Мировое хозяйство — глобальная географическая система 12 глава
Вообще исконные обычаи и трудовые навыки остаются поныне мощным фактором в географии мирового сельского хозяйства. С одной стороны, они привносят в нее консервативное начало. Хорошо известно о запрете правоверным индусам потреблять говядину, а приверженцам ислама есть свинину, что не позволяет развивать соответствующие отрасли животноводства. Зачастую возникают также препоны к восприятию других форм хозяйствования. Это ведет, например, к независимому существованию на одной и той же территории в саваннах Западной Африки пастбищного скотоводства коренных кочевников фульбе и земледелия, которым занимаются издавна оседлые хауса. За многие века не возникло производство смешанного типа, более устойчивое к неблагоприятным природным явлениям. С другой стороны, накопленный агрикультурный опыт выступает часто позитивной силой, способствуя диффузии нововведений. Так, миграция датчан и скандинавов в Северо-Западный центр США облегчила становление местной специализации на разведении молочного поголовья, а датский метод обработки молока был воспринят остальными фермерами и широко распространился по всей стране. Перемещенные с советского Дальнего Востока в республики Средней Азии корейцы и в новых районах обитания создали высокопродуктивное рисоводство и овощное хозяйство на базе использования своих вековых традиций.
На современном этапе все сильнее ощущается влияние научно-технического прогресса на агросферу, а его географические последствия оказываются все противоречивее. Особой сложностью отличаются связи сельского хозяйства с промышленностью, что придало ему несвойственный ранее динамизм. Однако и в прошлом отрасль не находилась в состоянии перманентного застоя. Многие тысячи сортов культурных растений и многие сотни пород домашнего скота, дошедшие к нам из глубины веков, служат убедительным свидетельством непреходящего вклада крестьянства в мировую цивилизацию. Вместе с тем достижения деревни не приобрели того универсального значения, как изобретение паровой машины или дизельного двигателя, и не повлекли за собой формирования принципиально новой техногенной среды. Как правило, изменения в сельскохозяйственном производстве совершались постепенно, накапливались от поколения к поколению.
На этом пути случались и недюжинные успехи, которые далеко не всегда получали адекватное общественное признание и осмысление. Даже среди эрудитов мало кому известно, например, какую революционизирующую роль в истории землепашества сыграл твердый хомут. Между тем причина, почему в Европе лошади стали заменять волов на полевых работах только во втором тысячелетии нашей эры, заключалась в том, что лошадь не могла быть впряжена в плуг раньше, чем был изобретен нужный хомут. В древности применялся хомут из мягкой кожи, который при больших усилиях животного сдавливал ему горло и яремную вену, так что оно начинало задыхаться. Поэтому в Европе в античные времена на полях трудились исключительно волы, что нашло отражение в строках римского поэта Горация: «ленивый вол хочет ходить под седлом, а конь — пахать» (иначе — каждый недоволен своей участью). Жесткий хомут, появившийся на континенте не ранее Х в. и заимствованный, по всей вероятности, из Азии, позволил лошади при перевозке грузов развивать усилие в 5—10 раз больше, чем прежде. В результате она оказалась в состоянии тянуть тяжелый плуг. Это внешне не примечательное, а на деле коренное усовершенствование упряжи имело и выдающиеся последствия; в частности, без него русские крестьяне не смогли бы приступить к земледельческой колонизации Сибири.
Ныне положение дел в сельском хозяйстве все больше определяется инновациями в промышленности, даже когда выпускаемая ею продукция формально не связана с агросферой. Наглядным примером может служить организация производства синтетического каучука. Это стало в СССР толчком к отказу от программы внедрения на поля малоурожайных каучуконосов — кок-сагыза и тау-сагыза, а в глобальном масштабе привело к резкому замедлению темпов роста площадей под гевеей и сохранению прежней привязки ее насаждений к странам Юго-Восточной Азии. Равным образом все увеличивающееся предложение потребителю разнообразного ассортимента изделий из искусственных тканей сдерживает расширение посевов волокнистых культур и тем самым тоже воздействует на размещением мирового земледелия.
Подъем сельского хозяйства все теснее ассоциируется в настоящее время с укреплением материально-технической базы отрасли. Одним из оправдавших себя направлений в налаживании устойчивых межотраслевых контактов и связей с научно-образовательным комплексом и особенно с промышленностью явилось создание сетей кооперативных объединений разного типа, прежде всего снабженческих и сбытовых. Их жизнеспособность и экономическая эффективность подтверждены долгой практикой многих промышленно развитых стран, в первую очередь европейских. Возможно, самые мощные позиции кооперативы завоевали в Скандинавии по причине специализации производства на скоропортящейся молочной продукции. Например, в Финляндии фермеры, содержащие коров, поголовно входят в кооперативы, которые скупают молоко у своих членов, перерабатывают его на своих заводах и реализуют товар через систему собственных магазинов.
В развивающихся странах государство обычно активно поддерживает кооперативное движение, поскольку тем самым облегчается продажа аграрной продукции и улучшаются возможности снабжения крестьян товарами производственного назначения. В итоге дополнительные стимулы роста получает торговое земледелие, тем более, что подлинная кооперация, внося централизованное начало в агросферу на селе, не подавляет самостоятельности и предприимчивости индивидуальных хозяйств. Постепенное укрепление материально-производственной базы в бывшей колониальной деревне выявило, особенно в Африке, потребность в организации кооперативов новой направленности — специально по ремонту сельскохозяйственной техники. Это вызвано малочисленностью нужных кадров, из-за чего импортные машины и оборудование, отнюдь не дешево приобретаемые селом, либо простаивают, либо ввиду неумелого обращения быстро приходят в негодность.
Восприятие потока современных научно-технических достижений сельским хозяйством ведет обычно к многоплановым географическим последствиям для отрасли, которые в каждом конкретном случае требуют разностороннего анализа. Обратимся к «зеленой революции», которую связывают с внедрением в сельскохозяйственную практику развивающихся стран в середине 60-х гг. принципиально новых гибридных сортов зерновых, приносящих высокие сборы в природных условиях тропического пояса. В социально-экономическом плане она была подготовлена проведенными в этих странах земельными реформами, а в агротехническом отношении предпосылки были заложены с распространением и совершенствованием методов орошения и созданием промышленности минеральных удобрений, а также усилением их импорта.
С самого начала «зеленая революция» обнаружила тесную зависимость от связей агропроизводства с другими отраслями хозяйства, и поэтому закономерно, что она очень вяло протекает на Африканском континенте. Поскольку новые сорта обеспечивают хороший урожай лишь при надежном обеспечении полей влагой, в наиболее выгодном положении оказались орошаемые территории, что на фоне всего третьего мира дало явное преимущество азиатским странам. Однако реализовать его возможно лишь при условии интенсификации земледелия, а это требовало взятия определенного финансового барьера, недоступного еще широким кругам крестьянства. В результате, при прочих равных условиях, лучшие предпосылки для развертывания «зеленой революции» сложились в тех районах, где преобладают более крупные и менее страдающие от чересполосицы землевладения. Проигрывают же районы относительно отсталого, слабого в экономическом отношении сельского хозяйства.
«Зеленая революция» с разной силой сказалась на отдельных культурах, затронув в первую очередь пшеницу и кукурузу, в меньшей мере рис, который выращивается в Азии в более разнообразных природно-климатических условиях, чем пшеница (потому задача подбора сортов для каждого района сложнее). Слабо затронуты были зернобобовые, просяные и технические культуры. Таким образом, порайонные различия в отраслевой структуре земледелия тоже повлияли на географические закономерности распространения «зеленой революции», поставив в благоприятное положение территории, где широко возделывают сельскохозяйственные растения, урожайность которых обнаруживает наиболее высокие темпы роста.
Так, большой прогресс был достигнут в индийском штате Пенджаб и пакистанской провинции Пенджаб, где удачно сочетались нужные предпосылки: а) преобладание в деревне достаточно крепких хозяйств на орошаемых каналами землях, дополнительно обслуживаемых скважинными колодцами, б) ориентация на выращивание пшеницы, в) существование сети мелких промышленных предприятий, как уже имевшихся, так и новых, наладивших выпуск разнообразного сельскохозяйственного инвентаря.
Постоянная интенсификация связей современного сельского хозяйства с промышленностью при всей их благотворности ведет и к серьезным негативным результатам. Оно все более превращается из системы самообеспечивающейся и самовосстанавливающейся в систему, зависимую от непрерывного поступления энергии и материалов из других секторов экономики. Сельское хозяйство становится весьма неэффективной с энергетической точки зрения отраслью, поскольку для производства одной пищевой калории требуется затрата шести калорий, получаемых главным образом за счет невозобновимых природных ресурсов — нефти и природного газа.
Усиливающаяся специализация сельского хозяйства вызывает так-•же-понижение его устойчивости. Это прослеживается не только в экологическом плане, ибо борьба с болезнями и вредителями культурных растений все более перелагается на химическую промышленность, но и в экономическом отношении. Подтверждением могут служить сравнительные данные по двум канадским провинциям — Саскачеван, где пшеница в посевах некоторых округов занимает 80%, и Онтарио, отличающейся сложной отраслевой структурой: зерновое производство, животноводство мясомолочного направления, садоводство, интенсивное пригородное хозяйство. Колебания в размере фермерских доходов, т.е. изменения в уровне доходов в текущем году по сравнению с предшествующим, по наблюдениям за 15-летний период составили в Саскачеване 73%, а в Онтарио — только 16%.
Сдвиги в размещении сельского хозяйства под влиянием прогресса на транспорте. Специализация, т.е. расширение одной или нескольких отраслей аграрного производства за счет остальных, будучи прогрессивным явлением на уровне как отдельного сельскохозяйственного предприятия, так и района, наталкивается, таким образом, на определенные преграды в ходе своего развития. Однако в большинстве случаев путь специализации еще далеко не пройден до конца, поскольку она имеет своим непременным условием глубокое разделение труда в обществе. Чтобы современные товарные хозяйства могли успешно функционировать и рассчитывать на денежный доход, они должны ориентироваться на рыночные связи, следовательно, иметь возможность включиться в сеть путей сообщения, обеспечивающую достаточно низкую стоимость перевозок. При этом чем меньше транспортные затраты, тем острее встает вопрос о производственных издержках для каждого хозяйства, и районы, обладающие лучшими природными и прочими условиями для возделывания той или иной культуры или для разведения того или иного вида домашнего скота, приобретают преимущественные шансы для соответствующей специализации.
С определенной долей условности можно утверждать, что географическое разделение труда в сфере сельского хозяйства получило сначала главные импульсы благодаря коренным сдвигам в торговом судоходстве с изобретением парохода, затем оказалось тесно связанным со строительством железных дорог и, наконец, было ускорено и усилено с распространением грузовых автоперевозок. С позиций мирового хозяйства особо значимые последствия имел технический прогресс на морском флоте, так как удалось объединить в глобальную хозяйственную систему отдаленные друг от друга континенты, кардинально различающиеся в естественно-историческом отношении и по уровню социально-экономического развития. Это послужило основой для формирования в общих чертах той картины размещения производства, которая сложилась к нашим дням и определяется дихотомией «промышленный Север — аграрный Юг».
Железные дороги в большей мере повлияли, если придерживаться схематичного изложения, на становление внутрирегиональной специализации сельского хозяйства, а автотранспорт — внутрирайонной. Причем им по-прежнему трудно соперничать в доставке массовых аграрных грузов с торговыми судами. Так, уже с конца XIX в. в Шанхай привести пшеницу из Австралии было дешевле, чем даже из близко расположенных внутренних районов Китая. Подобная же картина наблюдается в настоящее время во многих странах Африки, где крупные приморские города зависят от поставок пшеницы из-за океана, что неблагоприятно сказывается на местном зерновом производстве, теряющем главные рынки сбыта.
Однако по вполне очевидным причинам то многообразное сельскохозяйственное производство, которое возникло на земном шаре, обслуживается в первую очередь наземными видами транспорта. Притом, как свидетельствует опыт промышленно развитых стран, резкое расширение транспортной системы предшествовало переходу сельского хозяйства на индустриальную базу и формированию межотраслевых продовольственных и агросырьевых комплексов. Поныне чем хуже территория обеспечена путями сообщения, тем в большей мере пространственная дифференциация аграрной экономики зависит от «рисунка» сети путей сообщения и тем сильнее возрастает значение магистральных дорог, вдоль которых формируются очаги товарного сельского хозяйства. Оно приобретает также все более интенсивный характер, поскольку располагающиеся на этих магистралях города становятся центрами притяжения жителей глубинных районов. Подобная картина отчетливо прослеживается, например, в Тверской области России вдоль трассы Москва— Санкт-Петербург, где плотность сельского населения в 2—2,5 раза выше, чем на обезлюдевшей периферии. Ее слабая обеспеченность дорогами выступает мощным фактором, тормозящим развитие местного агропроизводства.
Закономерно, что специализация сельского хозяйства наиболее продвинулась в США, где, во-первых, в силу обширности территории отчетливо выражены порайонные различия в агроприродной обстановке и, во-вторых, отсутствует проблема бездорожья: в сельской местности дороги образуют сетку с расстоянием 3,2 км в одном направлении и 1,6 км в другом. К тому же, при насыщенности ферм сельскохозяйственными машинами и орудиями и высокой стоимости наемной рабочей силы возможность более полного использования имеющейся техники составляет весомый дополнительный аргумент в пользу порайонной специализации агропроизводства.
Рис. 28. Уровни интенсивности сельского хозяйства региона Москва—Санкт-Петербург (по Т.Г.Нефедовой)
В США в условиях надежно налаженного, хорошо оснащенного и скоростного транспортного обслуживания даже пригородное сельское хозяйство резко сдало свои позиции. Задача, которая на нем лежала, во многом решается теперь принципиально иным путем: снабжение жителей крупных городов свежими овощами, фруктами, картофелем, зачастую молоком ведется из отдаленных от потребителей районов, но обладающих самыми благоприятными предпосылками для получения той или иной аграрной продукции с наименьшими издержками. Тем же путем следует уже пригородное хозяйство в Западной Европе, где продукции французских или немецких товаропроизводителей бывает трудно соперничать с южноевропейской — не в их пользу действует и менее теплый климат, и относительная дороговизна живого труда, вложения которого в выращивание плодовых и огородных культур очень значительны.
Транспорт служит также действенным средством аграрной политики государства. Оно в состоянии через повышение или понижение ставок на перевозки существенно воздействовать на развитие и размещение сельскохозяйственного производства. Вот один из известных примеров: действовавший с 1897 по 1913 г. так называемый «челябинский перелом», согласно которому для хлеба, шедшего из Сибири, тариф исчислялся до Челябинска и после него раздельно. От Челябинска расстояния начинали отсчитывать заново, как будто довезенный до Челябинска груз был здесь выгружен, сдан адресату и затем снова отправлен на запад. Это был прямой удар по сибирскому крестьянину-хлеборобу в пользу помещиков европейской части России, чтобы усилить конкуренцию производимого в их хозяйствах зерна на хлебном рынке. Имеются и примеры обратного рода: в Канаде удешевлена доставка кормового зерна из степных провинций в восточные с целью облегчить там развитие интенсивного животноводства.
Рис. 29
Воздействие государства на сельскохозяйственное производство. Манипулирование таможенными ставками дает государству еще более мощное орудие влияния на сельское хозяйство. Степень автаркии, к которой стремится страна, может быть достигнута за счет облегчения или, напротив, ужесточения внешнеторговых операций с продовольствием и другими аграрными товарами, что в свою очередь сопряжено с положением дел в собственной экономике. Ярким свидетельством защиты своих фермеров служит позиция государства в Японии. Возведенный в первые послевоенные годы протекционистский барьер достаточно надежно предохраняет японскую деревню от международной конкуренции аналогичной продукции и от изменения потребительских интересов внутри страны. Основной вид продовольствия японцев — рис — по политическим причинам продается на внутреннем рынке только национального производства, хотя оно неэффективно с экономической точки зрения: издержки при выращивании риса примерно в 6 раз больше, чем в Юго-Восточной Азии.
Следовательно, наблюдается отклонение от чисто стоимостного подхода к внешнеторговым операциям, который вытекает из закона сравнительных преимуществ Рикардо и связан с углублением географического разделения труда. Равным образом можно полагать, что намечаемое в Японии в силу полного удовлетворения внутреннего спроса на рис расширение площадей под пшеницей и овощами за счет рисовых земель тоже не является экономическим решением. В его основе лежит стремление предотвратить дальнейшее обезлюдение сельской местности, которая в Японии уже подверглась сильной депопуляции. Без намечаемых контрмер предусматриваемое сокращение рисового клина примерно на 1/3 угрожает выпадением из оборота не менее 50% орошаемых площадей. Тем самым в районах поливного земледелия возникла бы реальная опасность нарушения водного баланса территории, который заботливо регулируется крестьянами на протяжении столетий и служит базисом общего экологического равновесия.
Таким образом, способы и методы, с помощью которых государство в разных частях мира стремится добиваться своих целей в сфере сельского хозяйства, чрезвычайно разнообразны, что отчасти показывает пример Японии. В первом приближении они могут быть подразделены на социальные и экономические, хотя, разумеется, их жесткое противопоставление было бы неправильным, тем более, что в обоих случаях на практике не обходятся без административных мер. Социальную сторону следует выдвинуть на передний план, так как государственная политика в области аграрных отношений самым непосредственным образом отражается на собственно материальном производстве.
Однако на размещение сельского хозяйства более сильное влияние оказывает экономическая стратегия государства. Это ярко проявилось при проведении масштабного ирригационного строительства в бассейнах Инда, Нила, Нигера и многих других рек в засушливых областях. С помощью дифференцированного налога на отпускаемую для полива воду государство в состоянии целенаправленно воздействовать на отраслевую структуру посевных площадей, поощряя или, напротив, ограничивая производство тех или иных видов аграрной продукции. Нередко крестьянам на орошаемых в централизованном порядке землях приходится возделывать некоторые культуры в обязательном порядке, как это было с сахарной свеклой и хлопчатником в северном Афганистане.
Государство располагает и разнообразными рычагами опосредствованного, косвенного воздействия на сельскохозяйственное производство путем предоставления кредитов различным социальным группам на селе, политикой цен на минеральные удобрения и технику, зонированием рынков сбыта зерна и т.д. Предпринимаемые для достижения нужной цели меры должны быть взаимоувязаны с учетом неизбежно противоречивых последствий проводимой аграрной политики. Поэтому при ее разработке следует стремиться найти равнодействующую интересов как производящих и потребляющих экономических районов, так и отдельных социальных и профессиональных групп населения.
Вопросы
1. В чем состоит различие крестьянского и фермерского хозяйства?
2. Приведите примеры укрепления связей между агропроизводством и промышленностью.
3. Увеличивается или уменьшается влияние природного фактора на размещение сельскохозяйственного производства с техническим прогрессом на транспорте и почему?
Основные географические типы сельского хозяйства
Классификационные подходы к современному сельскому хозяйству мира. При любых попытках классификации сельского хозяйства обнаруживается богатая гамма типов, сформировавшихся под воздействием сложной совокупности естественных и социально-экономических факторов. Особенно пестрая картина на современном этапе свойственна тропическому поясу, деревне которого по-прежнему присуща многоукладность, а потребительская направленность производства вынуждает возделывать широкий круг культур. К тому же, с приближением к экватору ослабевают ограничения, которые тепловой режим накладывает на отраслевую структуру земледелия. Поэтому она при рассмотрении в региональном аспекте явственно демонстрирует максимальную разносторонность в тропических областях Латинской Америки и в Африке к югу от Сахары.
Рис. 30. Отраслевая структура земледелия по регионам мира (1980-е гг.)
Вследствие изначальной сопряженности отраслевого профиля сельского хозяйства с географической средой оно всегда было дифференцировано в территориальном разрезе. Но аграрные районы как таковые складываются только с ростом торгового земледелия, следующего путем специализации. Подобное развитие событий, протекающее в глобальном масштабе с разной скоростью и еще далеко не завершенное, собственно и ведет к превращению сельского хозяйства в неотрывную часть мировой экономической системы. В силу исторических обстоятельств этот процесс наиболее далеко зашел и особенно наглядно проявился и в отраслевом, и в пространственном ракурсе в США, где четко обособились сельскохозяйственные районы, или, как их здесь называют, пояса: хлопковый, кукурузный, молочного животноводства и др. Производственное лицо аграрных районов определяется доминирующим в его пределах типом (типами) предприятий. Фактически этот тип на выделяемой территории не становится единственным, хотя бы потому, что она в орографическом и гидрологическом отношениях не бывает идеально однородной.
По мере увеличения заинтересованности сельского хозяйства в более тщательном учете физико-географического своеобразия местности отраслевая специализация все ярче обнаруживается на уровне ферм и слабее — на уровне обширных по площади районов, которые начинают дробиться на мелкие территориальные совокупности агропроизводственных типов предприятий. Так, под сомнение поставлено существование единого кукурузного пояса США, который сложился на базе так называемого смешанного хозяйства с его трехлетним севооборотом (кукуруза, пшеница и кормовые травы). Часть зерна выращивалась на продажу, а часть шла на откорм скота для рынка. В 70-х гг. кардинальное совершенствование агротехники, получившей опору в массовом применении минеральных удобрений, стимулировало на востоке пояса заметное расширение посевов кукурузы. Второй профилирующей культурой стала соя, занявшая уже до трети всей уборочной площади. Поскольку продукция обеих культур оказалась в числе главнейших статей американского экспорта, фермерам оказалось выгодным переключиться на получение товарного кормового зерна, а производство продовольственных хлебов и мяса было отодвинуто на второй план. На западе пояса, напротив, возделывание кукурузы сократилось при одновременном усилении пространственной мозаичности местного сельского хозяйства. Это влечет за собой постепенное отпадение данной территории от кукурузного пояса и утрату ею единой четко выраженной специализации. Сходным образом протекает также процесс разрушения целостности знаменитого хлопкового пояса.
Отмеченный процесс переноса центра тяжести специализации на низовой уровень ускоряется в промышленно развитых странах появлением в растущем числе сельскохозяйственных предприятий, по тем или иным причинам мало зависимым в своем размещении от природной среды. Ярким примером служат бройлерные фабрики. Во Франции они обнаруживают, в частности, тяготение к Бретани с ее избыточной и дешевой рабочей силой. Этот фактор локализации весьма банален, но его глубинные истоки отнюдь не стандартны: в Бретани, где католичество по-прежнему пользуется авторитетом, деревенские традиции сильны и рождаемость населения достаточно высока, молодежь, как и прежде, менее охотно покидает родные места, чем в других депрессивных областях страны.
Таким образом, есть основания полагать, что сельское хозяйство, которое в одних регионах мира еще только вступает на путь районо-образования, в других уже прорастает в новую, еще пока не познанную учеными стадию. Для нее характерно, что прежние специализированные районы с четко выраженной на крупных пространствах специализацией начинают мельчать и распадаться на отдельные, нередко весьма беспорядочно расположенные сгустки разных типов хозяйств. Станет ли эта тенденция всеобщей — неясно, но уже бесспорно, что сельское производство в своем размещении не выступает малоповоротливой пассивной системой. Причем работа основной массы аграрных предприятий на рынок придает производству дополнительный динамизм, а накапливаемые ими основные фонды предстают, наоборот, в качестве консервативных элементов.
Поскольку сельское хозяйство отнюдь не представляет в своей локализации только механическую совокупность входящих в него отраслей, весьма существенно понять закономерности его географии в типологическом аспекте. Между тем размещение даже одной культуры на современном этапе выглядит очень сложной задачей, особенно если работать приходится на мировой рынок с его безжалостной конкуренцией. Требуется учитывать воздействие все большего числа разнообразных факторов, проявляющих себя на разных территориальных уровнях. Еще труднее решаются те теоретические и практические проблемы, что встают, когда агропроизводство выступает в типологическом обличии. Учитывая, что в мире насчитывается ориентировочно 200 млн сельскохозяйственных предприятий, их изучение в мелком масштабе неизбежно должно опираться преимущественно на дедуктивный метод. Такой подход «сверху» делает акцент на качественном исследовании явлений, базирующемся прежде всего на анализе двух направлений связей села: с природной средой и с социально-экономическими структурами. Неизбежное при этом отсутствие опоры на твердые количественные критерии порождает вместе с тем известный субъективизм при обособлении типов и проведении конкретного районирования. «Тип сельского хозяйства» все чаще трактуется в современной агрогеографии как самое общее и всеохватывающее понятие. Оно синтезирует все существенные признаки данного сельского хозяйства и «вбирает» в себя все другие классификационные категории подобного рода, как-то формы (системы) земледелия, системы растениеводства и животноводства, типы фермерских хозяйств и т.д. Указанное понятие применимо ко всем устоявшимся способам выращивания культурных растений и разведения домашнего скота и может использоваться на разных ступенях таксономической лестницы.
Ниже характеризуются типы, выделенные на базе отраслевой направленности производства и особенностей природопользования и определившие аграрный лик нашей планеты.
Типы зернового хозяйства. Зерновое производство в том или ином варианте представлено почти повсюду, где ведется земледелие. Это неудивительно, если учесть, что зерновые господствуют в продовольственном балансе подавляющего числа стран, в совокупности занимая примерно половину всех обрабатываемых площадей. Именно благодаря богатому набору одомашненных злаков и их сравнительной экологической непритязательности полеводство оказывается оправданным в районах с малоблагоприятными агроприродными условиями. Ряд культур отличается многоцелевым использованием, хотя в порайонном разрезе обычно прослеживается одна основная направленность их производства. Так, ячмень выращивается в Финляндии прежде всего на корм, в зонах пивоварения, например, в Чехии, ориентирован на удовлетворение запросов этой отрасли, а в высокогорных местностях, в частности в афганском Гиндукуше, где другие хлеба уже не вызревают, становится важным продуктом питания.
В глобальном аспекте всеобщность возделывания хлебных культур служит своеобразным фоном для немногих территорий, специализировавшихся на производстве зерна в крупных размерах. Показательно, что его чистыми импортерами в мире выступают более ста государств, а экспортерами — менее 20. Среди последних преобладают страны с хорошей землеобеспеченностью в расчете на душу населения. Этим фактором объясняют почти 1/2 вариаций в зерновом балансе, что далеко не бесспорно: к числу ведущих импортеров как пшеницы, так и кормового зерна принадлежат Россия и Япония, хотя они радикально различаются по величине сельскохозяйственных угодий, приходящихся на одного жителя.
Дата добавления: 2022-07-20; просмотров: 65;