Мережковский Дмитрий Сергеевич

(1865 - 1941)

Д.Мережковский – один из основоположников русского символизма, его теоретик, он создал эстетическую и мировоззренческую систему старших символистов. Для него символизм представлял не только литературную школу или литературное течение (как для В.Брюсова), а вполне определенный тип сознания, отношения к миру. Его трактат «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы» стал теоретическим манифестом русского символизма, где символизм трактовался как идейно-художественное направление. Д.Мережковский выступал и как поэт, выпустил сборник стихов «Символы», однако лирика его большого значения не имела. Писатель приобрел известность как романист, публицист, автор оригинальной историко-философской концепции развития человеческой культуры.

До революции наиболее известна была его трилогия «Христос и Антихрист», в которой он попытался выразить свое представление об истории и будущем развитии человечества. Мережковский утверждал, что в мировой жизни всегда существует полярность, в ней борются две правды – небесная и земная, дух и плоть, Христос и Антихрист. Трилогия, принесшая известность Мережковскому, состоит из романов, не связанных друг с другом ни тематически, ни хронологически. В первой части «Смерть богов. Юлиан Отступник» изображена борьба язычества и христианства, тот период, когда император Юлиан предпринимает попытку реставрации язычества. Вторая часть трилогии «Воскресшие боги. Леонардо да Винчи» читается с наибольшим интересом, ибо сама личность героя до сих пор обладает притягательной силой. (Для написания этого романа Мережковские не просто побывали в Италии, а посетил все ее уголки, где бывал его герой). В этом романе Мережковскому удалось воссоздать атмосферу поздней античности, Ренессанса. Третья часть переносит нас в Россию начала XVIII века, в эпоху Петра I: «Антихрист. Петр и Алексей», где царь обрисован очень негативно, он и есть Антихрист.

До революции была написана и вторая трилогия Мережковского «Царство Зверя»: «Павел I», «Александр I», «14 декабря». Даже судя по названиям частей трилогии можно понять, что действие происходит в России в начале XIX века. В центре первой части – личность Павла I, его образ в русской истории противоречив, но, по мнению Мережковского, он был человеком «замечательных способностей и рыцарского благородства», совершил благие деяния, – отменил тяжкий рекрутский набор, подати, запретил продажу крепостных и т.д. Но автор не скрывает, что он был душевно болен, и все его начинания не были до конца реализованы. Столь же привлекателен у романиста и Александр I, отличающийся «тонким, просвещенным умом», мужеством, хладнокровием. Николай I показан только в день восстания декабристов, в первый день восшествия на престол. Во всей трилогии жизнь России изображена в очень темных красках. Для Мережковского «Зверь из бездны» – это не только образы трех монархов, но и личности декабристов, пассивность, обреченность которых изображена в романе. Автор весьма негативно оценивает их действия, называя восстание «стоячей революцией».

Религиозные воззрения Мережковского отразились не только в его художественном творчестве. Писатель и его жена – З.Гиппиус – пытались насадить в России «Новое религиозное сознание»; они создали «Религиозно-философские собрания», которые проходили систематически на протяжении ряда лет и на которых обсуждались и по-своему трактовались идеи и каноны христианства. Эти же идеи проповедовались на страницах журнала «Новый путь», но вскоре и журнал, и общество были запрещены решением Синода. В дореволюционной России литературно-издательская жизнь Мережковского не была легкой: не печатались некоторые его книги, была конфискована пьеса «Павел I», отобрана рукопись романа «Александр I».

Октябрьскую революцию Мережковский воспринял резко отрицательно, для него это было царство Антихриста, от которого надо было бежать. Мережковским, как и всем жителям России, в эти тяжелые годы пришлось претерпеть много тягот (известно, что он вместе со всеми рыл окопы на окраине Петрограда).

Д.Мережковский, З.Гиппиус и вместе с ними их друг Д.Философов и молодой поэт В.Злобин покинули Петербург в конце 1919 года по официальной командировке, предполагалось, что они будут читать лекции в красноармейских частях. Но все четверо нелегально перешли польскую границу и вскоре были в Варшаве. Настроенные непримиримо враждебно к Советской России, Мережковские с самого начала видели спасение от большевизма в иностранной интервенции. В Варшаве они прожили почти год, вели переговоры с Пилсудским и Б.Савинковым (с ним их связывали давние отношения) об образовании русско-польских отрядов для борьбы с Советами. Вначале казалось, что их надежды имеют какую-то почву, ведь Пилсудский действительно начал поход против Советов, но последовавшее вскоре советско-польское перемирие навсегда разочаровало Мережковских и в своих друзьях, и в искренности антибольшевизма поляков. В октябре 1920 года они покинули Варшаву и переехали в Париж, где и прожили до конца своей жизни. (Мережковский скончался в Париже в декабре 1941 года).

Мережковские в 20 и 30-ые годы играли видную роль в «русском» Париже и, в частности, в его литературной жизни, что было связано с тем, что они жили безбедно в Париже, где у них была собственная большая квартира, купленная еще до революции. В доме Мережковских вначале собирались по воскресеньям для серьезных разговоров о литературе, обсуждались книжные новинки, статьи, журналы и т.д.

Постепенно эти «воскресенья» стали привлекать более широкие круги русским писателей, их характер изменился, образовался кружок «Зеленая лампа» (название было выбрано преднамеренно, так как оно вызывало воспоминание о петербургском кружке, где бывал и Пушкин). «Зеленая лампа» должна была влиять на более широкие круги в эмиграции, поскольку Мережковские считали ее «инкубатором идей», своего рода тайным обществом. Они хотели «перебросить мост» для распространения своих идей в широкие эмигрантские круги. Председателем «Зеленой лампы» был избран поэт Г.Иванов, секретарем – В.Злобин. На первом собрании общества выступил В.Ходасевич с докладом о состоянии литературы русского Зарубежья, о литературной критике. Особый интерес вызвал доклад З.Гиппиус «Русская литература в изгнании». Аудитория была очень разнообразная, велись жаркие споры, обсуждались религиозно-философские и политические вопросы. Хозяева нетерпимо относились к оппонентам, часто диспуты выливались в открытые столкновения, многие уходили с возмущением, а то и с проклятиями (по воспоминаниям М.Вишняка).

В эмиграции Мережковский продолжает очень много писать, но характер его произведений меняется, его философские романы лишь условно можно отнести к беллетристике. Скорее, это облеченные в литературную форму трактаты на историко-философские и религиозно-философские темы. Написанное им за эти годы поражает и внешним разнообразием и объемом – десятки томов: «Тайна Трех. Египет и Вавилон», «Тайна Запада. Атлантида-Европа», «Иисус Неизвестный» (в 2-х томах), «Наполеон» (в 2-х томах), «Павел и Августин», «Франциск Ассизский», «Жанна д’Арк», «Данте» (в 2-х томах), «Рождение богов. Тутанхамон на Крите», «Мессия» и др.

Книга «Тайна Трех. Египет и Вавилон», вышла в свет в Праге в 1925 году, именно в Египте и Вавилоне ищет Мережковский истоки христианства и пророчествует о его будущем. В эмиграции считали центральным в ряду этих книг двухтомник «Иисус Неизвестный». Книга эта, переведенная на ряд иностранных языков, – попытка открыть миру «подлинный лик Неизвестного», непонятого, евангельского Иисуса, опираясь на евангельские тексты, на апокрифы. Это собственная трактовка писателем Евангелия, он утверждает, что церковь не сумела познать подлинного Христа, и писатель пытается расшифровать смысл веры, таинственный смысл евангельских притч, заглянуть в жизнь Христа-человека.

Все исторические факты построены у Мережковского на антитезах, сопоставлении противоречивых начал. Так, в романе «Мессия» Ахенатон не только фараон, но одновременно и Христос, у которого не хватает решимости признать себя Мессией. Романы, написанные в эти годы, переполнены конкретными деталями, очень подробными описаниями чувств и переживаний героев, внешними штрихами и подробностями быта и событий. Главная тема – человек и Бог, писателя волнует вопрос о том, что такое христианство для современного человека, как оно влияет на жизнь людей.

Большое место в его творчестве заняли беллетризованные биографии исторических лиц. Книга о Данте делится на два тома, из которых первый представляет жизнеописание Данте, а второй – толкование личности и дела Данте с позиций эсхатологического христианства. Книга о Наполеоне написана в обратном порядке: в первом томе идет речь о личности Наполеоне, во втором дана его биография. Мережковский исследует два борющихся начала в душе Наполеона – темное и светлое. «Огромная идея», одушевлявшая Наполеона, оказывается «была идея, по крайней мере, наполовину христианская». При этом Мережковский все время подчеркивает связь судьбы Наполеона с русскими судьбами и, по своему обыкновению, проецирует настоящее в прошлое, что придает его книге злободневный интерес. Роман строился как полемика с трактовкой образа Наполеона в «Войне и мире» Л.Толстого. Описывая Бородинское сражение, Мережковский уравнивает дело Наполеона и дело России, французы, в его трактовке, дрались за «мир и человека», русские – «за отечество и еще за что-то большее, сами не знали за что, думали, за Христа против Антихриста. Оказывается и те, и другие дрались за святыни равные». Так писатель уравнивает цели и дело русских и французов в истории.

Публицистические произведения Мережковского собраны в книге «Царство Антихриста» (Мюнхен, 1922); в ее центральной части – «Большевизм, Европа и Россия» – писатель пытается дать глобальное осмысление происшедших событий. Конечно, центральное место в книге занимает обличение большевизма и буржуазной Европы. Книга написана в приподнятом, истерическом тоне, он использует броские параллели и антитезы. Мережковский считал себя пророком, которому не вняли, которого не поняли, просто не услышали. Он придавал очень большое значение этой своей книге, но она не имела того резонанса, на который надеялся Мережковский, хотя и была переведена на иностранные языки.

Европейская известность облегчала жизнь Мережковского, в начале 30-х годов вместе с И.Буниным и И.Шмелевым его выдвинули на получение Нобелевской премии (которую, как известно, получил И.Бунин, чего Мережковские никогда ему не простили).

Постепенно Мережковские все больше отдалялись от русской эмиграции, последние их годы прошли в полном одиночестве, чему способствовало и увлечение писателем идеями фашизма и личностью Муссолини. Супруги приветствовали и войну Гитлера против России; они всегда был за «интервенцию», за военное поражение большевиков. В воспоминаниях современников создан весьма непривлекательный образ писателя, они отказывали ему даже в таланте. Так, Н.Берберова пишет: «Мережковский – парадоксальность и натянутость, любовь к фразе, эгоцентризм и то, что около важного ходит, не будучи сам большим писателем»1. Конечно, это крайняя оценка творчества Мережковского, в эмигрантской критике о нем много писали К.Мочульский, Д.Святополк-Мирский, Г.Адамович, Ю.Терапиано и др. Трудно оценить однозначно столь нетрадиционного писателя, но надо отметить, что в последние годы к личности и творчеству Мережковского возник серьезный интерес и в России, и за границей. Последнее слово о Мережковском еще не сказано.