Субъективные признаки состава административного правонарушения

К числу субъективных признаков состава административного правонарушения относятся признаки, характеризующие субъект и субъективную сторону правонарушения.

Субъект как элемент состава административного правонарушения включает в себя совокупность указанных в законе признаков, которые должно иметь лицо, чтобы совершенное им противоправное деяние было признано административным правонарушением.

Административному законодательству известно 2 группы субъектов: физические лица и юридические лица. Каждая из них обладает присущими им признаками.

Применительно к физическим лицам эти признаки подразделяются на общие и специальные.

Общие признаки являются обязательными для субъекта любого административного правонарушения. К их числу относятся возраст и вменяемость физического лица. В соответствии с ч. 1 ст. 2.3. КоАП РФ административной ответственности подлежит лицо, достигшее к моменту совершения административного правонарушения шестнадцатилетнего возраста. То есть обязательным признаком субъекта административного правонарушения является достижение лицом, совершившим противоправное деяние, указанного возраста. Запрещенное КоАП РФ (законами субъектов РФ) деяние, совершенное лицом, не достигшим возраста 16 лет, не является административным правонарушением, то есть его действия (бездействия) не содержат состава правонарушения.

Вменяемость – второй обязательный признак субъекта административного правонарушения. Вменяемость – способность лица отдавать отчет в своих действиях и руководить ими. Только вменяемое лицо способно сознавать характер своих действий (бездействий), предвидеть их вредные последствия и относиться к ним сознательно (желать либо допускають их наступления или рассчитывать на их предотвращение). Ст. 2.8. КоАП РФ определяет, что физическое лицо, которое во время совершения противоправных деяний находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и противоправность своих действий (бездействий), либо руководить ими вследствие психического расстройства (хронического или временного), слабоумия, либо иного болезненного состояния психики, не подлежит административной ответственности.

Это значит, что совершенное таким лицом противоправное деяние законодателем не рассматривается как административное правонарушение. Такое деяние не содержит состав правонарушения.

Если рассмотренные общие признаки субъекта свойственны всем составам, то специальные присущи лишь некоторым из них. По отношению к общим они могут рассматриваться как факультативные, указания на которые содержатся в нормах особенной части КоАП РФ (аналогичных нормах законодательства субъектов Федерации), устанавливающих ответственность определенной категории лиц за совершенные ими деяния. Так, нарушение правил эксплуатации технических систем управления гражданской обороны, правил содержания систем оповещения, средств индивидуальной защиты и иного имущества гражданской обороны (с. 20.7 КоАП РФ) является правонарушением, предусмотренным этой нормой, если правила нарушены должностным лицом, ответственным за их соблюдение. Совершение того же деяния электриком, кладовщиком или другим работником объекта гражданской обороны не образует состава названного правонарушения.

Ответственность за ненадлежащее отношение к содержанию и воспитанию несовершеннолетних (ст. 5.35 КоАП РФ) несут родители и законные представители несовершеннолетних. Уклонение иных родственников от воспитания несовершеннолетних не образует состава этого правонарушения.

Следовательно, субъектами некоторых административных правонарушений могут быть не любые вменяемые лица, достигшие возраста 16-ти лет, а лишь те, кто обладает дополнительными, указанными в правовой норме специальными признаками.

Эти специальные признаки отражают либо особенности должностного положения лица (должностное лицо, лицо, ответственное за соблюдение определенных правил), либо семейное положение (родители), либо иные особенности правового статуса лица, прямо указанные в правовой норме, формулирующей состав административного правонарушения (военнообязанные – ст. 21.7 КоАП РФ, иностранные граждане – ст. 19.24 КоАП РФ и .тп.).

Законодательству известны составы административных правонарушений, субъект которых характеризуется либо только общими признаками (мелкое хулиганство, стрельба из огнестрельного оружия в не предназначенных для этого местах и многое другое), либо помимо них еще и наличием специальных признаков (нарушение беженцем или вынужденным переселенцем правил пребывания (проживания) в РФ и др.).

Применительно к составам первой группы говорят, что субъект этих правоотношений – общий. Характеризуя субъект правоотношения второй группы составов, его именуют специальным. Значительная часть составов административных правонарушений содержит указание как на общий, так и на специальный субъект. Обычно таковыми являются должностные лица, для которых устанавливается повышенная (по сравнению с общим субъектом) ответственность. Например, незаконные действия по усыновлению ребенка влекут наложение штрафа на граждан в размере 1-2 тыс. рублей, на должностных лиц – от 4 до 5 тыс. рублей (ст. 5.37. КоАП РФ).

Должностные лица, как разновидность специального субъекта, присутствуют в весьма значительном числе составов административных правонарушений. Как уже отмечалось, в одних составах они выступают в качестве единственного субъекта, а в других – как альтернативный субъект, наряду с общим и (или) юридическим лицом. Понятие (признаки) должностного лица содержится в примечании к ст. 2.4. КоАП РФ. К ним относятся: 1. Представители власти – лица, наделенные в установленном порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости (депутаты, прокуроры, следователи, сотрудники полиции, таможенных, налоговых органов и т.п.).

2. Лица, выполняющие организационно-распорядительные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных организациях, в вооруженных силах и других войсках воинских формированиях РФ. К организационно-распорядительным функциям относятся функции по подбору, расстановке кадров в указанных органах и организациях, организации работы, применению мер поощрения и взыскания к подчиненным, то есть функции по руководству подчиненными сотрудниками. Эти функции исполняют руководители организаций, их структурных подразделений. 3. Лица, выполняющие административно-хозяйственные функции, связанные с распоряжением имуществом, денежными средствами, находящимися на балансе и счетах этих органов (организаций): начисление зарплаты, распоряжение по движению материальных ценностей, организация их хранения и т.п. (руководители финансовых, хозяйственных, контрольных служб и пр.). 4. По ряду составов административных правонарушений должностными лицами признаются выполняющие организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции руководители и иные работники других организаций (в том числе коммерческих предприятий, учреждений, хозяйственных обществ и т.п.), члены советов директоров, коллегиальных органов, счетных и ревизионных комиссий юридических лиц и др. По некоторым составам административных правонарушений лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, так же приравнены к должностным лицам.

Помимо общего и специального субъекта административного правонарушения, некоторые авторы выделяют и особый субъект. К числу особых субъектов относят военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы и лиц, имеющих специальные звания[15], а в некоторых случаях и депутатов, судей, прокуроров[16]. Утверждения о наличии особого субъекта административного правонарушения представляются безосновательными. Действующее административное законодательство не содержит ни одного состава правонарушения, в качестве субъекта которого был бы назван военнослужащий, лицо рядового или начальствующего состава органов внутренних дел, судья, депутат или прокурор. Анализ законодательства позволяет говорить лишь о некоторых особенностях административной ответственности указанных и некоторых других лиц (например, иностранных граждан, пользующихся дипломатическим иммунитетом).[17] Не случайно, что уже задолго до появления в литературе анализируемой точки зрения о наличии особого субъекта административного правонарушения, указанные лица рассматривались как «особые субъекты административной ответственности».[18] Да и сторонники признания особого субъекта административного правонарушения видят его отличие от общего и специального субъекта лишь в особенностях привлечения указанных ими лиц к административной ответственности. Такие особенности действительно имеются. Так, за административные правонарушения военнослужащие несут дисциплинарную ответственность и лишь за некоторые – административную ответственность на общих основаниях. Однако, к ним не применяется административный арест, а к проходящим службу по призыву не может быть применен и штраф.[19]

Иммунитетом от административной юрисдикции обладают некоторые категории иностранных граждан, судьи, депутаты и другие лица. Однако, эти юридические установления лежат за рамками состава административного правонарушения как совокупности юридических признаков, характеризующих деяние как конкретный вид административного правонарушения. Следовательно, они не имеют отношения к признакам, характеризующим такой его элемент, как субъект правонарушения.

Действовавший до принятия КоАП РФ Кодекс об административных правонарушениях РСФСР признавал физическое лицо в качестве единственного субъекта административного правонарушения. С принятием ныне действующего Кодекса, субъектами многих составов административных правонарушений признаются и юридические лица. Указания на такой субъект содержатся примерно в 60% статей особенной части КоАП РФ. Правовые основы и особенности их ответственности закреплены и в нормах Общей части Кодекса (например, ч.ч. 2 и 3 ст. 2.1., ст. 2.10.) и в нормах, регламентирующих производство по делам об административных правонарушениях (ст. 25.4., 24.7. и др.). Однако, указания на признаки юридического лица КоАП РФ не содержат. Они сформулированы в ст. 48 ГК РФ, в соответствии с которой юридическим лицом признается организация, имеющая в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечающая этим имуществом по своим обязательствам. Это организация, обладающая гражданской правосубъектностью. То есть она может приобретать личные имущественные и неимущественные права, нести обязанности, быть ответчиком или истцом в суде. Это организация, имеющая самостоятельный баланс или смету и зарегистрированная в Едином реестре государственной регистрации юридических лиц. Юридическими лицами могут быть как коммерческие (хозяйственные общества, производственные коллективы, государственные и муниципальные учреждения), так и некоммерческие организации (потребительские кооперативы, общественные, религиозные организации, учреждения и др.). Их филиалы и представительства юридическими лицами не являются (ст. ст. 50, 55 ГК РФ).

Вместе с тем, по ряду составов административных правонарушений к юридическим лицам приравнены лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица. Так, в примечании к ст. 16.1. КоАП РФ указывается, что за административные правонарушения, предусмотренные главой 16 Кодекса (нарушения таможенных правил) эти предприниматели несут ответственность как юридические лица. Аналогичные примечания содержит и ст. 7.34. КоАП РФ. Таким образом, законодатель «наделил» указанных лиц признаками двух разных субъектов (в одних случаях – должностных лиц, в других – юридических лиц). Представляется, что подобная правовая неопределенность этих лиц как субъектов административного правонарушения не может вызывать одобрения.

Заканчивая рассмотрение признаков субъекта административного правонарушения, следует отметить, что конструкции некоторых составов включают в себя лишь один субъект (общий или специальный, или юридическое лицо), а других – два и более субъектов. Например, ст. 20.4. КоАП РФ, устанавливая ответственность за нарушение требований пожарной безопасности, определяет в качестве субъектов: граждан, должностных лиц, юридических лиц и лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица. При этом, виды и размер наказания индивидуальны для каждого субъекта.

Субъективная сторона правонарушения характеризует внутреннее, психическое отношение правонарушителя к противоправному деянию и его последствиям.

Основным и общеобязательным признаком субъективной стороны состава является вина. Именно в ней, прежде всего и главным образом, проявляется внутреннее отношение лица к содеянному и его последствиям, то есть осознание характера деяния и его возможных последствий, проявляется воля лица, совершившего деяние путем выбора и осуществления того или иного варианта поведения.

Внутреннее отношение лица к содеянному и его последствиям включает в себя интеллектуальную и волевую составляющие. Интеллектуальные критерии отражают процессы, происходящие в сфере сознания правонарушителя – понимание общественной опасности деяния и предвидение его вредных последствий. Волевые критерии характеризуют состояние воли лица – его желание (допущение или непредвидение) наступления этих последствий. В зависимости от соотношения волевых и интеллектуальных моментов, характеризующих внутреннее отношение лица к содеянному, различают две основных формы вины: умысел и неосторожность.

Так, ч. 1 ст. 2.2. КоАП РФ признает административное правонарушение совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало противоправный характер своих действий (бездействий) и желало их наступления (прямой умысел), либо сознательно их допускало, или относилось к ним безразлично (косвенный умысел).

Таким образом, интеллектуальная составляющая внутреннего отношения лица к содеянному состоит, во-первых, в сознании им характера своего действия. Из текста ч. 1 ст. 2.2. КоАП РФ усматривается, что умысел проявляется в осознании противоправности деяния. Если следовать буквально тексту этой нормы, то установление умысла предполагает осведомленность лица о наличии правового запрета на совершение того или иного деяния. Незнание лица о существовании такого запрета должно было бы служить основанием для его освобождения от ответственности за деяние, которое по мысли законодателя признается умышленным правонарушением. Однако, в правоприменительной реальности этого не происходит. Противоправность является лишь юридическим выражением общественной опасности деяния. Именно это, материальное, сущностное свойство деяния и осознается правонарушителем, а не обязательно его юридическое выражение (противоправность). Представляется, что использование законодателем при описании формы вины термина «противоправность» порождено невключением в содержащееся в ст. 2.1. КоАП РФ определение административного правонарушения такого его признака, как общественная опасность.

Вторым интеллектуальным признаком умысла является предвидение вредных последствий совершенного деяния. Большинство составов административных правонарушений являются формальными и не содержат конкретного описания последствий совершенного деяния. Поэтому, предвидение в этих случаях должно охватывать лишь общий характер последствий. Так, лицо, не выполняющее законного требования сотрудника полиции предвидит, что этим оно препятствует нормальному выполнению сотрудником обязанностей по охране общественного порядка. Для признания такого деяния совещенным умышленно не имеет значения, предвидело ли лицо, что сотрудник не сможет реально выполнять свои обязанности (например, доставить правонарушителя в полицию). В материальных же составах умысел предполагает предвидение конкретно определенных последствий. Например, совершая противоправные действия в отношении чужого имущества правонарушитель должен предвидеть, что в результате этих действий имущество будет повреждено или уничтожено. Только при таком предвидении содеянное может быть признано умышленным повреждением или уничтожением чужого имущества (ст. 7.17. КоАП РФ).

Волевой признак умысла характеризуется желанием наступления вредных последствий своих деяний (при прямом умысле) или сознательным их допущением, либо безразличным отношением к возможности их наступления (при косвенном умысле).

Желание наступления вредных последствий совершенного деяния не следует отождествлять с целью, которую преследует правонарушитель. Совершая, например, мелкое хищение, лицо преследует цель – удовлетворить свои материальные потребности. При этом оно предвидит, что избранный способ их удовлетворения неизбежно причинит ущерб собственнику и желает его причинения ради достижения собственной цели.

Сознательное допущение или безразличное отношение к возможности наступления вредных последствий характеризуется менее выраженным волевым фактором. Лицо, совершающее деяние, не желает наступления вредных последствий, но допускает возможность их наступления и относится к этому безразлично. Так, в связи с разногласиями по поводу оплаты коммунальных услуг и потребленной электроэнергии в коммунальной квартире Т. отключила от электропитания стоящий на кухне холодильник соседа М. В виду длительного отсутствия последнего, находившиеся в холодильнике продукты питания были испорчены. Т. не желала причинить имущественный ущерб соседу, однако допускала его возможность и относилась к этому безразлично. Ее действия квалифицированы, как умышленное уничтожение чужого имущества (ст. 7.17. КоАП РФ).

Формула неосторожности законодательно закреплена в ч. 2 ст. 2.2. КоАП РФ. «Административное правонарушение признается совершенным по неосторожности, если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления вредных последствий своего действия (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение таких последствий, либо не предвидело возможности наступления таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть».

Как существует две формы умысла (прямой и косвенный), так и неосторожность проявляется в двух формах: самонадеянность и небрежность. В отличие от формулы умысла, в определении неосторожности в форме самонадеянности интеллектуальная составляющая сведена лишь к осознанию предвидения вредных последствий деяния. Хотя очевидно, что, предвидя такие последствия, лицо должно осознавать возможность их наступления именно в результате совершения им общественно опасного (противоправного) деяния. В этой части интеллектуальные критерии самонадеянности и умысла совпадают. Однако, в отличие от умысла, волевой признак неосторожности в форме самонадеянности характеризуется не желанием (или допущением) вредных последствий, а напротив, надеждой (расчетом) на их предотвращение. Эта надежда основывается на реальных обстоятельствах, но является легкомысленной, и в сложившейся ситуации расчет на предотвращение вредных последствий оказывается несостоятельным. Так, водитель автомашины Н. выехал на автомобиле с неисправной тормозной системой. Рассчитывая на профессиональный опыт и хорошие дорожные условия, он полагал, что при таких обстоятельствах сумеет своевременно снизить скорость и остановить автомобиль, используя стояночный тормоз и возможность торможения двигателем. Однако, при резком торможении впереди идущего автомобиля, Н., применив эти приемы, не сумел сохранить необходимую дистанцию и произвел наезд на этот автомобиль. Он был привлечен к ответственности по ст. 12.15. КоАП РФ.

Неосторожность в форме небрежности характеризуется как бы отсутствием и интеллектуального и волевого признака. Лицо не предвидит возможности наступления вредных последствий своего деяния (естественно в этом случае оно не предвидит и его общественной опасности или противозаконности). Упречность такого психического отношения к содеянному заключается в том, что оно должно было и могло предвидеть эти последствия. Лицо должно было и могло предвидеть такие последствия, исходя из жизненного, профессионального опыта, из реальной обстановки, в которой оно действовало. А не предвидело оно эти последствия в результате беспечности, неосмотрительности, небрежности. Так, управляя автомобилем, водитель не заметил запрещающего дорожного знака и совершил в зоне его действия обгон впереди идущего транспортного средства. Он не предвидел, что своими действиями нарушит ПДД, хотя при проявлении необходимой внимательности и осмотрительности мог и должен был это предвидеть.

Многим составам административных правонарушений свойственны обе формы вины. Так, большая часть правонарушений в области дорожного движения могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности. Для некоторых составов характерна только умышленная форма вины (например, мелкое хищение, мелкое хулиганство и пр.), а для других – только неосторожность (небрежное хранение паспорта, повлекшее его утрату – ст. 19.16. КоАП РФ).

В материальных составах возможна смешанная форма вины: умысел по отношению к деянию и неосторожность по отношению к последствиям. Например, в составе правонарушения, предусмотренного ст. 12.24. КоАП РФ, по отношению к нарушению правил дорожного движения возможны и умысел и неосторожность, а по отношению к последствиям такого нарушения (причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью потерпевшего) – только неосторожность.

В некоторых нормах имеется прямое указание на форму вины. Например, в ст. 19.16. КоАП РФ говорится об умышленной порче паспорта или утрате его по небрежности. В большинстве норм форма вины прямо не называется. Иногда законодатель, характеризуя противоправное деяние, использует такие термины, как «заведомо», «злостно», «с целью». Это предполагает умышленную форму вины. В других случаях вывод о предполагаемой форме вины можно сделать в результате логического толкования текста. Например, ст. 12.6. КоАП РФ – «Уклонение гражданина от медицинского освидетельствования либо обследования по направлению призывной комиссии» предполагает возможность только умышленного совершения этого деяния.

Факультативным признаком субъективной стороны состава административного правонарушения является цель, то есть существующее в сознании правонарушителя представление о ценности или интересе, которые он желает получить, совершая правонарушение. Этот признак включен в конструкцию весьма незначительного числа составов (например, приставание к гражданам в целях покупки, продажи, обмена вещей, гадания, попрошайничества – ст. 3.8. КоАП Москвы). Отсутствие у лица указанной цели в этих случаях означает отсутствие субъективной стороны состава правонарушения.

Рассмотрение субъективной стороны состава как характеристики внутреннего психического отношения лица к деянию и его последствиям правомерно лишь применительно к вине физических лиц. Очевидно, что к юридическим лицам (организациям) эти категории не приемлемы. Невозможно представить осознание каким-либо предприятием характера деяния, предвидение им его последствий и другие составляющие психической, мыслительной деятельности индивидуума. Приходится заметить, что вопреки общепринятым в правовой теории представлениям о вине, законодатель, включив в перечень субъектов административного правонарушения юридических лиц, был вынужден дать иную формулировку их виновности.

В соответствии с ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ «юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению». Фактически эта норма не содержит признаков вины в общепризнанном в правовой теории представлении о ней. Не уточняет и не конкретизирует эта норма и указанных в ст. 2.2. КоАП РФ признаков вины, являющихся (по тексту закона) обязательными для всех составов административных правонарушений. Более того, ст. 2.10. КоАП РФ говорит о возможности наступления ответственности юридического лица независимо от того было ли известно юридическому лицу, образованному вследствие реорганизации (присоединения, разделения, преобразования, слияния), о факте административного правонарушения до завершения реорганизации т.е. речь идет фактически об объективном вменении. В связи с этим в юридической литературе предпринимаются попытки обосновать возможность признания, так называемой, объективной вины (наряду с субъективной, свойственной лишь физическим лицам). Ее определение как вины, обусловленной противоправным деянием юридического лица, т.е. объективной стороной правонарушения[20] является, по сути, попыткой теоретического обоснования объективного вменения. Представляется, что задачей юридической науки является не попытка теоретического обоснования сомнительных законодательных новелл, а поиск путей совершенствования существующего законодательства.

Отсутствие в совершенном деянии хотя бы одного из предусмотренных правовой нормой признаков состава означает отсутствие самого состава административного правонарушения.

Юридическое значение состава административного правонарушения заключается в том, что его установление в деянии лица всех его признаков дает оснований констатировать совершение лицом административного правонарушения и позволяет осуществить правовую оценку (квалификацию) содеянного.