РАЗВИТИЕ ИМПЕРИАЛИЗМА В ГЕРМАНИИ В КОНЦЕ XIX — НАЧАЛЕ XX В. 5 глава
2. Противоречия послевоенного периода. Тем не менее в самих США ограниченная покупательная способность основной массы населения обусловливала узость внутреннего рынка. Поэтому, когда военная конъюнктура исчезла, а заграничные заказы сократились, промышленный подъем сменился кризисом 1920—1921 гг.
В годы кризиса общее падение промышленного производства достигло 32%, причем экспорт уменьшился примерно наполовину. Особенно пострадали отрасли тяжелой индустрии. Кризис 1920— 1921 гг. в промышленности переплетался с весьма острым аграрным кризисом. Восстановление сельского хозяйства воевавших стран обусловило резкое" сокращение спроса на сельскохозяйственные товары, импортируемые из США. К весне 1921 г. цены на эти товары уменьшились в 3—4 раза, что вызвало массовое разорение фермеров. Аграрный кризис принял чрезвычайно затяжной характер и продолжался вплоть до начала второй мировой войны..
США быстрее, чем капиталистическим странам Западной Европы, удалось преодолеть трудности, связанные с кризисом 1920— 1921 гг. Уже в 1922 г. здесь начался промышленный подъем, продолжавшийся вплоть до 1929 г. В 1924 и 1927 гг. он прерывался промежуточными спадами, но они были кратковременны. К концу 20-х гг. США давали промышленной продукции на 10% больше, чем Англия, Франция, Германия, Италия и Япония, вместе взятые.
Ссылаясь на наблюдавшийся рост производства, буржуазная пропаганда пустила в оборот легенду об устойчивом процветании
.(«просперити») США, внушала американцам идею незыблемости капитализма, его перманентной стабильности. На самом деле стабилизация капитализма была временной, неустойчивой, а накопившиеся на ее протяжении диспропорции и противоречия подготовили новые кризисные потрясения.
Материальной основой промышленного подъема 20-х гг. в США стало значительное обновление капитала, происходившее особенно быстро в таких молодых отраслях промышленности, как автомобильная, электротехническая, химическая, кино- и радиопромышленность, производство резиновых изделий. Именно здесь вводились новейшие методы поточного, массового производства. В годы «просперити» массовое производство и стандарт сделались девизом американских монополий, особенно в автомобильной промышленности.
В автомобильной промышленности полнее всего воплотились такие прогрессивные тенденции, как рост энерговооруженности труда, механизация и частичная автоматизация производства, унификация узлов и деталей для последующей их сборки на конвейере. Однако в условиях капитализма даже прогрессивные процессы развития производительных сил обращаются против рабочего класса. Капиталистическая рационализация приводила к резкой интенсификации труда, позволяла оставлять на предприятиях лишь самых молодых, выносливых рабочих, экономить капитал за счет усиления эксплуатации и снижения затрат живого труда на доллар готовой продукции. Изобретенная в предшествующий период система Тейлора, которую В. И. Ленин назвал «научной системой выжимания нота», получила массовое распространение именно в 20-е гг. Особенно упорно внедрял се на своих заводах автомобильный король Генри Форд. Не случайно в экономической литературе понятия «тейлоризм» и «фордизм» стали почти синонимами.
Обусловленная промышленным подъемом частичная стабилизация капитализма сопровождалась ослаблением массового рабочего, демократического движения. Представители рабочей аристократии и бюрократии, захватившие лидерство в крупнейших профсоюзах США, прежде всего в Американской федерации труда • ■(АФТ), продолжали линию С. Гомперса на классовое сотрудничество с буржуазией, добросовестно отрабатывали те привилегии и льготы, которые предоставлялись им в годы «просперити» монополиями. Обычными явлениями в 1924—1929 гг. стали гонения на прогрессивных деятелей, судебные преследования участников стачек. Демагогический характер утверждений буржуазной пропаганды о единстве интересов рабочих и капиталистов особенно наглядно обнаруживался в деятельности так называемых компанейских союзов, создаваемых под контролем предпринимателей. Члены этих организаций подписывали обязательства о неучастии в забастовках, отказе от вхождения в профсоюз. Подобные соглашения, получившие название «контрактов желтой собаки», имели в 20-х гг. широкое распространение.
Положение рабочего класса оставалось в целом трудным. Если средняя часовая выработка на одного рабочего в обрабатывающей промышленности выросла в 1923—1929 гг. на 32%, то номинальная почасовая заработная плата увеличилась лишь на 8%, т. е. в 4 раза меньше. Столь незначительный рост не мог, конечно, возместить ущерба, который несла пролетариату капиталистическая рационализация (интенсификация труда, рост травматизма и т.д.). Сохраняющуюся узость потребительского рынка монополисты пытались преодолеть форсированным внедрением потребительского кредита. В середине 20-х гг. розничная продажа в рассрочку внутри страны достигла суммы от 5 до 8 млрд. долл. и в 1,5 раза превышала весь объем экспорта США. Однако высокие проценты лишь усугубляли противоречие между производством и личным потреблением, становились новой формой грабежа народных масс.
В условиях временной стабилизации капитализма всеми ее выгодами воспользовалась монополистическая буржуазия. Тысячи предприятий поглощались трестами. Росло влияние финансовых групп Моргана, Рокфеллера, Меллона, Дюпона. Особенно высоким уровнем концентрации отличались автомобильная, металлургическая, электротехническая, резиновая, химическая, газовая, нефтяная и другие отрасли промышленности. В рассматриваемый период американские монополии укрепили и свои внешнеэкономические позиции. В сравнении с довоенным уровнем экспорт капитала из США .вырос к 1929г. в 5 раз. Вместо практиковавшихся в годы войны правительственных займов господствующей формой вывоза капитала становятся прямые инвестиции частных компаний. Такие монополии, как «Форд», «Дженерал моторе», «Дженерал электрик», создают за границей собственные филиалы, финансируют иностранные фирмы. В 1928 г. только одна «Дженерал Моторс» имела крупные автозаводы в 18 городах Европы, Латинской Америки и Канады и вместе с ними около 40 тыс. станций технического обслуживания.
К концу 20-х гг. американский капитал безраздельно господствовал в Западном полушарии. Из 20 латиноамериканских стран 14 находились под финансовым контролем США. В 1929 г. корпорации США контролировали 1/3 фабричной и горной промышленности Канады, а их экспорт здесь в 4,5 раза превосходил английский. В том же году США достигли первенства и в общем объеме мировой торговли.
В Западной Европе Соединенные Штаты захватили доминирующие позиции при решении вопроса о репарациях. С помощью плана Дауэса финансовый капитал США вторгался в Западную Европу, щедро кредитовал восстановление военно-промышленного потенциала Германии, готовил агрессию германского милитаризма против СССР.
Внешнеэкономическая экспансия американского империализма нередко опиралась на прямое использование военной силы. В марте 1927 г. американские корабли участвовали в бомбардировке
Нанкина. Используя военный шантаж, правительство в 1927 г. добилось закрепления 73% нефтяных богатств Мексики за монополиями США.
Самодовольные апологеты США не замечали, что в промышленном подъеме 20-х гг. было много противоречивого, настораживающего. Сам рост промышленного производства отличался крайней неравномерностью. Наблюдался весьма слабый рост, а иногда и спад в таких традиционных отраслях, как угольная, текстильная, обувная. Неравномерно развивались и экономические районы США.
О непрочности капиталистической стабилизации свидетельствовала недогрузка мощностей, которая даже в лучшие годы не опускалась ниже 20—25%, а также хроническая безработица, колебавшаяся в пределах от 2 до 4 млн. человек. Кроме того, подъем в промышленности сопровождался кризисом перепроизводства в сельском хозяйстве. Даже в период промышленного подъема 20-х гг. темпы роста оказывались довольно умеренными (в среднем 3,8% в год).
Роль дестабилизирующих факторов играли гипертрофированный рост финансового капитала, спекулятивный ажиотаж на бирже.
Надвигающейся грозы не замечали даже профессиональные экономисты и ведущие политические деятели. В декабре 1928 г. президент Кулидж в своем последнем послании Конгрессу заявил, что «страна может смотреть на настоящее с удовлетворением, на будущее с оптимизмом». Его преемник, Г. Гувер, даже в марте 1929 г. обещал распространить «просперити» на все слои общества, окончательно изгнать бедность и сулил гражданам США «цыпленка в каждой кастрюле и две машины в каждом гараже». Но экономическое банкротство капитализма оказалось стремительным и внезапным.
3. Кризис 1929—1933 гг.: экономическое банкротство капитализма. Исходной точкой катастрофы стала биржевая паника 24 октября 1929 г. С этого дня курсы акций начали стремительно падать. Если на 1 октября 1929 г. общая цена акций, котировавшихся на Уолл-Стрит, равнялась 87 млрд. долл., то к 1 ноября она упала до 55 млрд., а к марту 1933 г. •— до 19 млрд. долл. и по сравнению с предкризисным максимумом уменьшилась в 4,5 раза.
{Мировой кризис 1929—1933 г.; начался в Соединенных Штатах и сильнее всего ударил именно по этой стране. Промышленное производство в целом сократилось здесь на 46,2%, т. е. почти наполовину. Особенно сильным было падение производства в тяжелой промышленности. Так, выпуск автомобилей упал на 80%, выплавка чугуна — на 79,4, стали — на 76, производство проката — на 74%. Летом 1932 г. сталелитейная промышленность находилась на уровне 1901 г., а выпуск чугуна — на уровне 1896 г. Национальный доход США сократился в 1,5 раза, экспорт и импорт — соответственно на 75 и 70%, оборот розничной торговли — в 2 раза. Ни до, ни после указанного периода история капитализма не видела ничего подобного. Не случайно даже в буржуазной литературе кризис 1929—1933 гг. до сих пор именуется «великой депрессией».
Кризис вызвал массовую волну банкротств; Всего- в 1929— 1933 гг. обанкротилось около 130 тыс. фирм. Только в 1932 г. общие убытки корпораций составили 3,5 млрд. долл.
Резко ухудшилось и без того тяжелое положение сельского хозяйства. Закупочные цены на сельскохозяйственные товары упали в среднем на 58%. В ряде районов они не покрывали затрат на уборку урожая и на доставку скота на бойни. Поскольку же фермерам приходилось оплачивать фиксированные издержки (арендную плату, долговые проценты, налоги, транспортные расходы), многие разорялись. За годы кризиса было продано с молотка около миллиона ферм, владельцы которых пополняли ряды безработных.
Безработица стала настоящим бедствием для рабочих США. К марту 1933 г., когда был достигнут кризисный пик, армия безработных насчитывала около 17 млн. человек. Каждый третий рабочий был лишен заработка. Поскольку в Соединенных Штатах не существовало системы социального страхования, для многих трудящихся стала реальной угроза голодной смерти. Толпы людей выстраивались в очередь за бесплатным обедом. Но частной благотворительности Не могло хватить на всех. Только в 1931 г. в одном Нью-Йорке от голода погибло 2 тыс. человек.
Беспрецедентный рост резервной армии труда был использован предпринимателями для снижения доходов занятой части рабочего класса. Так, средние недельные заработки рабочих обрабатывающей промышленности уменьшились за 1929—1933 гг. примерно на одну треть. С учетом роста безработицы и снижения номинального заработка общий фонд заработной платы в 1933 г. не достигал и 40% уровня 1929 г. В то же время из-за противодействия монополий цены на товары первой необходимости и на продукты питания уменьшились только на 10—12%.
Тяжелое экономическое положение усугублялось также неуверенными действиями правительства. В 20-е гг. США отказались от многих мер государственного воздействия на экономику, которые были типичны для периода мировой войны. Господствующей стала философия «американского индивидуализма», не допускавшая серьезного вмешательства государства в дела частного бизнеса. Этой установке был всецело предан и президент США Герберт Гувер, вступивший в должность в марте 1929 г. Если не считать традиционных мер по введению торгового протекционизма, возглавляемая им администрация в основном возлагала упования на автоматическое преодоление кризиса. Лишь с конца 1931 г. стали предприниматься попытки государственного кредитования банков, промышленных и торговых предприятий, транспорта в целях предотвращения банкротств. Гувер решительно противился введению пособий по безработице, считая, что эта мера «ослабит стойкость американского характера».
Между тем процессы абсолютного обнищания обусловили значительный рост массовых народных выступлений. Крупным событием классовой борьбы стало проведение в декабре 1931 и 1932 гг. двух «голодных походов» безработных на Вашингтрн, а также похода ветеранов войны летом 1932 г. Кроме того, в штатах Среднего Запада фермеры организовали бойкот закупок сельскохозяйственной продукции. Ширился протест против принудительной продажи ферм. Положение в экономической и социальной областях было настолько угрожающим, что перед правящими кругами США встала задача выдвижения обширной антикризисной программы. Решение этой задачи связано с именем крупного буржуазного политического деятеля Франклина Рузвельта.
4. «Новый курс» Ф. Рузвельта. Ф. Рузвельт приступил к выполнению президентских обязанностей весной 1933 г. Будучи незаурядной личностью, он сумел правильно оценить остроту момента, отказавшись от надежд на автоматическое выведение страны из кризиса. Его призывы повернуться лицом к «забытому человеку», открыть «новый курс» в экономической политике получили широкий резонанс среди обездоленных трудящихся.
«Новый курс», однако, не был заранее обдуманной системой нововведений. Считается, что правительство Ф. Рузвельта было чуть ли не единственным в истории США, которое провело в жизнь больше реформ, чем обещало в предвыборный период. Но мероприятия носили главным образом эмпирический характер. Тем не менее «пошли курс» в целом достаточно выпукло отражал тенденцию окончательного перехода экономики США на стадии государственно-монополистического капитализма.
Первые меры были предприняты в сфере банковского дела и
финансов. В марте 1933 г. были временно закрыты ..все банки США, прекращен обмен банкнот на 'золото, а_ золото изъято из обращения. Это означало крушение золотого стандарта в США. Началось быстрое обесценение доллара. В январе 1934 г. его золотое содержание было снижено на 41%.
Банковские реформы Ф. Рузвельта закрепляли позиции монополистического капитала, ибо девальвация усиливала экспортные возможности США и значительно уменьшала задолженность монополий правительству. Кроме того, разрешения на восстановление финансовых операций выдавались только крупным банкам, в результате чего происходила дальнейшая централизация банковские системы. С целью увеличения доверия вкладчиков и предотвращения дальнейших банкротств вводилось государственное страхование депозитов. Были приняты "меры к защите вкладов от риска, связанного с их использованием в биржевых спекуляциях банков.
В индустрии основные усилия правительства сосредоточивались на проведение в жизнь закона о восстановлении промышленности, принятого в июне 1933 г. По этому закону ассоциации предпринимателей" "должны были разработать для каждой отрасли «кодексы честной конкуренции». На период действия закона отменялось антитрестовское законодательство. Кодексы в принудительном порядке устанавливали объемы производства, цены, регламентировали, уровень заработной платы; продолжительность рабочего дня и т. д. Закон способствовал дальнейшей монополизации производства и расширял экономические функции государства. Промышленники, подписавшие соглашение, могли получить от правительства финансовую помощь. Всего за время функционирования закона было одобрено 746 кодексов, охвативших 99% американской промышленности.
Администрация Рузвельта принимала меры и для стимулирования государственного предпринимательства. В 1933 было создано управление долины реки Теннеси предоставившее вскоре работу 40 тыс. человек. Наряду со строительством гидроэлектростанций управление организовало лесонасаждения, боролось" против эрозии почв, контролировало промышленность, получающую электроэнергию от станций Теннеси. Это был первый и единственный в истории США опыт комплексного развития экономического района под эгидой буржуазного государства. Принимались меры к созданию современной инфраструктуры на Юге США, что оказало значительную услугу частному капиталу.
Аграрная политика «нового курса» регламентировалась законом о восстановлении аграрного сектора (май 1933 г.), предусматривавшим создание «Администрации регулирования сельского хозяйства (ААА). С помощью этого органа правительство надеялось добиться повышения цен путем уменьшения объема товарной продукции. Фермерам, сокращавшим посевные площади и поголовье скота, выплачивалась премия. В сего было за куплено и уничтожено 8 млн. голов крупного рогатого скота, 6 млн. свиней. Летом 1933 г. было запахано 10 млн. акров созревшего хлопчатника. Уничтожались посевы зерновых, выливалось огромное количество молока, сжигались запасы других пищевых продуктов. И это в то время, когда многие миллионы американцев страдали от нищеты и голода.
«Новый курс» усиливал позицию крупного, капиталистического фермерства, получившего основную долю премий за сокращение производства и имевшего возможность интенсифицировать хозяйство на оставшихся площадях. Для мелких же фермеров принудительное сокращение и без того небольших площадей часто означало разорение. Им мало_ помогали предпринятые правительством меры по упорядочению фермерского, кредита и облегчению фермерской задолженности. Льготным кредитом могли пользоваться лишь необремененные долгами конкурентоспособные капиталистические фермы. Средства же, выдаваемые для выкупа утраченных ранее хозяйств, оседали в банках и страховых компаниях, державших фермерские ипотеки. Поэтому распродажа фермерской собственности за неуплату долгов и налогов не прекращалась. За 1933—1936 гг. было продано 600 тыс. ферм, т. е. приблизительно 10% их общего числа.
Особое место в «новом курсе» Ф. Рузвельта заняли меры по регулированию социальных отношений. Проблемой номер один в этой области была признана безработица. Уже в марте 1933 г. был утвержден закон о помощи безработным, в соответствии с которым выделялись значительные средства на организацию «общественных работ». Были организованы специальные трудовые лагеря для безработной молодежи.
В условиях ширящегося рабочего и демократического движения правительство пошло на некоторые уступки народным массам. В июле 1935 г. был принят «Национальный закон о трудовых отношениях», получивший название закона Вагнера. Этот статут признавал законность профсоюзов, запрещал преследовать их членов, пресекал деятельность пресловутых «контрактов желтой собаки». Рабочий класс официально получил право на заключение коллективных договоров и на забастовки. Месяц спустя Конгресс США одобрил закон о социальном обеспечении.
Закон Вагнера санкционировал лишь те права, которыми фактически уже пользовались сильные профсоюзы. Он оставлял вне своем"! юрисдикции миллионы рабочих, не охваченных профсоюзным движением. Точно так же закон о страховании не касался многих категорий трудящихся (сельскохозяйственных рабочих, домашней прислуги, государственных служащих), предусматривал низкий уровень пенсий, содержал множество оговорок и ограничений. Однако, несмотря на недостатки, эти постановления были важным завоеванием рабочего класса, всех трудящихся США. С ноября 1933 г. были установлены нормальные дипломатические и торговые отношения с СССР.
Все эти меры не означали солидаризации Ф. Рузвельта с социализмом, о чем шумели часто реакционеры. Ф. Рузвельт был типичным представителем буржуазного реформизма, для которого характерны уступки в частных вопросах ради сохранения главного — частнокапиталистической собственности на средства производства. Руководитель и выдающийся теоретик американских коммунистов У. Фостер подчеркивал, что Ф. Рузвельт «стремился к мирному сосуществованию с Советским Союзом», но при этом он «был капиталистом, либералом, миллионером, и его политика в конечном итоге была очень выгодна монополистическому капиталу. Проведенные им в соответствии с «новым курсом» реформы были строго ограничены рамками капиталистической системы и, вне всякого сомнения, помешали воинственно настроенному рабочему классу добиться более радикальных реформ».
Вместе с тем нельзя не видеть, что многие начинания Ф. Рузвельта противоречили интересам буржуазной реакции. Воспользовавшись некоторым оживлением экономики, ее представители в Верховном суде США добились в 1935 г. отмены законов о восстановлении промышленности и регулировании сельского хозяйства.
Однако антикризисную действенность «нового курса» преувеличивать не следует. В 1933 г. экономика США начала выходить из кризиса сама по себе, в силу объективных законов циклического развития. В 1934—1936 гг. она развивалась в условиях депрессии. Наметившиеся в конце 1936 г. фазы оживления и подъема продолжались всего около полугода. К концу этого периода объем промышленного производства едва достиг уровня 1929 г.
В 1937 г. США вступили в полосу нового циклического кризиса. Начавшись в отраслях, производящих предметы потребления* он вскоре перекинулся на тяжелую промышленность. Кризис. 1937—1938 гг. привел к тому, что выплавка стали уменьшилась на 44%, а выпуск автомобилей — более чем наполовину. Общее сокращение промышленного производства составило 36%, а в сравнении с 1929 г.—около 30%.
Резко обострился и аграрный кризис. Особенно тяжелым было положение фермеров, занятых выращиванием пшеницы и хлопка. Сокращение производства промышленной и сельскохозяйственной продукции было преодолено лишь в связи с начавшейся в сентябре 1939 г. второй мировой войной и последующим военным бумом.
Кризисы 30-х гг. ускорили процесс монополизации экономики США. Экономика США стала одной из самых монополизированных в мире.
В целом, несмотря на мероприятия «нового курса» в экономической области, Соединенные Штаты в 30-е гг. развивались значительно более медленными темпами, чем другие капиталистические страны. С 1929 по 1937 г. доля США в промышленном производстве капиталистического мира понизилась с 48 до 42%, а до*' ля в мировом экспорте, равнявшаяся в 1926—1929 гг. 42,2%, сократилась в 1936—1938 гг. до 32,3%. Однако в ряде регионов США продолжали теснить своих конкурентов. Так, еще в довоенный период американские монополии стали захватывать источники ближневосточной нефти. В 1938 г. 14% ее добычи контролировалось компаниями США. Особенно усилился экспорт американского капитала в страны Западного полушария. К 1940 г. общая сумма инвестиций США в Канаде и Латинской Америке составила 7,7 млрд. долл., что означало увеличение по сравнению с 1929 г. на 30%. Усилилось закабаление целого континента.
Глава 31
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ГЕРМАНИИ В МЕЖВОЕННЫЙ ПЕРИОД (1918—1939 гг.) *
1. Экономические последствия первой мировой войны. В подготовке первой мировой войны кайзеровская Германия сыграла наиболее активную роль. В столкновении двух империалистических блоков Антанта воевала за сохранение колониальной добычи, немецкие империалисты требовали ее перераспределения (прежде всего, в Африке). Кроме того, ставилась задача захвата Польши, Прибалтики, Украины, Кавказа и создание за счет России мощной империи немецких монополий. Кайзеровский империализм предвосхищал грабительские цели гитлеровской Германии.
Заложенные в пресловутом плане Шлиффена расчеты на молниеносную победу вскоре оказались мифом. Сначала на западном, а затем и на восточном фронте война приняла позиционный характер. Между тем по размерам материальных и людских ресурсов германский блок существенно уступал Антанте. Для дальнейшего ведения войны потребовалась мобилизация всех сил. Эту задачу взяло на себя юнкерско-буржуазное государство.
В годы первой мировой войны в Германии сложились наиболее зрелые по тем временам формы экономического союза государства и монополий. Сравнивая эту страну с США, В. И. Ленин подчеркивал, что «она была ниже во многих отношениях, в отношении техники и производства, в политическом отношении, но в отношении организованности финансового капитализма, в отношении превращения монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм — Германия была выше Америки»
Центральное место среди государственно-монополистических мер воздействия на экономику занимала политика принудительного картелирования и синдицирования. В частности, таким путем был восстановлен Рейнско-Вестфальский угольный синдикат в 1915 г. Принудительное синдицирование затронуло много цементных и алюминиевых заводов, табачных и обувных фабрик. Монополии стали аппаратом войны и милитаризации хозяйства.
Меры по синдициропанию особенно усилились в связи с принятием в августе 1916 г. особой «программы Гинденбурга», предусматривавшей всеобщую мобилизацию населения и хозяйства под началом военных властей. В декабре 1916 г. «программа Гинденбурга» была дополнена законом о так называемой «патриотической подсобной работе». Новый закон вводил всеобщую трудовую повинность для мужчин в возрасте от 17 до 60 лет, санкционировал принудительное перемещение рабочей силы, подтверждал установленный ранее запрет стачек_— словом, предоставлял предпринимателям диктаторские полномочия. Таким образом, была заложена правовая основа военной каторги для рабочих.
•Чрезвычайные меры были приняты и по отношению к сельскому хозяйству. Морская блокада снизила экспорт продовольствия более чем на 2/3. Это повлекло за собой издание закона о хлебной монополии, в соответствии с которым государство скупало все запасы хлеба. Были декретированы обязательные поставки сельскохозяйственных продуктов по твердым ценам, введена карточная система.
Очень" важным рычагом государственно-монополистического вмешательства стало прямое участие государства в финансировании промышленности. Из 5,5 млрд. марок, инвестированных в годы войны в."германскую промышленность, на долю казны приходи-
* В главе использованы материалы проф. Ф. Я. Полянского.
\
лось около 3 млрд., т. е. более половины. Государство стимулировало развитие военного производства, участвуя в учреждений новых см е ш а нн ы х ко ми а н и й. Возникшая в годы войны алюминиевая промышленность была в значительной мере создана при помощи государственного капитала. За счет казенных средств были построены крупные электростанции, обеспечившие 3/4 всей производимой в стране электроэнергии.
Система государственно-монополистических мероприятий принесла капиталистам новые возможности обогащения. В ходе военных поставок чистая прибыль 416 обследованных акционерных обществ в 1915—1916 гг. увеличилась по сравнению с 1913— 1914 гг. на 50%.
Война приняла затяжной характер, и вскоре выяснилось, что немецкие империалисты переоценили свои экономические возможности и военный потенциал. Общие людские потери составили 7,5 млн. человек (вместе с пленными и ранеными )\ Число погибших достигло 2,7 млн. Неизбежным стало финансовое истощение. Фискальный грабеж населения был доведен до крайней степени. Однако налоги не покрывали всех расходов. Поэтому приходилось обращаться к займам и государственному кредиту. В итоге государственный долг увеличился в 32 раза (с 5 до 160 млрд. марок). Материальные запасы исчезли, хотя в довоенное время они оценивались в 20—25 млрд. марок. Объем промышленного производства сокращался. В 1918 г. он составлял только 57% от уровня 1913 г. Повторные мобилизации все более истощали людские ресурсы. Железнодорожный транспорт был загружен военными перевозками. Промышленное и транспортное оборудование не"обновлялось. Поэтому наблюдалось падение производительности труда. В угольных копях Рура, например, выработка на одного рабочего упала в годы войны почти на треть.
Более чем вдвое снизилось производство в сельском хозяйстве. Здесь не хватало кормов, удобрений, рабочей силы. Твердые цены на зерно ущемляли доходы юнкеров и гроссбауэров. Они уклонялись от расширения производства. К концу войны валовые сборы основных культур уменьшились на 35—50%.
С 1916 г. в Германии начался настоящий голод. Больше всего он затронул рабочих, которые не могли покупать продовольствие на «черном рынке» по баснословным ценам. Реальная заработная плата сильно упала. По сравнению с 1900 г. в 1914 г. она составляла 96%, а в 1918 г. — 72%. На фабриках и заводах устанавливался каторжный режим. Рабочий день часто удлинялся до 12— 14 часов, производственный травматизм вырос более чем на 50%.
В таких условиях неизбежным становилось обострение классовых противоречий. Однако революционные силы немецкого пролетариата с самого начала войны были парализованы предательством социал-демократических лидеров, которые провозгласили «гражданский мир» и 4 августа 1914 г. проголосовали в рейхстаге за военные кредиты.
События Великой Октябрьской социалистической революции вдохновили немецкий пролетариат. 9 ноября 1918 г. началась революция, и система капиталистической эксплуатации оказалась на грани крушения. Кайзер был свергнут. Хозяевами положения е Германии стали рабочие и солдаты. Напуганная буржуазия была вынуждена передать власть в руки правых социалистов. Однако правые лидеры социал-демократии второй раз предали рабочий класс и спасли капитализм. Пролетарская революция была подавлена. 31 июля 1919 г. в г. Веймаре (отсюда и название — Веймарская республика) была принята конституция, провозглашавшая принципы буржуазного парламентаризма, сохранявшей: господство монополий.
Дата добавления: 2020-10-01; просмотров: 190;