными как в работе, так и в досуге по сравнению с теми, у кого нет четкой на­правленности. Об этом свидетельствуют результаты исследований психолога Б.И. Додонова: «Действительная гармоничность чело­века не может быть результатом простого развития всех его свойств, потребностей, сторон. Это бы давало «личностей» без своего лица, похожих друг на друга, как медные пятаки. И такие личности оказались бы, вопреки поверхностным представлениям, как раз дисгармоничными, ибо неизбежно обладали бы разнона-правленностью влечений, заставляющей вспомнить крыловскую басню о Лебеде, Раке и Щуке. Считается, что гармоническое раз­витие личности дает о себе знать просто в том, что она проявляет себя «почти в одинаковой мере» во всех доступных ей видах дея­тельности, в то время как истинно гармоничной является лишь личность, у которой всесторонность сформировалась на основе ярко выраженной направленности» [36, С. 259].

Изучая связь характера труда с внепроизводственной деятель­ностью и констатируя наличие этой связи, О.И. Шкаратан и его коллеги обнаружили отсутствие четкого соответствия характера труда и внепроизводственной деятельности: во всех группах ха­рактера труда представлены почти все типы внепроизводственной деятельности, хотя и в разных пропорциях [217, С. 104-110].

Методологическим ориентиром в изучении взаимосвязей рабо­ты и досуга могут быть исследования группы социологов, руково­димой В.А. Ядовым [184, С. 109-110]. При обследовании инжене­ров и рабочих в качестве показателя направленности интересов в сфере работы и досуга им предлагалось выбрать одно из следую­щих суждений:

1. Без своей работы я себя не мыслю, а досуг рассматриваю как второстепенную, подчиненную отрасль (Р+).

2. На работе я чувствую себя на своем месте, а когда выдается свободное время, тоже в общем нахожу, чем заняться (Р+ Д+).

3. И досуг, и работа для меня одинаково важны: то и другое доставляет примерно равное удовлетворение (Р+ Д+).

4. Работа, пожалуй, не удовлетворяет меня полностью, но и о досуге я могу сказать то же самое (Р- Д-).

5. Своей работой я в общем доволен, но истинное удовлетворе­ние мне доставляют занятия на досуге (Д+).

6. Пожалуй, жизнь дня меня только и начинается после работы (Д+).
Изучая направленность интересов молодежи в сфере труда и

досуга и место досуга в молодежной субкультуре, мы использова­ли вышеназванную методику и получили следующие результаты.

По массиву молодежи, работающей в сфере индустриально-промышленного производства. N - 1300

1. Без своей работы я себя не мыслю, а досуг рассматриваю как второстепенную, подчиненную отрасль 17%.

2. На работе я чувствую себя на своем месте, а когда выдается свободное время, тоже в общем нахожу, чем заняться - 19%.

3. И досуг, и работа для меня одинаково важны: то и другое доставляет примерно равное удовлетворение - 20%.

4. Работа, пожалуй, не удовлетворяет меня полностью, но и о досуге я могу сказать то же самое - 16%.

5. Своей работой я в общем доволен, но истинное удовлетворе­ние мне доставляют занятия на досуге - 15%.

6. Пожалуй, жизнь для меня только и начинается после работы - 13%).

По данному массиву опрошенных видно, что лидирующее по­ложение занимает та группа молодежи, у которой направленность интересов в целом сбалансирована и на труд, и на досуг. На вто­ром и третьем местах оказались те группы молодежи, у которых сфера досуга при всей ее значимости занимает, тем не менее, под­чиненное место. Что же касается направленности интересов моло­дежи преимущественно на сферу досуга, то она занимает послед­нее место. Сама молодежь, работающая в сфере индустриально -промышленного производства, объясняет сложившуюся структуру направленности интересов тем, что значительную часть свободно­го времени зачастую приходится использовать на дополнительные заработки, так как прожить на одну зарплату в наше время прак­тически очень трудно.

По массиву молодежи, работающей в аграрном секторе производства. N - 700

1. Без своей работы я себя не мыслю, а досуг рассматриваю как второстепенную, подчиненную отрасль - 17%.

2. На работе я чувствую себя на своем месте, а когда выдается свободное время, тоже в общем нахожу, чем заняться - 16%.

3. И досуг, и работа для меня одинаково важны: то и другое доставляет примерно равное удовлетворение - 19%.

4. Работа, пожалуй, не удовлетворяет меня полностью, но и о досуге я могу сказать то же самое - 20%.

5. Своей работой я в общем доволен, но истинное удовлетворе­ние мне доставляют занятия на досуге - 14%.

6. Пожалуй, жизнь для меня только и начинается посте работы - 14%.
Значительная часть этой группы молодежи (20%) испытывает

разочарование не только от работы, но и от досуга. Используя методику интервьюирования в целях углубленного анализа дан­ной ситуации, выяснилось, что около одной трети опрошенных затруднилось четко сформулировать свои жизненные идеалы и ближайшие планы. Причинами тому являются, на наш взгляд, изменение сложившегося сельского уклада жизни, активное вне­дрение новых форм хозяйствования без должной профессиональ­ной и психологической подготовки молодежи села, недостаточная адаптация части сельской молодежи к новым социально-экономическим реалиям. Мы согласны с точкой зрения А.Э. Мурзина, который считает, что «становление фермерского хозяйства взрывает весь порядок вещей, сложившийся в сельско­хозяйственном комплексе, включая социальные отношения, пси­хологические стереотипы, образ жизни» [134, С. 14]. Что касается неудовлетворенности молодежи села сферой досуга, то сама моло­дежь объясняет это не только слабой материально-технической базой учреждений культуры, но и рутинным содержанием куль­турно-досуговой деятельности клубов, Домов культуры, библио­тек, недостаточным уровнем квалификации работников культуры.

По массиву студентов технических, экономических и сельскохозяйственных ВУЗов. N - 650

1. Без своей учебы я себя не мыслю, а досуг рассматриваю как второстепенную, подчиненную отрасль - 14%.

2. В ВУЗе я чувствую себя уверенно, а когда выдается свобод­ное время, тоже в общем нахожу, чем заняться - 12%.

3. И досуг, и учеба для меня одинаково важны: то и другое доставляет примерно равное удовлетворение - 21%.

4. Учеба, пожалуй, не удовлетворяет меня полностью, но и о досуге я могу сказать то же самое - 13%.

5. Своей учебой я в общем доволен, но истинное удовлетворе­ние мне доставляют занятия на досуге - 20%.

6. Пожалуй, жизнь для меня только и начинается после учебы - 20%.

Лидирующее место в этой группе занимает студенческая моло­дежь, у которой направленность интересов сбалансирована на учебу и на сферу досуга. Второе место по степени значимости за­нимает направленность интересов, связанная с досуговой деятель­ностью, в рамках которой эта группа молодежи получает наи­большие возможности для самореализации личностного потен­циала (позиции 5, 6). Сами студенты этой группы ВУЗов в беседах с нами неоднократно подчеркивали, что недооценка ими досуго­вой сферы деятельности происходила, в основном, на младших курсах из-за отсутствия навыков самостоятельной работы, неуме­ния планировать рабочее и свободное время, значительных учеб­ных перегрузок.

По массиву студентов университетов, педагогических институтов и институтов физической культуры. N - 550

1. Без своей учебы я себя не мыслю, а досуг рассматриваю как второстепенную, подчиненную отрасль - 14%.

2. В ВУЗе я чувствую себя уверенно, а когда выдается свобод­ное время, тоже в общем нахожу, чем заняться - 13%.

3. И досуг, и учеба для меня одинаково важны: то и другое дос­тавляет примерно равное удовлетворение - 20%.

4. Учеба, пожалуй, не удовлетворяет меня полностью, но и о досуге я могу сказать то же самое - 20%.

5. Своей учебой я в общем доволен, но истинное удовлетворе­ние мне доставляют занятия на досуге - 17%.

6. Пожалуй, жизнь для меня только и начинается после учебы - 16%.

В этой группе студенческой молодежи обнаружилась, пожалуй, самая сложная направленность интересов. Здесь в равной мере присутствуют не только баланс интересов к досуговой и учебной деятельности, но и разочарование в них. Сами студенты объясня­ют это не только глубоким разочарованием в идеалах и ценностях нашего общества, но и неудовлетворенностью содержанием обра­зования, организацией молодежного досуга. Особую неудовлетво­ренность сферой досуга высказывали студенты педагогических институтов. В структуре этих ВУЗов преобладают студенты жен­ского пола (до 65-70% от общего количества), что, безусловно, оказывает определенное влияние на организацию их досуга. К числу основных причин неудовлетворенности сферой досуга сту­денты педагогических институтов отнесли следующие: отсутствие мероприятий, проводимых совместно с другими ВУЗами, прими­тивное содержание и формы проводимых досуговых мероприятий, отсутствие необходимой материально-технической базы для про­ведения досуговых мероприятий в общежитиях.

В целом по массиву выявились следующие основные тенденции:

1. Большая часть молодежи всех социально-профессиональных групп в равной мере оценивает важность и значимость в своей жизни и работы, и досуга, испытывая от них удовлетворение и ощущение полноты жизни.

2. На втором по степени значимости <