Становление специализированного научного знания

Новые культурные очаги в Пергамо, на Родосе и, особенно в Александрии затмили славу Афин, которые какое-то время еще оставались сосредоточием философской мысли. Александрия стала местом процветания частных наук, а в конце эллинистической эпохи и философским центром.

Птолемей, получивший Египет после смерти Александра, и его потомки превратили Александрию в центр притяжения греков-интеллектуалов. Так родилась модная столица в восточном по структуре государстве с уникальной и во всем исключительной судьбой. Там родился знаменитый Музей, к которому была присоединена Библиотека. В Музее находилось оборудование для всевозможных исследований: биологических, медицинских, астрономических. При Птолемее II Библиотека насчитывала 700000 книг, в которых был представлен весь античный мир. Именно директора Библиотеки периода ее расцвета Зенодот, Аполлоний Родосский, Эратосфен, Аристид, Аполлоний Эйдограф, Аристарх Самофракийский заложат основы филологической науки.

Зенодот подготовил первое издание Гомера. Возможно, что именно он разделил «Илиаду» и «Одиссею» на 24 книги. Новые издания тех же работ позже подготовили Аристофан и Аристарх. Текст и комментарии последнего стали основой для последующих исследователей. Каллимах составил «пинакес», то есть каталог из 120 книг с именным указателем, с краткими библиографиями. Дионисий Фракийский, ученик Аристарха, составил первую «Греческую грамматику». Современные техники критических изданий текстов своими историческими корнями уходят, таким образом, в эллинистическую Александрию.

Основные понятия античной лингвистической традиции, многие из которых дожили до наших дней, вырабатывались в течение III – II вв. до н.э. Существенный вклад внесли стоики. В частности, представители этой школы уточнили и расширили классификацию частей речи и впервые ввели понятие падежа и систему падежей. Затем центром изучения греческого языка стала на несколько веков Александрия. Там, начиная с Аристарха, окончательно сформировались основные понятия грамматики (так тогда называлась наука о языке в целом).

Точно восстановить весь процесс становления античной лингвистической традиции невозможно, поскольку сочинения стоиков того периода и ранних александрийцев до нас не дошли. Кое-что о них известно лишь из упоминаний у других авторов. Представление об александрийских грамматиках дают две сохранившиеся работы, относящиеся к периоду, когда Александрия вошла в состав Римской империи. Это «Синтаксис» Аполлония Дискола (II в. н. э.) и грамматика Дионисия Фракийского, время создания которой точно не известно. Эти сочинения, в первую очередь грамматика Дионисия, считались образцовыми, и греческие грамматики позднеантичного и византийского времени сочинялись в основном на их основе.

Расцвет александрийской науки приходится на III – II вв. до н. э. Развиваются научные знания в области математики, механики, медицины, астрономии и космологии. Вычленяется история, в философии в качестве самостоятельных разделов выделяются онтология, этика, эстетика, логика. Заметно усиливается процесс специализации. Каждая из частей знания стремится к автономии, к своей специфической логике.

Историография эллинистического периода. Яркие картины прошлого, созданные Геродотом и Фукидидом в V до н. э. существенно повлияли на историческую мысль всех последующих поколений и подготовили почву для создания истории нового типа, ростки которой восходили к Полибию (210 – 128 до н.э.). Две первые книги его «Всеобщей истории» представляют собой введение ко всему сочинению и охватывают 264 – 220 гг. до н. э. Основная часть отражает события 220 – 146 гг. до н. э. – начало возвышения Рима и подчинения ему эллинистического мира, свидетелем которого был он сам. Отсюда вытекает одна из главных целей автора – оправдать римские завоевания в глазах эллинов. Другая, не менее важная цель – представить исторический процесс как некое едино целое. Она также вытекала из новых политических реалий. Происходило объединение прежде разрозненного мира. В течение нескольких десятилетий множество отдельных территорий превратилось в единое государство. Методы, которыми пользовались предшественники Полибия, излагавшие истории небольших государств и союзов прежней Эллады, уже не соответствовали масштабам и внутренним закономерностям объединения Средиземноморья. Идеи космополитизма, характерные для той эпохи, ориентировали на понимание единства человеческого мира как исторического целого.

Во «Всеобщей истории» Полибий выдвинул свой собственный канон исторического повествования: оно должно иметь всеобщий характер и охватывать события, одновременно происходящие как на Западе, так и на Востоке. Таким образом, было положено начало новому типу исторического исследования – всеобщей истории. Несмотря на то, что предмет истории был ограничен военно-политической тематикой, в центре внимания находилась уже не событийная история войны, а динамизм столкнувшихся в ней политических сил.

Развитие истории, согласно Полибию, носит циклический характер. Возникающие государства последовательно проходят через юность, зрелость, приходят в упадок и исчезают. За возвышением Рима когда-нибудь последует его закат и падение. Он считал неуместным использование драматических эффектов и риторических приемов прежними и современными ему историками. По его мнению, цель исторического повествования – пробуждение патриотизма и обучение искусству политики, что должно принести пользу тем, кто стоит у власти. Последние должны знать причины происходящего.

Ход исторических событий видится Полибием как некая цепь причинно-следственных связей. Однако он признает, что не все события поддаются такому анализу и отказывается искать причины, например, неурожаев, эпидемий, стихийных бедствий. Немало мест в его «Всемирной истории» отводится описанию непредсказуемых вмешательств всемогущей мистической силы фортуны в течение событий и судьбы людей.

Представление о судьбе было существенным элементом мировоззрения Полибия. Грекам архаического и классического периода рок (судьба) представлялся индивидуальным предопределением, которое можно узнать с помощью оракула и гаданий, но нельзя изменить. В эллинистическую эпоху функции судьбы усложняются. Она могла рассматриваться в качестве правительницы мира, дарительницы, судьи, помощника в человеческих делах, наставницы или источника испытаний. По мнению Полибия, один из главных моментов судьбы – обновление мира и изменение хода событий вопреки расчетам. В ряде случаев, когда причина ясна, средство помочь делу находятся в руках самих людей, поэтому автор стремился объяснять события естественными причинами. В своем труде он подчеркивал, что римляне достигли успехов благодаря своим качествам, а не судьбе. К сфере судьбы допустимо относить только те проявления, причины которых невозможно или трудно распознать. Полибию было важно максимально расширить область применения причинно-следственных связей.

Систематизация географических достижений была реализована Эратосфеном, приглашенным в Александрию Птолемеем II в качестве директора Библиотеки. Его исторической заслугой было применение математики к географии для составления первой карты с меридианами и параллелями.

Не менее значимыми были и открытия в области медицины. Хорошо известны имена Герофила и Эрасистрата. Тот и другой немало продвинули анатомию и физиологию, оперируя при помощи скальпеля. Историки медицины отмечают, что практикой тех лет была нередко вивисекция (операции по живому) над преступниками и обреченными к смерти. Герофилу мы обязаны многими анатомическими открытиями, некоторые из них носят и сейчас его имя. Вероятно, он был первым врачом, проводившим хирургические операции по удалению органов человека, пораженных неизлечимыми заболеваниями. Герофил преодолел мнение о том, что сердце – центральный орган живого организма, показав, что им является мозг. Ему удалось установить различие между нервами сенсорными и нервами моторными. Он изучал разновидности пульса и его диагностическое значение. Эрасистрат сумел определить отличие артерий от вен, указав, что первые несут воздух, вторые – кровь.

Наибольшую известность получила александрийская математическая школа. Ее выдающимися представителями стали Евклид, Аполлоний, Архимед. Основателю этой школы Евклиду, одному из первых среди ученых, приехавших в Александрию, суждено было составить капитальный труд, синтезировавший существенные наработки всей греческой математической мысли. Концепции его «Элементов» (в других переводах «Начала» или «Принципы») использовались вплоть до XIX века.

Другой крупнейший математик – Аполлоний прославился своим фундаментальным трудом «Конические сечения». Но наиболее известной и даже легендарной фигурой, связанной с Александрийской школой, был, несомненно, Архимед. Его принято считать не только математиком, но и техническим изобретателем. Пожалуй, он был одним из первых, кто стал проводить научные эксперименты, результатом которых стал открытый им закон гидростатики.

В трактате «О плавающих телах» мы находим знаменитый принцип Архимеда: «Тела более тяжелые, чем жидкость, будучи в нее погруженными, идут на дно, они же будут более легкими, если погружены в жидкость, а объем вытолкнутой жидкости будет равен объему данного тела». В этой работе он заложил основы гидростатики.

Изучая закон рычага, Архимед разработал и начала статики. Наиболее известные ее выводы: две величины находятся в равновесии, если удалены на расстояния взаимно пропорциональные их весу. Слова, произнесенные им (по свидетельствам одного из последних неоплатоников античного мира Симплиция) при спуске большого судна при помощи системы рычагов, «Дайте мне точку опоры, и я переверну мир» стали афоризмом.

В своих доказательствах Архимед пользовался индуктивным и интуитивным методами, по его словам, «механическим путем». Найденное случайно лишь затем снабжалось геометрическими доказательствами, так как это делали и до него. Сам Архимед писал по этому случаю в трактате «О методе»: «Евдокс, который сначала нашел, что конус есть третья часть цилиндра, а пирамида – третья часть призмы… как и Демокрит, который выяснял характеристики фигур без предварительных доказательств».

Архимед был крупным математиком-теоретиком, но прославился и приложением результатов математических трудов к технике. Тем не менее, он полагал свои инженерные изыскания как нечто второстепенное, считая их «делом низким и неблагодарным». Лишь под давлением обстоятельств (осада Сиракуз римлянами) Архимед был вынужден заниматься совершенствованием военной техники и оборонительных сооружений. Но именно эмпирические и инженерные знания, основанные на математических расчетах, подтолкнули его фантазию к изобретению баллистических орудий, приспособлений для перевозки грузов, насоса для ирригационных сооружений. Рассказывают, что во время осады Сиракуз он придумал зажигательные стекла. В античном мире, основанном на рабстве и характеризовавшимся пренебрежением к физическому труду, такая тесная связь интеллектуальной и практической деятельностью была достаточно необычной.

В своих сочинениях Архимед не упоминал о возможных применениях своих теоретических исследований к технике, хотя и занимался этим. Считая сооружение машин низменным и грубым, он «все свое рвение обратил на такие занятия, в которых красота и совершенство пребывают не смешанными с потребностью жизни». Тем не менее, эти технические приложения, полученные с применением математических обоснований, и не привязанные жестко к натурфилософским схемам, можно назвать первыми теоретическими изысканиями механики.

Особенность античных технических достижений состояла в том, что они совершались в почти полном отрыве от теоретической деятельности того времени. Наука считалась делом, достойным всяческого уважения, но притом делом принципиально бесполезным. «Этот отрыв был обусловлен не какими-либо внешними причинами, а принципиальной установкой греков в отношении задач и характера научной деятельности. Наука в представлении греческих философов и ученых была синонимом бескорыстного искания истины – времяпрепровождением свободных людей, не претендовавших ни на какую практическую пользу и имевшим своей целью исключительно удовлетворение собственной любознательности». Эта же мысль звучит в словах Аристотель, но уже по отношению к философии: «Философия самая бесполезная из наук, но нет ничего лучше философии». Смысл философии и науки древние греки видели в чистом познании, приносящем удовольствие, которое, в свою очередь, рассматривалось ими как основная часть человеческого счастья, смысла жизни вообще.

Вопросы для самопроверки

1. Какие новые культурные очаги появляются в эпоху эллинизма?
2. Чем эти новые культурные очаги отличаются от Афин – традиционного центра притяжения теоретической мысли?
3. Какие науки получают наибольшее развитие в александрийский период?
4. Выделите наиболее характерные черты александрийской науки.
5. Была ли связь между техническими и теоретическими достижениями в античном мире, в частности, в александрийский период?