Характеристика экономического и культурного развития России.

· Специальные и общеобразовательные учреждения создавались и в провинции: при заводах в Карелии и Урале – горные школы, в городах – «цифирные» для горожан (1714), «архиерейские» для духовенства, «гарнизонные» для детей солдат. В цифирных школах часто преподавали выпускники Навигацкой школы, обучали грамоте, арифметике, географии и началам геометрии детей разных сословий (кроме крепостных). Всего было создано 42 цифирные школы.

· Для нужд образования выпускалась учебная литература: «Грамматика» Смотрицкого, «Арифметика» Магницкого, «Наука статическая, или механика» Скорнякова-Писарева. Для Навигацкой школы в начале XVIII века были изданы учебники по математике и навигации, подготовленные учителями этой школы А. Фархварсоном, С. Гвином и Л.Ф. Магницким, а математические и географические пособия для навигаторов издал библиотекарь В. Киприанов.

· Первая русская печатная газета «Ведомости» стала выходить со 2 января 1703 года примерно раз в 9-10 дней. При отце Петра, Алексее Михайловиче, выдержки из иностранных газет переводились и переписывались под названием «Куранты», и их читал царь и немногие его приближенные.

2. Обзор математической литературы

а) «Арифметика» Л.Ф. Магницкого

Первым широко распространённым учебником по математике была книга "Арифметика, сиречь наука числителная. С разных диалектов на славенский язык преведеная, и во едино собрана, и на две книги разделена" (1703 г.). Книга представляет собой довольно большой том, насчитывает 662 стр., набрана кириллицей, украшена гравюрами, текст иллюстрирован рисунками и чертежами, используются стихотворные вставки. В нижней части титульного листа указан составитель: "Сочинися сия книга чрез труды Леонтиа Магницкаго". На обороте титульного листа зашифровано акростихом "Правил Теодор Поликарпов" участие в работе над книгой управляющего Московским Печатным двором Ф.П. Поликарпова-Орлова, где была издана "Арифметика". Весь материал изложен в форме виде вопросов и ответов.

Упомянутые в названии две книги имеют следующие наименования: "Арифметика политика, или гражданская" и "Арифметика логистика не по гражданству токмо, но и к движению небесных кругов принадлежащая".

Книга I разделена на 5 частей: 1-я содержит сведения о нумерации и четырех арифметических действиях с целыми числами, раздел о денежном счете, мерах и весах, 2-я посвящена дробям, 3-я и 4-я - практическим задачам, в 5-ой рассматриваются (в применении к морскому и военному делу) алгебраические правила, прогрессии и корни. В завершение даются десятичные дроби, которые были внове для соответствующей учебной литературы.

Книга II (арифметика-логистика) поделена на 3 части: в 1-ой речь идет о квадратных уравнениях, 2-я посвящена геометрии и тригонометрии (задачам на измерение площадей, теоремам на тригонометрические функции различных углов), 3-я относится к математическим основам навигации и математическому приложению к мореплаванию уже полученных сведений по арифметике, алгебре, геометрии и тригонометрии. При помощи прилагаемых таблиц решается навигационная задача определения широты места по наклонению магнитной стрелки, рассчитывается время приливов и отливов и пр.

Интересно, что Магницкий на долгие годы предвосхитил использующуюся в стране структуру (арифметика, алгебра, геометрия, тригонометрия) преподавания математики в средней школе. Цель, поставленная Магницким – дать математическое пособие на русском языке – была достигнута: не одно поколение русских людей училось по этой книге («врата учёности» - М.В. Ломоносов). В арифметической части книга Магницкого была написана на уровне европейских учебников того времени, в алгебраической части ближе подходила к пособиям конца XVI- начала XVII веков.

Кроме «Арифметики», Магницкий написал ещё несколько пособий по математике. В 1703 году он принимал участие в издании «Таблиц логарифмов, синусов, тангенсов и секансов к научению мудролюбивых тщателей», а в 1722 году издал справочник «Таблицы горизонтальных северных и южных широт».

б) Характеристика других учебных пособий

Как уже отмечалось, «Арифметика» Магницкого – объёмнейший труд скорее для высшего образования, а для повседневных нужд и начального обучения был необходим небольшой учебник арифметики. Василию Киприанову, библиотекарю Московской гражданской типографии и преподавателю Навигацкой школы, пришла счастливая мысль – издать краткий учебник на одном листе: «Арифметика – феорика или зрительныя». Краялиста были задействованы под портреты великих древних мудрецов, в том числе Архимеда, Пифагора, Коперника, Тихо Браге и пр., в середине листа помещались математические правила и действия, верх листа был занят под основные правила геометрии, астрономии, оптики, географии, фортификации и архитектуры. Учебник внешне выглядел как большой красочный плакат и был удобен для учения.

«Арифметика» Магницкого содержала хороший арифметический курс, но не излагала сути новейших для того времени исследований по алгебре и геометрии. Какое-то время эту брешь заполняли с помощью переводных трудов западных учёных. В 1708 году был издан (напечатан новым гражданским шрифтом) учебник геометрии «Геометрия, словенски землемерие…», который являлся переводом изданного в Вене (1686) учебника А.Э фон Пюркенштейна «Ertzerzogliche Handgriffe des Zirckels und Lineals». Автором перевода был известный сподвижник Петра I Яков Вилимович Брюс(1670-1735), а редактором – сам Пётр. Книга выдержала 3 издания, интересно, что ко второму изданию были добавлены 2 новых раздела, один – «О превращении фигур плоских во иные такова же содержания», составленный Брюсом, второй – «Построение солнечных часов в различных случаях» - Петру I. В 1725 году вышло третье издание книги под названием «Приёмы циркуля и линейки».

Если учесть характер преподавания в Навигацкой школе, спешность подготовки кадров в тяжёлой военной обстановке, то становится понятным выбор практической геометрии. Придавая большое значение теории, автор, тем не менее, ограничивается только основными определениями в духе Евклида, сообщает часть теорем и постулатов «Начал» и вводит специальные допущения, необходимые при решении задач на построение (о том, что можно из данной точки прямую с помощью линейки начертить или продолжить прямую неограниченно). Решение задач на построение содержит только описание построений, в конце рассмотрены развёртки многоугольников и правила их построения.

Отсутствие чертежей было серьёзным упущением, поэтому в том же 1708 году была издана ещё одна книга Брюса «О превращении фигур плоских во иные такова же содержания», состоящая из 22 страниц и 11 таблиц с чертежами к 40 задачам. Первая задача «Како прямую эллипсис циркулем начертить» есть и в предыдущей «Геометрии», но решена она иным способом (остальные 39 задач – на построение равновеликих фигур - новые).

Практические курсы геометрии не полностью удовлетворяли требованиям образования, поэтому для восполнения пробелов в 1714 году была переведена ещё одна книга - «Геометрия – практика с фигурами», переводчик – тоже Брюс. В ней 4 раздела, в 1-ом из которых рассмотрено 13 задач на решение прямоугольных и косоугольных треугольников, во 2-ом – решение тех же задач, но с применением логарифмических таблиц, в последних разделах вычислены поверхности и объёмы разных геометрических фигур без применения тригонометрии. Теоретических объяснений в книге нет.

Изданный в 1728 году на французском языке учебник для Петра II (составители – члены ПАН Я. Герман и Ж.М. Делиль) был в том же году переведён на русский язык И. Горлицким. Содержал он сведения, в основном, по геометрии, а также по арифметике и тригонометрии, значительная часть материала представлена в виде вопросов и ответов, изложение схематическое, доказательства, как правило, не даны, но большинство иллюстрировано примерами:

· в первой части – лонгиметрии- кроме линий рассмотрены приемы измерения на местности с примерами;

· во второй – планиметрии – вопросы построения различных фигур, вычисления площадей;

· в третьей – стереометрии – свойства пространственных фигур, приведены примеры на вычисление поверхностей и объёмов многогранников и круглых тел;

· тригонометрии посвящено всего 16 страниц, но для того времени это достаточно полное изложение;

· арифметическая часть написана не очень удачно.

Но, самое главное, этот «царский» учебник тоже был написан с практическим уклоном.

Замечание: В 1718 году Пётр I обратил внимание на воспитание своего единственного внука, приказал прогнать нерадивых мамок, а Меншикову повелел подобрать ему учителей. Вскоре к великому князю были приставлены дьяк Семён Марвин и карпатский русин из Венгрии Зейкан. При проверке знаний внука через некоторое время Петр I пришёл в ярость: тот не умел объясняться по-русски, немного знал немецкий язык и латынь и гораздо лучше - татарские ругательства. Император лично поколотил Марвина и Зейкана, но более достойных наставников Пётр Алексеевич так и не получил. Петр поручил А.И. Остерману подготовить план обучения для внука, что Остерман и сделал (обучение должно было состоять из древней и новой истории, географии, математики и геометрии), но исполнить не смог из-за смерти Петра I. Молодого государя более интересовала охота и весёлые забавы.

3. Основание Петербургской Академии наук.

Создание Академии наук прямо связано с реформаторской деятельностью Петра I. Как только начали учреждаться некоторые училища, возникла мысль и об академии наук. Пример Парижской академии, беседы Петра со многими учеными за границей, переписка с Лейбницем, подготовившим ряд записок о структуре АН, ее целях и регламенте, неоднократные представления многих иностранцев, сподвижников Петра, (например, кораблестроителя Ф.С. Салтыкова, историка В.Н. Татищева и др.), убедили его в необходимости завести в России академию наук.

Принятие в Парижскую Академию также укрепило Петра в его намерении открыть академию. В ответе Парижской академии 18 февраля 1721 года Пётр I, в частности, писал: «Мы ничего больше не желаем, как чтоб через прилежность, которую мы будем прилагать, науки в лучший цвет привесть, себя яко достойного вашей компании члена показать». Поиск персонала для академии предполагалось осуществить привычным способом: вызовом иностранных ученых из-за границы.

Подбор кадров АН - иностранных ученых - осуществлялся самим Петром и его помощниками Л. Блюментростом - будущим Президентом АН - и русскими дипломатами Б.И. Куракиным и А. Г. Головкиным. Приглашение на работу иностранных учёных были поручены немецкому философу и математику Христиану Вольфу (1679-1754). Целый ряд европейских ученых приняли приглашение работать в Петербургской АН: астроном Ж.Н. Делиль, математики Я. Герман, X. Гольдбах, Н. Бернулли, Ф. Майер, Л. Эйлер, физики Г.Б. Бюльфингер, Г. В. Рихман, оптик и механик И.Г. Лейтман, физиолог Д. Бернулли, ботаник И. Амман, химик И. Г. Гмелини др.

Первое собрание академиков состоялось 13 ноября 1725 года уже после смерти Петра I, эта дата и считается датой основания академии.

По замыслу Петра 1, Российская академия наук не должна была повторять ни одну из западноевропейских: «Академики должны приобрести нам в Европе доверие и честь, доказав на деле, что у нас работают для науки и что пора перестать нас считать за варваров, пренебрегающих наукой».

В условиях тогдашней России Академии предстояло стать не только научным, но и учебно-образовательным учреждением. При Академии наук были организованы университет и гимназия, в которых преподавали академики. В задачу Академии входили все виды научно-технического обслуживания государства, направленные на его усиление и централизацию. В число просветительских учреждений Академии наук входили библиотека, академические книжные лавки, обеспечивавшие распространение печатной продукции, и первый российский музей - Кунсткамера.

Проект положения об Академии был составлен лейб-медиком царя Л.Л. Блюментростоми одобрен на заседании Сената. Академия наук была основана в Санкт-Петербурге по распоряжению императора Петра указом Сената от 28 января 1724 года. По регламенту 1747 г. она называлась "Императорская академия наук и художеств в Санкт-Петербурге", с 1803 г. - "Императорская академия наук", с 1836 г. - "Императорская санкт-петербургская академия наук", с июля 1917 г. - "Российская академия наук", с июля 1925 г. - "Академия наук СССР", с декабря 1991 г. - "Российская академия наук".

В проекте было установлено различие между академией и университетом:

ü университет определялся как «собрание учёных людей, которые наукам высоким… до такого состояния оные ныне дошли, младых людей обучают»;

ü академия же – как «собрание учёных и искусных людей, которые не только сии науки в своём роде, в том градусе, в котором оные ныне обретаются, но и через новые инвенты оные совершить и умножить тщатся».

За рубежом было немного учреждений такого рода, разве что итальянские академии, долго сохранявшие характер частных научных содружеств, в Париже (1666), в Лондоне (1660), в Берлине (1700). Западноевропейские академии носили только научно-исследовательский характер, для России такой вариант был неприемлем, потому что так науки «не скоро в народе расплодятся».

Другим отличием российской академии было бюджетноефинансирование её государством. Во Франции, например, не все ординарные академики получали жалование, а Берлинская академия вынуждена была поддерживать свое существование изданием календарей, устройством лотерей и пр.

Петербургская академия отличалась и составом наук, которые в неё входили, она делилась на 3 класса:

· математический, состоявший из 4 кафедр (математики, астрономии, географии и навигации) и 2 кафедр механики;

· физический, состоящий из 4 кафедр (теоретической и экспериментальной физики; анатомии; химии и ботаники;

· гуманитарный, включающий 3 кафедры (красноречия и древностей; древней и новой истории; права, политики и этики).

Отличался от западных и университет, он имел 3 факультета – юридический, медицинский и философский. Обычный для других университетов престижный богословский факультет отсутствовал, это являлось свидетельством того, что университет в России был светским, полностью освободившимся от церковного влияния.

Согласно указу Сената каждый академик должен был:

ü составить учебное руководство в пользу учащегося юношества,

ü каждый день по часу заниматься публичным преподаванием своего предмету,

ü подготовить одного или 2 воспитанников, которые бы со временем могли заступить на его место, причем по желанию Петра, «чтобы такие были выбираемы из славянского народа, дабы могли удобнее русских учить».

В отличие от западноевропейских академий Петербургская академия наук обладала великолепно оснащённым физическим кабинетом, анатомическим театром, хорошей типографией и гравёрной палатой, механическими и оптическими мастерскими, обширной библиотекой.

Для академического инвентаря уже существовал задел:

ü библиотека, которая по свидетельству русского историка А. И. Богданова, - «…начала собиратися по всевысочайшему указу государя императора Петра Великого с 1714 года», в которую вошли книги, доставшиеся в виде трофеев при завоевании Остзейского края и закупленные Петром за границей;

ü разнообразные коллекции, полученных Петром во время заграничных путешествий, (сокровища будущей Кунсткамеры).

«Библиотекарем и надсмотрителем редкостей и натуралиев» был назначен немецкий и российский учёный Иоганн Даниель Шумахер (1690-1761). Он окончил Страсбургский университет и в 1714 году был приглашен в Петербург племянником любимца Петра Лефортом, где назначен секретарём медицинской канцелярии и библиотекарем Петербургской библиотеки. В 1721 году Шумахер был отправлен Петром I Великим во Францию, Голландию и Англию с поручением стараться о приглашении в Россию разных ученых и попутно «старатися … полную библиотеку промыслить» (кстати, купил он только 517 томов случайного содержания). В 1724 году первый президент только что основанной Петром Академии наук Лаврентий Блюментрост назначил Шумахера секретарём академии и поручил ему библиотеку и Кунсткамеру, а затем - устройство типографии и прочих учреждений по части художеств и ремесел. Непростой характер Шумахера часто приводил его к несогласию с академиками и к репрессиям с обеих сторон (споры с Миллером, с Ломоносовым).

В качестве формы научной пропаганды проводились публичные собрания (ассамблеи) академии наук (на практике 1-2 в год). С докладами выступали 2 академика, обязательным требованием – один из докладов должен быть прочитан на русском языке, чаще всего на латыни и французском. О теме докладов оповещали Санкт-Петербургские ведомости, тексты речей заранее печатались на 2-х языках и распространялись в виде брошюр.

Первым научным журналом стали «Комментарии Петербургской АН», выходили на латинском языке, 1728-1747 гг. вышло 14 томов, отражающих всю научную деятельность АН. Было выделено 4 раздела: математический, естественнонаучный, исторический, астрономический. Одновременно с выходом 1 тома, вышел и его русский перевод под названием «Краткое описание комментариев».

В 1728 году библиотека и кунсткамера были переведены в новое здание на Васильевском острове, специально для неё построенное. Восточную часть здания занимала библиотека, западную – Кунсткамера, в центре (со шпилем) поместилась Астрономическая обсерватория и Анатомический театр. Нужно отметить, что библиотека пополнялась стремительными темпами. Например, одна из крупнейших научных библиотек начала XVIII в. - книжное собрание сподвижника Петра I Якова Вилимовича Брюса по его завещанию после его смерти поступила в Академию наук, минуя прямых наследников. В декабре 1735 г. книги и коллекция редкостей были перевезены из Москвы в Петербург и переданы в Академическую библиотеку, а редкости - в Кунсткамеру. От первоначальных 2000 книг она разрослась к 1744 г. до 16 000 изданий (без учёта изданий самой академии, книг на греческом и славянских языках).

Весть о новой библиотеке в Петербурге распространилась далеко за пределами России. Известный французский просветитель Дени Дидро, автор около 400 статей в знаменитой «Энциклопедии», упоминал в ней о Библиотеке академии наук и роли Петра Первого в ее создании: «Этот великий монарх собрал весьма значительные фонды для библиотеки своей Петербургской Академии, которая в большом числе обеспечена книгами по всем областям науки».

Академическая гимназия была учреждена при Петербургской Академии Наук в 1724 году, открыта в январе 1726. это первая в России государственная светская средняя образовательная школа, существовавшая в период с 1726 по 1805 год. В ней готовили к поступлению в Академический университет и на государственную службу мальчиков из различных свободных сословий.

В ней имелось два отделения: немецкий и латинский классы, обучение в первом длилось 3три года, во втором - 2.

Проект гимназии разрабатывался при участии Петра I. Первым ректором гимназии был Готлиб Зигфрид Байер (1694(1694)-1738) - немецкий филолог, историк, один из первых академиков Петербургской академии наук и исследователь русских древностей.

Устанавливались и способы проверки знаний гимназистов, призывающие к высокой требовательности, следствием чего был неизбежный, видимо, для всех неординарных учебных заведений отсев школьников:

«Дважды же по вся год установлены суть испытания, то есть единова весною и единова осенью, в присутствии собрания академическаго и иных ученых людей, где слабые к вышним наукам неспособные разумы отставятся. Прилежные же и к учениям способные производитися будут». Отчисленных «...за скудость остроты» следовало «...к тем художествам определять, к которым природную склонность и охоту имеют».

Действительно, многие несостоявшиеся гимназисты уходили в ученичество к мастерам вспомогательных академических подразделений – в типографию, рисовальную и гравировальную палату, в инструментальные мастерские.

В гимназии преподавались следующие основные дисциплины: латинский, греческий, немецкий и французский языки, словесность, история, география, математика, естествознание и рисование. С 1747 года основным языком обучения стал русский, изменилась и структура предметов.

В 1758-65 годах гимназию возглавлял М. В. Ломоносов: он составил «Регламент» ее учебно-воспитательной работы (1759 г.), учредил ежегодные экзамены, обновил состав учебников (по грамматике, риторике, физике и истории России). В 1766 году по плану И. И. Бецкого были основаны классы для малолетних учеников. С 1770 года в старших классах стала преподаваться неполная университетская программа. После упразднения гимназии все 50 учеников, которые учились в ней на тот момент, были переведены в Петербургскую гимназию.

4. Первый академический состав математиков в ПАН

Первый состав академиков (все – иностранцы) насчитывал 11 человек (для сравнения к концу XVIII в. – 110 человек), из них 8 – математики и механики. Когда Блюментрост, лейб-медик Петра Великого, приступил по его приказанию к подготовительным действиям по организации С.-Петербургской Академии Наук (1724), он обратился к знаменитому тогда германскому философу Вольфу с предложением как самому вступить в ее члены, так и указать других ученых, к которым можно было бы обратиться с таким же предложением. Из математиков Вольф указал на Якоба Германа, к которому Блюментрост и обратился. Собственными переговорами и содействием русского посла в Берлине графа Головкина он добился, что Герман 8 января 1725 г. подписал контракт, главная часть которого заключалась в следующем:

"вступает помянутый господин профессор Герман при Императорской Академии Наук в члены высшей математики, на пять лет, и обещается в оное время о приращении академии генерально старание иметь, особливо же части высшей математики в совершенство приводить, о том систему написать и ежедневно по оной, выключая праздники, в пользу учащегося юношества по одному часу читать и в своей науке одного или двух студентов в совершенство привесть».

БСЭдаёт следующую справку:

Яков Герман (1678-1733) - первый академик-математик Петербургской АН (1725), швейцарец по происхождению, ученик Я. Бернулли. Широко применял полярные координаты, разрабатывал аналитическую геометрию в пространстве, изучил кривые на шаровой поверхности, первый в России занимался историей математики.

Что же представлял собой Яков Герман к 1724 году?

Яков Герман (1678-1733) – воспитанник знаменитого Базельского университета (Швейцария, 1460), магистр богословия, ученик Якоба Бернулли. Знаменитый учитель в то время увлечённо занимался новым «лейбницевским» исчислением. В 1700 году явно под влиянием Я. Бернулли Герман написал своё первое математическое сочинение, в котором отвечал голландскому математику Ньевентийту, критиковавшему основания дифференциального исчисления. Лейбниц выразил Герману свою благодарность за его сочинение тем, что внес предложение об избрании его в членытолько что основанной тогда Берлинской академии наук (1701).

Продолжая занятия математикой под руководством Я. Бернулли, Герман к 1706 году опубликовал в «Acta eruditorum» 5 работ по различным вопросам анализа. В 1707 г. опять по рекомендации Лейбница Герман был приглашен занять кафедру математики в университете Падуи (Венеция), где приобрел очень большое уважение и был избран членом Болонской академии наук. Едва ли не главною причиною известности Германа в Италии и приобретенного им здесь уважения было его участие в развитии итальянской ученой литературы, где он напечатал 3 научные статьи и ещё 2 работы вне Италии.

Герман оставался в Италии до 1713 г., но потом принял (опять по рекомендации Лейбница) предложение занять профессорскую кафедру во Франкфурте-на-Одере. Там он окончил и издал в свет главнейшее из своих сочинений о силах и движении, (1716), а затем еще 5 больший сочинений (по приложениям анализа к вопросам механики, физики и астрономии) и ряд небольших, но интересных статей в журналах (1716-1723). Таким образом, к 1724 году у Германа в возрасте 46 лет был немалый научный вес в математических кругах Европы.

Итак, Герман ранее других академиков прибыл он вместе с Бюльфингером в Петербург, где они были представлены императрице Екатерине І, что в западных кругах расценено было очень высоко и говорило о неизменности политики России в области образования. Герман произнес ей приветственное слово на французском языке, произведшее на всех присутствующих очень хорошее впечатление (напечатано в "Acta eruditorum", 1725).

Первое ученое заседание Академии Наук от 13-го ноября 1725 г. было также открыто Германом, прочитавшим одну из своих статей, посвященной вопросам приложений анализа. Якоб Герман успешно проработал в академии положенные по контракту 5 лет, за что был провозглашён её почётным членом, и, будучи на родине, не прекращал связей с академией в СПб.

Христиан Гольдбах (1690-1764) - немецкий математик, действительный член Петербургской Академии наук и художеств, первый её конференц-секретарь и советник, профессор математики (с 1725), тайный советник. В истории математики более всего известен проблемой, которую в 1742 предложил в письме Леонарду Эйлеру.

Вот и всё, что сообщает Википедия об этом незаурядном учёном и дипломате, заслуги которого в деле становления Петербургской академии наук нельзя обойти стороной. Восемь строк посвящены Гольдбаху в БСЭ:

«Гольдбах Христиан [18.3.1690, Кенигсберг, ныне Калининград, — 20.11.1764, Москва], математик, академик Петербургской АН (с 1725). Окончил юридический факультет Кёнигсбергского университета, увлекся математикой. Приехал в Россию в 1725. Исполнял должность конференц-секретаря АН (1725-40); в 1742 перешёл на службу в Коллегию иностранных дел, переехал в Москву. Вёл регулярную переписку (1729-64) с Л. Эйлером, в одном из писем (1742) Г. высказал Эйлеру гипотезу, известную под названием Гольдбаха проблемы. В первых томах «Комментариев Петербургской АН» Г. напечатал 6 работ, из них две - о дифференциальных уравнениях и две, наиболее интересные, о бесконечных рядах».

Пробел в историко-математической науке нашей страны был замечен в 80-х годах XX века А.П. Юшкевичем и Ю.Х. Копелевич, которые опубликовали в 1983 году совместную работу «Христиан Гольдбах. 1690-1764».

При жизни Гольдбах пользовался в учёном мире широкой известностью, но затем его имя было практически забыто и вновь привлекло внимание математиков после издания П.Н. Фуссом двухтомного труда «Математическая и физическая переписка нескольких знаменитых геометров XVIII века» (1843).В первом томе помещена переписка Леонарда Эйлера со своим другом Христианом Гольдбахом, а во втором 300 страниц занимает переписка того же Гольдбаха с двумя представителями знаменитого рода Бернулли – Даниилом и Николаем (II), все они состояли членами Петербургской Академии наук. Эйлер и Д. Бернулли имеют мировую славу, Николай Бернулли умер совсем молодым, не успев развернуть своего несомненного дарования. Научные заслуги Гольдбаха известны в гораздо меньшей мере.

Об этой незаурядной личности очень хорошо сказал Павел Фусс: «Его переписка показывает, что если он не прославился ни в одной специальности, то это следует приписать большой универсальности его познаний; то мы видим его обсуждающим с Байером кропотливые вопросы классической и восточной филологии; то он пускается в нескончаемые археологические споры со знаменитым Стошем; здесь Бюльфингер вовлекает в модные тогда метафизические спекуляции, ни к чему, однако, не приведшие; там Эйлер и братья Бернулли побуждают его толковать о математике и посвящают его в таинства высшего анализа и науки чисел».

В этой характеристике, часто приводившейся в литературе по истории науки, немало верного. В истории человечества есть личности, которые в узкой своей специальности, может, и не совершили глобальных открытий, но их вклад в развитие науки настолько значим, что порой сравним с крупными открытиями (Мерсенн во Франции, Ольденбург в Англии, Шотт в Германии). Таков был и Христиан Гольдбах, человек чрезвычайно широких интересов и познаний, одним из самых разносторонних учёных своего времени.

По своему характеру и по роду своей карьеры он, очевидно, не пожелал сосредоточиться на одной на какой-либо одной специальности, но всё же среди привлекавших его наук математика с юности до конца жизни, в течение более 45 лет, стояла на первом месте. Даже когда он сменил место профессора Академии на высокий пост в коллегии (т.е. в министерстве) иностранных дел, оставалась его «хобби», и он продолжал ею заниматься. И несправедливо было бы думать, что только Эйлер и братья Бернулли побуждали его обсуждать вопросы математики; и он со своей стороны в немалой степени стимулировал их творчество своими беседами и письмами. В противном случае научная переписка с ним не представляла бы для выдающихся учёных никакой ценности и быстро прекратилась бы.

Несомненный интерес представляет сама жизнь Гольдбаха, о которой до сих пор было известно совсем недостаточно. С 18-летнего возраста он в течение почти 15 лет объездил почти всю Европу и почти всюду, где только можно, посещал учёные общества, университеты, музеи, обсерватории, библиотеки, заводил знакомства в научной и политической сфере, переписывался при этом с многочисленными корреспондентами, число которых всё возрастало. Ценно то, что Гольдбах свои встречи, впечатления и беседы (кроме дипломатических) регистрировал в дневнике (1710-1761 гг.), который вместе с множеством не опубликованных до сих пор писем ярко рисует не только жизнь самого автора, но и большей части учёного мира Европы тех лет. Архив Гольдбаха, хранящийся в МЦГА, теперь активно вводится в научный оборот.

Весной 1724 года в переписке Гольдбаха с друзьями появляется новая тема, сначала вскользь, затем всё шире и настойчивее – Россия, Петербург, новая академия наук. Это не было случайностью, Шумахер, побывав в 1721-22 гг. во Франции, Германии, Голландии и Англии, всюду знакомился с научными учреждениями и учёными, выведывая возможность их поступления в будущую академию или сотрудничества с ней. В результате переговоров и переписки с семьёй Бернулли в Петербург 27 октября 1725 г. прибыли братья Николай(II) и Даниил Бернулли. Через полгода Николай заболел и умер, а Даниил служил в Петербурге 8 лет, почти всю свою последующую жизнь поддерживал теснейшие связи и напечатал в её «Записках» более 30 научных работ.