ХОЗЯЙСТВО ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ 12 глава

Существенные изменения происходили в шерстяной промыш­ленности. В 1810 г. в США было 14 шерстяных фабрик, а в 1815 г. — 102. Особенностью промышленного переворота в США, (как и во Франции) было медленное внедрение паровых двига­телей. По промышленной переписи 1830 г. все 124 фабрики Но­вой Англии использовали водяные двигатели. Даже в 1840 г. из 1240 текстильных фабрик США только 8% применяли паровые, машины.

Машиностроение оставалось в зачаточном состоянии, хотя в 1803 г. в Филадельфии началось производство паровых машин. Однако первая машиностроительная компания «Порт-Ричмоид-Компани», производившая паровые машины и оборудование, бы­ла создана лишь в 1828 г. Очень медленно развивалась амери­канская металлургия. Лишь к 1816 г. близ Питтсбурга были по­строены небольшие сталеплавильные и прокатные заводы. Ме­таллургией были освоены два нововведения — прокат вместо ковки и пудлингование вместо сырого дутья. Употребление ка­менного угля было введено позже. .

В 30—40-е гг. началась серьезная перестройка индустрии. Она была вызвана строительством .железных дорог. Первая железная дорога Балтимор — Огайо была построена еще в 1828—1830 гг. В дальнейшем железнодорожная сеть росла очень быстро и в 1850 г. достигла 15 064 км. В США началась настоящая «желез­нодорожная революция». Строительство железных дорог стиму­лировало металлургию и машиностроение. С 1820 по 1830 г. вы­плавка чугуна возросла со ПО до 180 тыс. т. В 1830—1837 гг. «было построено 100 доменных печей. В 1837 г. в США появилась первая домна, работающая на каменном угле. Выплавка чугуна возросла в 1840 г. до 290 тыс. т, но металла не хватало. Так, в 1850 г. в страну было завезено 409 тыс. т железа. Рельсопрокат­ное дело начинает развиваться лишь с 1845 г. При этом в 30—40-е гг. 3/з рельсов вывозилось из Англии. С 1830 г. в США на­чалось строительство паровозов.

Относительный недостаток, рабочей силы в промышленности США, заставляющий капиталистов выходить из положения с по­мощью интенсивной механизации производства, стимулировал изобретательство. Английский эмигрант Слейтер («отец амери­канской промышленности») воспроизвел прядильную машину Аркрайта и в 1790 г. построил первую маленькую фабрику. Мировое значение имело изобретение парохода Фултоном (1867 г.). В США были изобретены телеграф (1832 г.), жатка (1836 г.), фосфорная спичка (1836 г.), швейная машина (1841 г.), паро­вой молот Насмита (1842 г.), вулканизация каучука (1844 г.), ротационная типографская машина (1846 г.), турбина (1849 г.), электровоз (1851 г.), револьверный (1854 г.), шлифовальный (1865 г.) и фрезерный (1867 г.) станки, пишущая машинка (1867 г.) ит. д.

Промышленный кризис 1847 г. проявился в США не в такой степени, как в Европе. Кризис и последовавшая революция (1848) вызвали новый приток капиталов в США. К 1854 г. ино­странные, особенно британские, капиталисты обладали Уб всех ценных бумаг США.

Текстильная, особенно хлопчатобумажная, промышленность оставалась одной из ведущих отраслей хозяйства. За 20 лет, предшествующих Гражданской войне, производство хлопчатобу­мажных фабрик увеличилось в 1,5 раза.

В 40-е гг. начался подъем металлургии. За десятилетие (1847—1857 гг.) было построено около 100 домен, работавших на мине­ральном топливе. Доля чугуна, выплавляемого на древесном уг­ле, снизилась до 40%. Размеры домен и их продуктивность су­щественно увеличились. В 1860 г. США выплавляли 0,64 млн. т чугуна.

Накануне Гражданской войны железные дороги стали излюб­ленной сферой приложения капиталов. За 1851—1857 гг. в желез­нодорожное строительство было вложено около 1 млрд. долл. т. е. почти в 3 раза больше, чем в предшествующие 20 лет. Но около у2 этой суммы составляли английские капиталы. Компа­нии, строившие железные дороги, получали от государства бес­платно землю, лес, строительные материалы и огромные денеж­ные субсидии. Это встречало противодействие со стороны план­таторов, которые стремились к монополизации новых земель. С 1850 по 1860 г. протяженность железных дорог США более чем утроилась и достигла 53,9 тыс. км (50% мировой сети). По­давляющая часть железных дорог была построена на севере страны. В целом промышленный переворот происходил крайне нерав­номерно, захватил прежде всего текстильную промышленность, а затем пищевую (особенно мукомольную) промышленность. Тя­желая индустрия часто не могла обеспечить внутренних потреб­ностей страны. Не случайно отрасли обрабатывающей промыш­ленности США в середине XIX в. группировались по стоимости своей продукции таким образом: мукомольная, хлопчатобумаж­ная, лесная, обувная, металлообрабатывающая, швейная, коже­венная, металлургическая и т. д. «Ситцевая» индустриализация США показывает всю противоречивость положения страны, зави­сящей от европейского (английского) капитализма. В 1860 г. стоимость промышленной и сельскохозяйственной продукции-. США почти сравнялась. После Гражданской войны промышлен­ный переворот вступает в завершающую стадию.

8. Экономическое положение рабочих. Важным итогом про­мышленного переворота в США стало образование промышлен­ного пролетариата. Формирование рабочего класса США и его экономическое положение имели специфические особенности. В XIX в. США использовали европейский рынок рабочей силы. Но пребывающие в США неимущие иммигранты стремились по­лучить землю. На американском рынке наемного труда возникал относительный недостаток рабочей силы. Поэтому реальная за­работная плата в США была выше, чем в Западной Европе. Од­нако в период с 1791 по 1840 г. положение рабочего класса ухудшилось. «Ситцевая» индустриализация вовлекала в сферу эксплуатации огромное число женщин и детей. Вовлечение этих категорий низкооплачиваемых рабочих в промышленное произ­водство означало снижение средней заработной платы рабочих в целом. Правда, в 20—30-х гг. реальная заработная плата муж­чин-рабочих несколько возросла. В период промышленного подъ­ема 1843—1848 гг. тоже происходило повышение средней реальной заработной платы, однако в 50—60-х гг. она вновь стала снижаться. В 1859—1867 гг. реальная заработная плата была на 10—12% ниже уровня 40-х гг.

Положение американского рабочего ухудшалось в результате .хищнического использования его рабочей силы. Механизация производства, ускоряемая нехваткой рабочих рук, давала воз­можность интенсифицировать труд. За большую заработную пла­ту американец работал интенсивнее европейца. Убыстрение тем­пов труда увеличивало травматизм.

Тяжелейшие последствия для рабочих несли промышленные кризисы. Особенно опустошительным был кризис 1857 г., когда текстильное и металлургическое производства сократились на 20— 30%, железнодорожное строительство — в 2, а судостроение — в 4 раза.

Рабочий класс США начал борьбу против эксплуатации. В 1825—1837 гг. стало формироваться профсоюзное движение. В 1834 г. возникла федерация профсоюзов — Национальный со­юз. Но во время промышленного кризиса 1857 г. многие проф­союзы распались. В 50—60-е гг. происходит подъем рабочего движения. После революции 1848 г. иммигранты из Германии «содействовали распространению в США марксизма.

Глава 21

АГРАРНЫЕ РЕФОРМЫ И УТВЕРЖДЕНИЕ КАПИТАЛИЗМА В ГЕРМАНИИ

1. Экономическая отсталость Германии в начале XIX в. Раз­ложение феодальных отношений и зарождение капитализма ста­до закономерностью и для Германии. Решающую роль в утверж­дении капиталистических отношений там также сыграл промыш­ленный переворот. Однако в Германии экспансия крепостничест­ва в XVI—XVII вв. задержала развитие капитализма.

На исходе XVIII в. Германия являлась аграрной периферией Западной Европы. Она представляла собой конгломерат 300 фео­дальных государств. В итоге наполеоновских войн в 1815 г. был подписан акт о создании Германского союза, куда вошли 34 мо­нархии и 4 вольных города. Экономическое наследие политиче­ской раздробленности было крайне тяжелым. В Германии не было единой денежной системы. На территориях феодальных го­сударств сохранялись внутренние таможенные заставы, действо­вали транспортные ограничения, особые паспортные порядки и т. д. «Через каждые несколько миль, — писал Ф. Энгельс о тог­дашней Германии, — иное вексельное право, иные условия для промышленной деятельности, повсюду каждый раз особые при­дирки, бюрократические и фискальные рогатки, а часто еще и цеховые барьеры, против которых не помогали даже официаль­ные патенты! А к тому же еще многочисленные различные за­конодательства о правах местных уроженцев и ограничения в выдаче видов на жительство, лишавшие капиталистов возможно­сти перебрасывать находящуюся в их распоряжении рабочую силу в достаточном количестве туда, где наличие руды, угля, водной энергии и других благоприятных естественных условий са­мо побуждало основывать промышленные предприятия» К Суще­ствовали бесчисленные системы мер и весов, часто по две-три даже в одном карликовом государстве.

Еще в старой Германии «второе издание» крепостничества со­провождалось нарастанием цеховой реакции. Цеховая система сохранялась и в XIX в., хотя уже давно не играла прогрессивной роли. Происходила даже определенная консервация цеховых по­рядков под влиянием деспотизма князей. В период наполеонов­ских войн в левобережных районах Рейна были упразднены цехи и провозглашена свобода промышленности. В Пруссии с 1806 г. в ряде отраслей промышленности были уничтожены цеховые по­рядки. «Деловая инструкция» 1808 г. уже отрицала принципы це­ховой регламентации. Указ 1810 г. санкционировал цехи только как свободные союзы. Но во многих районах Германии цеховая система продолжала сохраняться, а после 1815 г. предпринима­лись даже попытки ее реставрации. Цеховой строй был ликвиди­рован лишь «промысловым законом» 1869 г.

В сельском хозяйстве было занято более 70% населения. Со­хранялась давно устаревшая трехпольная система земледелия. Рациональные методы хозяйствования внедрялись крайне медлен­но. Земля оставалась в руках дворянства, ибо 18 тыс. юнкеров, располагавших свыше 600 моргенов земли каждый, обладали примерно 60% земельной площади, а 1,6 млн. мелких собственни­ков (одна их половина имела участки менее 5, а другая — от 5 до 20 моргенов) располагала 5% земельных угодий. Только 40 тыс. крестьян имели от 20 до 600 моргенов земли каждый. Господство помещичьей собственности тормозило развитие сель­ского хозяйства.

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 423.

2. Аграрные реформы. Германия испытала огромное влияние Великой французской революции и ее последствий. Революцион­ные, а затем наполеоновские войны в Европе внесли в социаль­но-экономический строй Германии существенные изменения. В частности, в левобережных районах Рейна, отошедших в 1801 г. к Франции, были ликвидированы феодальные привилегии и по­винности крестьян. Поражение Пруссии в войне с Францией (1806 г.) явилось свидетельством ее отсталости. «Тильзитский мир, — отмечал В. И. Ленин, — был величайшим унижением Германии и в то же время поворотом к величайшему националь­ному подъему. Тогда историческая обстановка не давала иного выхода этому подъему, кроме выхода к буржуазному государст­ву» [32]. В этих условиях феодально-монархические круги Пруссии решились пойти на реформы.

В 1807 г. правительство Штейна приняло эдикт, уничтожавший личную зависимость крестьян от помещиков. Она отменялась не­медленно для наследственных владельцев наделов, а с ноября 1810 г. — для ненаследственных владельцев и безземельных кре­стьян. С уничтожением отношений личной зависимости крестья­не получили право свободно распоряжаться своим имуществом и устраивать брачные дела. Но все повинности, связанные с по­земельными отношениями, сохранялись. Юнкера удерживали су­дебную и административную власть. Законы, запрещающие умень­шать количество крестьянских дворов, были отменены, и поме­щики стали присоединять к своим имениям крестьянские наделы, заброшенные в годы войны.

Отмена личной зависимости крестьян сопровождалась на­ступлением господствующего класса на их земельные права. Это было узаконено эдиктом «О регулировании», изданном в 1811 г. правительством Гарденберга. По условиям выкупа, определен­ным этим эдиктом, крестьяне должны были уплатить своему по­мещику 25-кратную стоимость годовой ренты либо уступить ему от Уз (наследственные держатели) до У2 (ненаследственные дер­жатели) обрабатываемой земли. В 1812 г. под давлением юнкер­ства был издан указ, лишавший безлошадных и однолошадных крестьян права выкупа барщины.

В 1816 г. к эдикту «О регулировании» была добавлена пра­вительственная декларация. В соответствии с ней положение эдикта 1811 г. о выкупе могло применяться только по отношению к тем крестьянам, которые имели полную упряжку для обработ­ки поля, значились в кадастровых списках и принадлежали ко дворам старого происхождения. Безлошадные- крестьяне, аренда­торы, поденщики и огородники, которых было много в прусской деревне, теперь вообще лишались права откупиться от повинно­стей и получить землю. Эдикт 1821 г. распространял условия дек­ларации на ту категорию крестьянства, которая выкупала повин­ности не отдачей части надельной земли, а выплатой 25-кратной ежегодной ренты. Кроме того, было решено упразднить крестьян­скую общину (марку). Юнкера воспользовались этим для за­хвата общинных угодий и пастбищ.

3. «Прусский путь» развития капитализма в сельском хозяй­стве. Аграрная эволюция Германии в пореформенный период оказалась весьма сложной: «пересоздание средневековых форм землевладения шло, так сказать, реформаторски, приспособляясь к рутине, к традиции, к крепостническим поместьям»[33]. Поме­щичье землевладение в Пруссии служило экономической базой поземельной кабалы и полуфеодальных форм эксплуатации. Про­исходила медленная экспроприация крестьянства, терявшего часть земли в пользу юнкеров. Своеобразным методом так назы­ваемого первоначального накопления капитала стали и выкупные платежи, которые были использованы юнкерами для капитали­стической реорганизации хозяйства. Ограбление крестьян ускори­ло их расслоение: появились «батраки с наделами» и немногочис­ленный слой кулаков (гроссбауэров).

Революция 1848 г. напугала юнкеров. Чтобы спасти .крупное землевладение, они пошли на дальнейшие 1меры для ликвидации феодальных отношений. Эдикт 1850 г. разрешал выкупать фео­дальные повинности не только зажиточным крестьянам -старожильцам, но и ряду других категорий крестьян (за исключением огородников и батраков). При выкупе феодальные повинности оценивались уже как 18-кратная ежегодная денежная рента. Для осуществления этой операции были созданы рентные банки, которые в течение 56 лет взимали с крестьянских хозяйств пла­тежи для погашения выкупа. Однако выкуп повинностей распро­странялся не на всех крестьян и не во всех провинциях и окру­гах. В Померании и отчасти Западной Пруссии эдикт 1850 г. не применялся по отношению к безлошадным крестьянам, батра­кам и огородникам. В 1854 г. было издано «Положение о бат­раках». Над ними была восстановлена вотчинная юрисдикция, что закрепляло феодальные пережитки в Пруссии.

Некоторое «облегчение» условий выкупа дало свои результаты. По приведенным Ф. Энгельсом данным, с 1850 по 1865 г. освобо­дилось 12 706 крупных крестьян-собственников, обладавших зе­мельными угодьями в 352 305 моргенов, и более 1 млн. мелких землевладельцев4. Но немецкий крестьянин нес бремя выкупных платежей. Ф. Энгельс отмечал, что «сумма, уплаченная крестья­нами дворянству и казне за освобождение от противозаконно воз­ложенных на них повинностей, составляет по крайней мере 300 миллионов талеров, а возможно, и миллиард марок»5. Вы­купная операция затянулась до 70-х годов. За счет ограбления крестьянства помещики укрепляли свои хозяйства, покупали ма­шины. Юнкера закабаляли карликовые крестьянские хозяйства всевозможными «ссудами» за отработку.

В Восточной Пруссии юнкерские хозяйства с площадью свыше "100 га занимали более У3 используемой земли, а в Померании — более половины. В Ганновере, Шлезвиг-Гольштейне, Вестфалии получили широкое распространение кулацкие хозяйства гросс­бауэров. В некоторых юго-западных областях было большое количество мелких крестьянских хозяйств.

С падением феодализма в Германии произошло значительное улучшение агрикультуры. В 30—40-е гг. трехпольная система бы­ла заменена более сложными севооборотами. Культивирование клевера, вики и картофеля привело к значительному сокращению паровых полей. В западных областях применялась плодосеменная система, а на северо-востоке — травопольная. Заметно выросло значение технических культур, о чем свидетельствует необычай­ный рост площадей под картофелем, особенно в Восточной Пруссии. С 1816 г. началось массовое производство дешевой карто­фельной водки. «Спирт, добываемый из картофеля, — писал по этому поводу Ф. Энгельс, — это для Пруссии то же самое, что железо и хлопчатобумажные товары для Англии; это товар, ко­торый представляет Пруссию на мировом рынке»6.

* См.: Маркс Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 256. 5 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 257.

Большое значение для немецкого земледелия имело расшире­ние посевов сахарной свеклы, особенно в Силезии, где была со­средоточена подавляющая часть сахарных заводов. Рост специа­лизации сельского хозяйства и подъем районов «торгового зем­леделия» отражали прогрессивные тенденции в экономике. Раз­витие земледелия сопровождалось ростом животноводства.

4. Создание Таможенного союза. Ликвидация таможенных барьеров в Германии стала самой насущной задачей поднимаю­щейся немецкой буржуазии. Развитию торговли мешали межгосу­дарственные таможни, а также барьеры, существовавшие внутри отдельных государств. Транзитные пошлины были небольшими, но взимались многократно. Кроме того, в связи с переходом Анг­лии в 30-х гг. XIX в. к политике свободной торговли ее торговая экспансия в Европе возросла. В этих условиях зарождающаяся крупная промышленность Германии нуждалась в протекциониз­ме, таможенной защите.

Инициатором ликвидации таможенных застав выступила Пруссия, но при этом она руководствовалась не только экономи­ческими интересами. Она ориентировалась на вытеснение Австрии в деле объединения Германии. Первым важным шагом в этом направлении стало уничтожение в 1818 г. таможенных барьеров в самой Пруссии. Установлением единообразного тарифа на не­прусские товары Пруссия подтолкнула соседние с ней государст­ва объединиться в Таможенный союз.

Новый внешнеторговый тариф Пруссии не соответствовал ин­тересам промышленников, поскольку импортные промышленные товары облагались только 10%-ной пошлиной. Но разрешался беспошлинный ввоз сырья. Юнкера, как и все аграрии, не были заинтересованы в последовательном протекционизме.

Объединительные мероприятия прусского государства получи­ли поддержку молодой немецкой буржуазии, которая «привыка­ла смотреть на Пруссию как на свой экономический, а в будущем и политический форпост»7. В 1833 г. 18 крупных немецких госу­дарств договорились об объединении в Таможенный союз на 8 лет, который стал действовать с 1834 г. В 1842 г. таможенный договор был продлен еще на 10 лет. Политика Таможенного со­юза ориентировалась на прусский эдикт 1818 г. В 1838 и 1857 гг. заключались конвенции по унификации монетного обращения и весовых систем, а в 1868 г. было узаконено введение с 1872 г. метрической системы мер. Конвенция 1847 г. установила единый вексельный курс. Позднее был введен общеторговый устав (1869 г.). Таможенный союз способствовал расширению и углублению внутреннего рынка для крупной промышленности, поощрял строительство железных дорог.

5. Начало промышленного переворота. Создание Таможенного союза совпало с началом промышленного переворота в Германии и стимулировало его. Он проходил в условиях политической раз­дробленности и аграрных реформ, приведших к медленной экс­проприации крестьянских масс. Использование иностранной, осо­бенно английской, техники ускорило начало капиталистической индустриализации страны, хотя конкуренция Англии сильно сдер­живала рост крупной промышленности Германии. Долгое время сохраняли свои позиции городское ремесло и мануфактуры.

Зарождение фабричной системы в Германии связано с широ­ким использованием английской технологии. В 1796 г. в Силе­зии была построена доменная печь, которая для выплавки чугу­на использовала каменный уголь, а с 1825 г. стало применяться пудлингование.

В 30—40-е гг. XIX в. промышленный переворот получил наи­большее развитие в текстильной промышленности, особенно в производстве хлопчатобумажных тканей. Эта отрасль по сущест­ву сразу же стала развиваться на фабричной основе. Крупнейшим центром хлопчатобумажного производства стала Саксония. Ткац­кие фабрики работали в основном на английской пряже. Разви­валось и прядильное дело, которое зародилось еще в период континентальной блокады. Центр саксонского промышленного района Хемниц успешно выдерживал конкуренцию с Манчесте­ром. В целом потребление хлопка за 1837—1847 гг. увеличилось на 60—70%), а число веретен — на 30—40%. В 30-е гг. начался промышленный переворот в полотняном производстве Силезии. Но эта отрасль промышленности оказалась в тяжелом положении, поскольку основной импортер полотна — Англия отгородилась пошлинами, а внутренний рынок был узок. Кроме того, начав­шаяся в 40-е гг. революция в мороком флоте — переход от па­русника к пароходу — привела к значительному сокращению по­требления полотна. В целом индустриализация льноткацкой про­мышленности затянулась, и в 1846 г. 86% льноткацких станков в Германии принадлежало лицам, для которых производство по­лотна было подсобным занятием. Более интенсивно стала разви­ваться шелковая промышленность Крефельда, где в 1846 г. было 8 тыс. ткацких станков. Механизация захватила и шерстяную промышленность, которая, выпуская более тонкие ткани, вытес­нила домашнее сукноделие. Особенно быстро шерстяная промыш­ленность развивалась в Пруссии, производившей солдатскую аму­ницию.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 47. 7 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 437.

Некоторые прогрессивные сдвиги происходили и в тяжелой промышленности. Железнодорожное строительство (с 1835 г.) привело к ускорению развития горного дела, металлургии и ма­шиностроения. Число рабочих, занятых в горной промышленности Таможенного союза, достигло к концу 40-х гг. почти 61 тыс. До­быча каменного угля в Рурском бассейне с 1835 по 1848 г. почти удвоилась, производство чугуна возросло более чем в 2 раза (с ПО до 229 тыс. т). Особенно быстро развивался Рейнско-Вестфальский промышленный район. В 1846 г. здесь было око­ло 200 домен, хотя лишь 32 из них использовали каменный уголь. В этой индустриальной зоне было сосредоточено 25% промыш­ленных рабочих Германии.

Вместе с тем вплоть до 50-х гг. XIX в. промышленный переворот в Германии не выходил за рамки начальной стадии. Сказывалась общая экономическая отсталость страны: наличие остатков фео­дализма в деревне и цеховой системы в городе, политическая раз­дробленность и экономическая разобщенность отдельных районов. Поэтому железные дороги стали жизненно необходимыми для Германии, стремящейся к политическому и экономическому един­ству. Первая железная дорога в Германии была построена в 1835 г., а к 1848 г. длина железнодорожной сети достигла 2,5 тыс. км. Железнодорожное оборудование и паровозы приво­зились в основном из Англии. В Берлине еще в 1833 г. был ос­нован завод локомотивов Борзига, а в 40-е гг. три подобных пред­приятия возникли в Хемнице, Касселе и Берлине.

6. Промышленный подъем 50—60-х гг. Развитие железнодо­рожного хозяйства в Германии стало в значительной степени ма­териальной основой подъема крупной промышленности. Важную роль сыграла и буржуазная революция 1848 г. В 50—60-е гг. в железнодорожное строительство вкладываются крупные капита­лы. Железные дороги, где прибыли составляли 15—20%, стали чрезвычайно выгодными предприятиями. Используя свое геогра­фическое положение, Германия превращалась в страну европей­ского транзита. За 1851 —1870 гг. протяженность железнодорож­ной сети Германии возросла почти в 3,3 раза. Многие железные дороги становились казенными предприятиями. Государство ча­сто финансировало железнодорожное строительство, исходя из военных интересов. Некоторые железные дороги после сооруже­ния национализировались. В 1871 г. государству принадлежало более 46% всей железнодорожной сети Германии.

В итоге быстрого железнодорожного строительства была лик­видирована экономическая разобщенность страны.

Важной вехой в истории немецкого капитализма стала рево­люция 1848 г. Но, хотя она приобрела антифеодальное направле­ние, ликвидации дворянского землевладения и политической раз­дробленности добиться не удалось. Революция дала мощный тол­чок развитию крупной промышленности. Огромное значение име­ла милитаризация Пруссии в связи с ее борьбой за объединение Германии «железом и кровью». Быстрый взлет военной индуст­рии стал важным фактором роста многих других отраслей. В 50—60-е гг. коренным образом изменился характер капитали­стической индустриализации. Убыстрение темпов железнодорож­ного строительства способствовало подъему тяжелой промышлен­ности. Рост тяжелой промышленности Германии стимулировал возникновение новых отраслей. Это было связано с открытием мето­да получения анилиновых красок (1856) и изобретением Симен­сом динамо-машины (1857).

Главной проблемой немецких промышленников оставалась иностранная, особенно английская, конкуренция. Не случайно Ф. Энгельс отмечал, что конкуренция иностранной промышленно­сти заставила «прусскую буржуазию сделать выбор: либо дать иностранной конкуренции окончательно разорить себя, либо взяться за дело всерьез»8.

Подъем тяжелой промышленности требовал широкой мобили­зации капиталов. После завершения аграрных реформ важным источником финансирования промышленного подъема стали вы­купные платежи. Кроме того, капиталы увеличивались за счет ограбления пролетариата. У промышленных рабочих Германии был низкий уровень заработной платы. Средством мобилизации капитала была также внешняя торговля хлебом, картофельной водкой, сахаром, шерстью.

В 50—60-е гг. Германию охватила «учредительская горячка». Она затронула не только железнодорожное строительство, про­мышленность, но и кредитную систему. Большое распространение получили акционерные банки. В одной лишь Пруссии с 1851 по 1870 г. возникло 20 таких банков. Изменились и методы креди­тования, которые ориентировались на спекулятивный бум в про­мышленности. Были созданы многочисленные акционерные ком­пании. Огромные масштабы учредительства особенно ярко про­явились в условиях искусственного форсирования железнодорож­ного строительства. Для этого только в Пруссии в 1851 —1870 гг. возникло 20 компаний, аккумулировавших более 1,7 млрд. марок.

Промышленный подъем 50—60-х гг. привел к победе фабрич­ной системы в Германии. Металлургия, машиностроение, военная промышленность и железнодорожное хозяйство стали главными отраслями общественного производства. Укрепились позиции «ка­зенного» капитализма. Посредством форсирования железнодорож­ного строительства и военных заказов государство как бы взбад­ривало немецкую промышленность; В условиях относительной узо­сти внутреннего рынка эти факторы роста тяжелой промышлен­ности имели важное значение.

С 1850 по 1870 г. добыча угля в Германии возросла почти .в 5 раз, выплавка чугуна — более чем в 3 раза, длина железных дорог — почти в 3,3 раза. Мощность паровых двигателей в гер­манской промышленности увеличилась в 9 раз. Темпы роста промышленности в Германии были более высокими, чем в Анг­лии и Франции. На долю Германии в 1870 г. приходилось 13% мировой промышленной продукции. По основным показателям (мощность паровых двигателей, добыча угля, выплавка чугуна, протяженность железных дорог) она превзошла Францию и почти догнала ее по объему внешней торговли. Лишь по уровню раз­вития текстильной и легкой промышленности Германия уступала Франции.

В Германии быстрее, чем в других странах, росло производ­ство средств производства. В 1861 —1870 гг. оно увеличилось на 23%, тогда как производство предметов потребления — лишь на 9%. Усиление роли тяжелой промышленности имело важнейшее значение. В результате промышленной революции в Германии сложилась прогрессивная структура крупной промышленности с высоким удельным весом тяжелых отраслей;

Несмотря на все успехи немецкой индустрии, ко времени обра­зования Германской империи (1871 г.) промышленный переворот не был завершен. В целом ряде отраслей сохранялось ремеслен­ное производство. Так, в начале 60-х гг. в Пруссии, Саксонии, Ба­варии, Бадене, Вюртемберге, Кургеосене на 1,5 млн. фабричных, рабочих приходилось 2 млн. ремесленников, хотя часть их рабо­тала на капиталистическую мануфактуру. Но главное, сельское хозяйство продолжало преобладать над промышленностью.

7. Экономическое положение рабочих. Экспансия капитализма в Германии приводила к ухудшению положения немецкого про­летариата. В течение всей первой половины XIX в. происходило удлинение рабочего дня в промышленности. Он достиг 12—14 ча­сов, а на отдельных предприятиях даже 15—16 часов. Реальная заработная плата заметно снизилась, особенно в 50-е гг. В 1854 г. она составляла 2/3, а в 1855 г. — 60% от уровня 1850 г. В 60-е тт. произошло некоторое сокращение рабочего дня, но оно не охва­тило широкие слои рабочих-надомников и сельскохозяйственной пролетариат. Промышленники с лихвой компенсировали это ин­тенсификацией труда на основе новой техники. Для Германии был характерен низкий уровень номинальной заработной платы. В 1865 г. она была в 4,6 раза меньше, чем в США, и в 1,6 раза меньше чем в Англии. Это объяснялось тем, что пролетариат Германии состоял в значительной мере из рабочих мелких пред­приятий и мануфактур. Существование капиталистической домаш­ней промышленности сдерживало рост заработной платы промыш­ленных рабочих. Таким образом,, пролетариат страдал от нераз­витости самого капиталистического способа производства.