Корзина грецких орехов

К фразеологическое сочетанию «крепкий орешек» обращаются, когда говорят о том, сущ­ность чего не познать с первого взгляда и проблема чего не может быть легко разрешена без огромных усилий или помощи других людей. Какие-то жизненные вопросы решаются без зат­руднений, как семечки, а иные вопросы сопровождают человека всю жизнь, оставаясь часто так и не разрешенными.

«Грецкий орех» — зрительный образ трудного вопроса жизни, стоящего перед воспитанни­ком. Иногда он надеется на чью-либо помощь, часто уверен, что сам справится с препятстви­ями. Однако момент обозначения проблемы, ее формулировки, выдвижения в качестве глав­ного вопроса жизни — уже начало разрешения.

«Корзина грецких орехов» — это разговор о том, что оставлять воспитанника, перед чем он останавливается в раздумье, с чем не может пока справиться, - вопросы, крепкие, как грец­кий орех, который не расколешь без инструмента и без особых усилий. Эти вопросы произно­сят, как будто бы бросают в общую корзину, как будто бы хотят посмотреть, велика ли эта корзина и каково же ее содержание.

У каждого отряда (возраста, социальной принадлежности, характера коллектива, истории) своя «корзина грецких орехов». Дети «бросают» туда (произносят один за другим, передавая корзину или подходя к ней) мучительные неразрешимые ситуации или случаи. Отношения или желания, свои качества или черты других людей, непонятные для них. Никто не дает никаких советов, не предлагает ответов — внутренняя реакция участников остается тайной каждого, о ней лишь можно догадываться по мимическим, пластическим проявлениям, из­редка — по репликам, брошенным кем-либо вслед «грецкому ореху», опущенному на дно корзины.

Бесспорно, главное - это психологический климат: доброжелательность, сочувствие и по­нимание — вот черты благоприятного климата. Они зависят от тона вожатого, от характера речевого обращения к детям, от манеры слушать и от общей поведенческой стилистики вожа­того. Имеют значение даже детали: как выглядит символическая «корзина», каков интерьер помещения, как организуется очередность детей в их высказываниях, как будет обставлен момент «опускания» в «корзину» "грецкого ореха", будет ли в руке каждого реальный «грец­кий орех» или он будет единственным, передаваемым из рук в руки.

Конечно, «корзина грецких орехов» — это доверительный разговор старшеклассников. Не исключено использование данной формы и в группе детей 12-14 лет.

«Корзина грецких орехов» может стать отдельным приемом воздействия в контексте какой-то другой групповой деятельности. Например, в случае затруднений по ходу организации дела. Постановка вопроса "Какие сложности мы видим в этом деле?" может быть обыграна как "сбор в корзину грецких орехов". Игровая деталь создает детям психологическую опору, сни­мает психологическую зажатость и, безусловно, стимулирует активность.

Заметим попутно, что конкретный реальный грецкий орех, который в первый раз вожатый предложил детям в качестве наглядной опоры предстоящей духовной деятельности, следовало бы сохранить, каждый раз обращаясь именно к этому ("нашему!") ореху. Вероятно, ему и место в отряде должно быть найдено соответствующее: в любой момент можно взять и в любой момент каждый ребенок (подросток, юноша) может подойти, подержать в руках, разглядеть и подумать о своей трудной, крепкой, как орех, проблеме.

Театр-экспромт

Театральные спектакли, в которых принимают участие абсолютно все дети группы и делают все легко, весело, успешно, - это, разумеется, представления — экспромты. Экспромт осво­бождает от страха перед неуспехом, экспромт позволяет не быть актером, экспромт предпола­гает сиюминутное созидание, а следовательно, несовершенное, не очищенной формы, а с ошибками, казусами, смешными ситуациями. Все неудачи участников импровизированной сцены оправданы заранее экспромтом: никто не готовится к игре; никто не знал, какая у него роль; никто из актеров и не является актером, поэтому его поведение свободно, он лишь очерчивает действие персонажа и от него не требуется актерское мастерство.

Совсем иначе относятся к драматической театральной деятельности, когда спектакль играется на правах драматургического произведения: здесь спрос и суровый отбор детей, которым пред­стоит многодневный напряженный труд во имя создания единого целостного художественного творения, здесь непростительны ошибки, огорчают огрехи, досаду вызывает недоработанность.

Театр — экспромт имеет в качестве ведущей психологическую задачу, в то время как этичес­кий театр, драматическая студия, занятый театрализованными постановками литературных произведений, создается во имя эстетической и нравственной задачи. И задача психологичес­кая состоит в психологическом раскрепощении участника, в формировании у него и поддер­жании чувства достоинства.

Методика организации театра-экспромта предельно проста. Составляется текст для "Голоса за кадром", обычно — сказочный, фантастический, детективный, так, чтобы на сцене раз­вертывались занимательные события. Потом — фиксируются все персонажи представления, обозначаются на карточках. Эти карточки распределяются среди пришедших на спектакль де­тей, и они тут же приглашаются за кулисы. По ходу звучания текста, несущего в себе инфор­мацию о действиях героев, актеры появляются из-за кулис и исполняют все, о чем сообщает "Голос за кадром".

Надо, чтобы в пьесе было много действий, сменяющих одно другим, чтобы разворот собы­тий был неожиданным и в итоге веселым и чуть смешным. Действующими лицами являются и люди, и звери, и растения, и вещи, и природные явления, такие, как ветер, светила, облака.

Приведем пример короткого спектакля, сыгранного экспромтом успешно и многократно в разных лагерях (с помощью прописной буквы обозначаем персонажи этого представления).

"...Ночь. Завывает Ветер. Раскачиваются Деревья. Между ними пробирается Цыган-вор, он ищет конюшню, где спит Конь. Вот и конюшня. Спит Конь, ему что-то снится, он слегка перебирает копытами и тихонько ржет. Недалеко от него пристроился на жердочке Воробей, он дремлет, иногда открывает то один, то другой глаз. На улице на привязи спит пес Деревья шумят, из-за шума не слышно, как Цыган-вор пробирается в конюшню. Вот он хватает Коня за уздечку Воробей зачирикал тревожно Пес отчаянно залаял. Цыган уводит Коня. Пес заливается лаем. Выбежала из дома Хозяйка, заохала, закричала, она зовет мужа. Выскочил с ружьем в руках Хозяин. Цыган убегает. Хозяин ведет Коня в стойло. Пес прыгает от радости. Воробей летает вокруг. Деревья шумят, и Ветер продолжает завывать. Хозяин гладит Коня, бросает ему сена. Хозяин зовет Хозяйку в дом. Все успокаивается. Спит пес. Дремлет Воробей на своем прежнем месте. Стоя засыпает Конь, он изредка вздрагивает и тихо ржет". (Занавес.)

Сюжет не должен быть известен ни детям, ни зрителям, ни актерам. Поэтому, сыграв один спектакль, необходимо заново создавать текст для другого спектакля. Не следует забывать об эффекте новизны для детей: сюжеты должны быть не похожими, касаться разных сфер жизни человека, каждый раз удивлять детей неожиданными поворотами в ходе действий.

На спектакль театра-экспромта приглашаются все желающие. Играть же может только груп­па одного отряда. Делается это для того, чтобы на сцене побывал в роли актера каждый ребенок, а для группы одного отряда всегда найдется достаточное количество ролей. Пооче­редно, отряд за отрядом, представляют свои спектакли. Рождается негласное состязание; дети невольно сравнивают успехи групп. Оформлять возникшее состязание ни в коем случае не следует, ибо любое представление индивидуально. Но не исключена «Панорама экспромт-спектаклей», когда в один день, в течение полутора-двух часов, на сцене проходит серия таких представлений, актерами которых выступают поочередно группы всех отрядов.

Педагогический коллектив самостоятельно решает вопрос о возрастных границах данной работы, но без широкой публики в большом актовом зале. Камерный театр-экспромт, види­мо, не имеет вообще никаких ограничений и может быть использован как психотерапевтичес­кое средство. Вынесенный же на сцену театр-экспромт для зрителя реализует и функцию художественную, так как на сцене действительно совершается перевоплощение - и порой очень яркое! — доставляющее зрителям эстетическое наслаждение.

Добавим следующее. Ведущий спектакля "Голос за кадром" по окончании представления должен сделать все возможное, чтобы у каждого участника вызвать чувство удовлетворения своей актерской работой, а у зрителей — желание выйти на сцену.

Час тихого чтения

"Час тихого чтения" возникает в противовес беспередельному увлечению детей теле-и ви­деофильмами, вытесняющими из жизни ребенка общение с книгой, освобождающими разви­вающуюся психику юного человека от усилий воображения, мышления и памяти.

В тот день, когда проводится "час тихого чтения", дети и вожатые приносят с собой книгу, которую они "сейчас читают", им предоставляется общее для всех членов коллектива время, когда в тишине и удобстве каждый человек может спокойно почитать принесенную им книгу.

Этот момент предварительно подготавливается: вывешивается объявление, за 1-2 дня появ­ляются листовки-памятки, напоминающие детям о задуманном деле. В итоге очень редко отдельные дети забывают захватить с собой книгу. Но и этот редкий случай предусматривает­ся: вожатые и библиотекарь подбирают ряд книг, которые они предложат забывшему; но ребе­нок успеет выбрать книгу и в библиотеке, потому что она именно в это время открыта.

Воспитательный потенциал "часа тихого чтения" не исчерпывается до конца, если по окон­чании его не обнародуется список читаемых детьми и вожатыми книг. Этот список вывешива­ется к концу дня: "Что сегодня мы читаем" и "Что читали дети". Создается эмоциональная атмосфера, выделяются интеллектуальные лидеры, расширяется поле библиографических зна­ний.

"Час тихого чтения" может проводиться в лагерном масштабе или отрядами. В первом случае условия для его проведения создать легче, во втором случае — труднее: появляется надобность в отдельной комнате с плотной звукоизоляцией, в удобном последующем режиме дня отдельной группы.

Прочитанное за этот "час" (его время определяется возрастным и интеллектуальным разви­тием детей), как правило, не обсуждается. Но, если педагог отдельного отряда сочтет необхо­димым такое обсуждение, он сокращает время на чтение и предлагает детям рассказать о книге, которую они читают. При этом чрезвычайно важной является одна методическая и этическая деталь: что бы ни читали дети, их выбор не должен иметь оценки, нет "хорошего" или "плохого" чтения: всякое чтение достойно, из всякой книги можно извлечь ценное, будь это сказка или философский трактат.

Идею "часа тихого чтения" порой дети переносят в семью, приобщая родителей к чтению книг, давно ими забытых.