Концепции информации в современной науке

Еще в прошлом веке в Европе термин «информация» производился от предлога «in» - в и слова «forme» и трактовался как нечто упорядочивающее, оформляющее. Тогда «информатором» называли домашнего учителя, а «информацией» - учение, наставление. В толковых словарях и энциклопедиях, изданных в России, слово «информация» отсутствовало. «Открытие» понятия информации современной наукой произошло в середине XX века и, согласно справочной литературе, под информацией ныне понимают:

1) сведения, сообщения о чем-либо, которыми обмениваются люди;

2) сигналы, импульсы, образы, циркулирующие в технических (кибернетических) устройствах;

3) количественную меру устранения неопределенности (энтропии), меру организации системы;

4) отражение разнообразия в любых объектах и процессах неживой и живой природы (C. 213).

Есть еще и другие ответы на вопрос «что такое информация?» Беда в том, что все эти ответы несовместимы друг с другом: информацией именуется абстрактный концепт, физическое свойство, функция самоуправляемых систем; информация объективна и субъективна, материальна и идеальна, это и вещь, и свойство, и отношение. Информация проникла в терминологию почти всех современных наук, и по этой причине признается общенаучной категорией. Содержание этой категории можно представить в виде следующих концепций информации.

7.1.1. Математическая теория информации: информация - абстрактная фикция

Единственное определение информации, которое не вызвало открытых возражений в научном сообществе, принадлежит «отцу кибернетики», математику Норберту Винеру(1894-1964), который в 1948 году написал: «Информация есть информация, а не материя и не энергия»[91].

Из этого определения вытекает, что информация - не существующий реально объект, а умственная абстракция, т. е. созданная человеческим разумом фикция.

В этом же смысле, в смысле математической абстракции понятие информации используется в теории информации(теории коммуникации), развитой в конце 40-х годов американским математиком Клодом Шенноном(род. в 1916). В этой теории понятие информации служит для решения практических задач, с которыми сталкиваются инженеры-связисты: оптимизация кодирования сообщений, повышение помехоустойчивости, распознавание сигналов на фоне шумов, расчет пропускной способности каналов связи и т. п. К. Шеннон ориентировался на схему технической коммуникации..

Каждому сигналу или их ансамблю (например, букве или слову), которые передаются по данному коммуникационному каналу, на основе известных статистических частот приписывалась априорная вероятность их появления. Считалось, что чем менее вероятно, т. е. чем более неожиданно, появление того или иного сигнала, тем больше информации для потребителя несет этот сигнал. Можно найти содержательные основания для подобной трактовки в обыденном понимании информации как новости, известия[92]. Удобство вероятностно-статистического представления коммуникационной деятельности состоит в том, что можно ввести количественную меру для оценки степени «неожиданности» сообщения. В простейшем случае формула информации К. Шеннона имеет вид (С.214):

где I- количество информации,

Pi- вероятность появления i-того сигнала,

n- количество возможных сигналов.

Если сигналов всего два, и они равновероятны, то формула принимает вид:

I = – 1/2 log 1/2 – 1/2 log 1/2

В случае двоичных логарифмов log 1/2 = –1, а I получается равным 1. Это значение принято в теории Шеннона в качестве единицы измерения информации и называется бит.

Отсюда - понимание информации как снятой неопределенности или как результата выбора из возможных альтернатив. Есть другие математические концепции, не связывающие информацию с вероятностью. Например, в алгоритмической теории информации А. Н. Колмогорова информация - это длина алгоритма, позволяющего преобразовать один объект в другой, т. е. мера сложности объекта.

Ограниченность математических теорий информации заключается в том, что они полностью абстрагируются от осмысленности и ценности информации для потребителя.

Получается, что «совокупность 100 букв, выбранных случайным образом, фраза в 100 букв из газеты, из пьесы Шекспира или теоремы Эйнштейна имеют в точности одинаковое количество информации»[93].

В математических теориях понятие информации не связано ни с формой, ни с содержанием сообщений (сигналов), передаваемых по каналу связи. Информация, точнее количество информации, есть абстрактная фикция, умственный конструкт; она не существует в физической реальности, как не существуют логарифмы или мнимые числа.

С 60-х годов проблема информации привлекла внимание отечественных философов-материалистов, которые не могли примириться с тем, что информация - это идеальная фикция и попытались «материализовать» информацию, найти ей место в материально едином мире.

Наиболее авторитетными в нашей философской науке считаются так называемые атрибутивная и функциональная концепции. Обе концепции утверждают, что информация существует в объективной действительности, но расходятся по поводу наличия ее в неживой природе. Первая рассматривает информацию как атрибут, присущий всем уровням материи, т. е. превращает информацию в материальный объект, а вторая - как функциональное качество самоуправляемых и самоорганизуемых (кибернетических) систем, превращая информацию в функцию. Рассмотрим более подробно содержание этих концепций информации (С.215).

7.1.2. Информация - физический феномен

Отражение в материалистической философии понимается как атрибут материи (отсюда - название концепции «атрибутивная»). В. И. Ленин писал: «вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением - свойством отражения»[94]. Связывая отражение и информацию, философы-материалисты превращают информацию в физический феномен, не нарушающий материального единства мира. Беда в том, что объявляя и отражение, и информацию свойствами материи, сторонники атрибутивной концепциипотеряли критерий разграничения отражательных и информационных явлений. Об этом свидетельствует отождествление отражения и информации в предлагаемых ими дефинициях. Так, информация определяется как содержание (сущность) отражения, основная грань (сторона, аспект) отражения, инвариант отражения, отраженное разнообразие, наконец, - способ существования одной системы через другую. Так как сущность заключена прежде всего в содержании и качественной определенности объекта, то информационные процессы оказываются сущностью отражательных процессов, а отражательные процессы - проявлением информационных. Поскольку информация - сущность отражения, то дефиниции обоих понятий совпадают. Если вспомнить, что отражение в свою очередь трактуется как содержание (грань, аспект) взаимодействия, то информация оказывается содержанием содержания и гранью граней.

Чтобы выйти из затруднения, приходится прибегать к запутанным объяснением. Один из первооткрывателей проблематики информации в отечественной философии А. Д. Урсул, выдвинувший формулировку «информация есть отраженное разнообразие», видит отличие информации от отражения в том, что «информация включает в себя не все содержание отражения, а лишь аспект, который связан с разнообразием, различием», а отражаться может не только разнообразие, но и однообразие. Что такое «отраженное однообразие»? Многие авторы, в том числе и А. Д. Урсул, понимают отражение как «воспроизведение свойств, сторон, черт, составляющих содержание отражаемого объекта». Однообразие потому и называется однообразием, что оно никакими отличительными свойствами, сторонами и чертами не располагает. Если только не уподобляться средневековым схоластам, ухитрявшимся различать четыре сорта вакуума, то следует признать, что «отраженное однообразие» - это пустой образ, бессодержательное отображение. Отражение всегда воспроизведение разнообразия, есть отражение (отображение, образ), и ничего более. К этому же выводу приходим, если информация сводится к «способу существования одной системы через другую». Таким способом может быть лишь сохранение отражаемого в отражающем, например, в памяти (С.216).

Далее. Безнадежно запутывается вопрос о соотношении теории отражения и теории информации (не математической, а «общей»).Предмет первой - объективно существующие отражательные процессы, предмет второй - информационные процессы, которые атрибутивная концепция объявляет содержанием (сущностью, инвариантом и т. п.) первых. Совершенно непонятно, каким образом одна теория может изучать содержание предмета другой теории, не подменяя собой последнюю.

Статус физического феномена информация обретает в «естественнонаучной» концепции информации, ставящей ее в один ряд с категориями вещества и энергии. Эта трактовка воспринята многими научными авторитетами, в том числе А. И. Бергом, В. М. Глушковым, А. П. Ершовым, В.И. Сифоровым. Принципиальное отличие ее от атрибутивной концепции состоит в том, что в ней затруднительно обнаружить взаимосвязь отражения и информации, зато ясно просматривается тенденция к отождествлению информации с организацией. Информация выглядит уже «естественнонаучным подтверждением» не столько присущего материи свойства отражения, сколько свойства организации. Формула «материя = вещество + энергия + организация» вытесняется формулой «материя = вещество + энергия + информация». Следствием подобных взглядов является своеобразный «панинформизм», выводы о том, что информация «существовала и будет существовать вечно», что она «содержится во всех без исключения элементах и системах материального мира», «проникает во все “поры” жизни людей и обществ» и т. д. Из «панинформизма» вытекает, что информация в качестве одной из трех основ мироздания, должна служить первопричиной таких свойств материи, как отражение и организация. Значит, отражение нужно объяснять из информации, а не наоборот, как поступают атрибутивисты.

Другой крайностью «панинформизма» является информационный гносеологизм, следующим образом объясняющий познавательные процессы. Так как «всякую комбинацию частиц, веществ или умственных конструкций можно считать кодом “чего-то”, следовательно, все, что нас окружает, есть в каком-то смысле информация»[95]. Познание сводится к декодированию

информации, которая «внесена и закреплена» в анатомии животного или в структурах нейрофизиологического характера, в микроскопических или субмикроскопических особенностях клеточного ядра, короче - в познаваемых объектах. При этом ощущение трактуется как результат превращения внешней информации во внутренюю, материальной - в идеальную. В общем, чувственное и рациональное познание, опыт, интуиция, выявление сущночти вещей и событий, попытки истолкования «текста книги природы» - все это частные случаи декодирования информации «о чем-то», запечатленной в окружающей действительности (С.217). Напомним, что в «доинформационную эпоху» природе приписывались осмысленность и одухотворенность (см. параграф 1.2).

Популяризаторы и фантасты не могли обойти своим фниманием панинформизм. Появилось описание страны «Инфория», где информация выращивается на полях, из брикетов информации строятся дома, питаются не хлебом, а информацией, ибо хлеб - не что иное, как «порция информации для желудка, для нервных клеток, для кишечника и в конечном счете - для всего организма»[96].

Забавляясь игрой ума вокруг уравнений энтропии, негэнтропии, информации, некоторые авторы не замечают курьезности рассуждений о том, что камень на вершине горы обладает большей информированностью, чем камень у его подножия, ибо энтропия первого меньше; что «атом это в высокой степени информированная система... Ведь каждый электрон в точности знает, какие состояния для него разрешены, а какие запрещены»[97]. Как тут не вспомнить классического шилозиста Жана-Батиста Робине, уверявшего в XVIII веке доверчивую публику, что алмаз «обладает внутренним сознанием своего превосходства» над другими веществами, золото «знает» о своем «почете» у людей и т. п.

7.1.3. Информация - функция самоуправляющейся системы

Функциональнаяконцепция информации представлена двумя разновидностями: кибернетической, утверждающей, что информация (информационные процессы) есть во всех самоуправляемых (технических, биологических, социальных) системах, и антропоцентристской, считающей областью бытия информации человеческое общество и человеческое сознание.

Кибернетики, в свою очередь, довольно отчетливо подразделяются на две группы. Одну группу образеют практически мыслящие специалисты, которые, определяя информацию как содержание сигнала или сообщения, как обозначение содержания, полученного кибернетической системой из внешнего мира, как означающее нечто воздействие, несущее в себе след какого-то факта или события, по сути дела попросту отождествляют информацию и сигнал, ибо сигнал не может не иметь значения, а информация не может не иметь материального носителя.

«Сигнальная» трактовка информации вполне оправдывает себя в конкретных науках, особенно – в информационной технике. «Сигнал» и «информация» превращаются в синонимы, и можно было бы обойтись одним из них, как поступил, к примеру, И. П. Павлов, говоривший о сигнальных, а не информационных системах.

Другая группа состоит из философствующих кибернетиков, склонных к «панинформистскому» мировоззрению (С.218). Представители этой группы усматривают информацию не только в форме свободно распространяющихся сигналов, но и в форме свойственных материальным объектам структур (связанная, потенциальная, априорная, внутренняя информация, информация «в себе») (С.218-219). В отличие от свободной (актуальной) информации, информация «связанная» не способна самостоятельно переходить на другие носители; именно она представляет собой то закодированное «нечто», которое пытаются извлесь «информационные гносеологи».

Кстати, несовместимость атрибутивной и функциональной концепции ясно проявляется, если соотнести понятие «связанной» информации с формулировкой «информация – отраженное разнообразие». «Связанная» информация есть не что иное, как разнообразие, своейственное данному объекту[98]. Тогда выходит: «информация - отраженная разновидность информации».

Функционально-кибернетическая концепция страдает тем же недугом, что и концепции, рассмотренные в пункте 7.1.2, только она отождествляет информацию не с отражением или организацией, а с сигналом или структурой. Собственно информация остается столь же неопределенной сущностью, что и ранее. Тем не менее с помощью одного неизвестного предпринимаются попытки объяснить другое неизвестное и тем самым разрешить принципиальной важности философские проблемы, например, проблему жизни.

Многие авторы считают информационные процессы органическими качествами живых систем, отличающими их от неживой природы, непременной субстанцией живой материи, психики, сознания. «Специфика жизни связана с наличием информации, с помощью которой через особого рода регулярно обеспечивается процесс функционирования системы»[99], «жизнь – это способ существования органических систем, основанный на использовании внутренней информации»[100] и т. п. Информация выступает в качестве универсальной «жизненной силы», управляющей метаболическими процессами в живых существах (бытует еще термин «информационный метаболизм»), организующей отражение среды и адаптацию к ней, обеспечивающей хранение и передачу наследственных признаков, формирующей популяции, биоценозы, биосферу в целом[101], наконец, определяющей биологическую эволюцию.

Объяснение появления и эволюции жизни как перехода от неинформационных систем к информационным с последующим развитием последних внушало бы доверие, если бы подкреплялось убедительной трактовкой информации (С.219). Но этого нет. Авторы информационных теорий жизни характеризуют ее довольно сбивчива как «свойсвто материальных систем», «меру организации», «воспроизводящую структуру» (Югай Г. А., с. 99-100), «существование явлений в несвойственной их природе материальной форме» (Серавин Л. Н., сс. 15, 144) и т. п. (С.219-220). В результате эти теории превращаются в «информационную» версию витализма.

Антропоцентристские взглядысуживают область существования информации до пределов человеческого общества. Существование информации в живой, а тем более - в неивой природе отрицается; информация появилась в ходе антропосоциогенеза и оперировать ею могут только социализированные личности, владеющие языком, сознанием и самосознанием (отсюда - «антропоцентричность» этих взглядов). Антропоцентризм присущ обыденной речи и конкретным социально-коммуникационным дисциплинам (журналистика, педагогика, библиотековедение и др.). По сути дела антропоцентристская трактовка отождествляет понятия «информация» и «социальная информация», ибо никакой другой информации, кроме социальной, не признает.

В общественных науках поулчила распространение дефиниция В. Г. Афанасьева: информация «представляет собой знания, сообщения, сведения о социальной форме движения материи и о всех ее других формах в той мере, в какой они используются обществом, человеком, вовлечены в орбиту общественной жизни»[102]. «Знания, сообщения, сведения...» не что иное как смыслы; вовлечение их в орбиту общественной жизни означает не что иное как движение их в социальном времени и пространстве. Если сделать соответствующие подстановки в дефиницию В. Г. Афанасьева, оказывается, что социальная информация - это движение смыслов в социальном времени и пространстве, т. е. социальная коммуникация! Этот вывод имеет принципиальное значение для метатеории социальной коммуникации и мы к нему вернемся позднее.

7.1.4. Другие концепции

Точкам зрения, изложенным в пунктах 7.1.2 и 7.1.3, присуща одна общая черта: презумпция объективного(вне зависимости от человеческого сознания) существования информации. Их антиподами служат скептическиерассуждения по поводу реальности информации, агностическиезаявления о непознаваемости информации (информация – неопределяемое исходное понятие), наконец, нигилистическое отрицаниеобъективности (онтологизация, физикализация) информации. Например, «Никто еще не видел ни как субстанцию, ни как свойство эту загадочную информацию... Везде мы обнаруживаем лишь взаимодействие материальных веществ, наделенных энергией и нигде не обнаруживаем того, что обычно называем информацией.

Почему? Да потому, что ее не существует в природе, как не существует флюидов, флогистона, эфира и т. д.»[103] (С.220).

Предлагается использовать информацию в качестве меры самых разных свойств и отношений реальных объектов и систем. Например: неопределенности, присущей данному набору альтернатив; неоднородности распределения материи и энергии в пространстве и во времени; изменений, которыми сопровождаются все протекающие в мире процессы; разнообразия; сложности; организованности; активности отражения и т. д. Сюда можно для полноты картины включить еще негэнтропию как меру упорядоченности (Л. Бриллюэн) и негинформацию как «меру трудности познания состояния системы» (П. Шамбадаль).

7.1.5. Итоги

Полярными воззрениями на природу информации являются не атрибутивная и функциональная концепци, как думалось ранее, а, так сказать онтологическое[104] и методологическое ее понимание. Первое: информация принадлежит объективной действительности в качестве естественного явления материального мира или неотъемлемой функции высокоорганизованных систем, включая человека; второе - информация – продукт сознания, познавательный инструмент, абстрактная фикция, икусственно созданная людьми. Эти две крайности несовместимы, нужно выбрать одно что-нибудь. В противном случае информация оказывается одновременно феноменом, функцией, фикцией; вещью, свойством, отношением; существующей повсюду и нигде не обнаруживаемой; количеством и качеством, познаваемой и непознаваемой и т. д. Именно этот невообразимый хаос имеет место сейчас в научном сознании.

Казалось бы, нельзя не согласитсья со словами М.И. Сетрова, приведенными в пункте 7.1.4.

Информация, подобно флогистону или эфиру, никак не проявляет себя в реальной действительности. Нет таких реалий, относительно которых можно было бы сказать: вот это информация, а не сообщение, не сигнал, не знание, не отражение, не структура и т. п. Информация в «чистом» виде - чистейшая абстракция. Но вопреки очевидности, подавляющее большинство ученых, инженеров, просто носителей современного языка говорят и делают так, как будто бы информацию можно реально создать, получить, передать, сохранить. Именно «онтологическое» понимание информации оказалось господствующим. Почему?